Знание - сила, 2007 № 03 (957)

Речь Вайды местами напряженная, отношение к событиям сугубо личное, деталей много. Собственно говоря, последнее и придает форму книге. Из сиюминутной мозаики, кем-то оставленных по поводу его картин замечаний, из попыток кратко обрисовать, что ему хотелось сделать в том или ином фильме, какая ситуация была вокруг той или иной его работы, наконец, чем являлось для него творчество и как состоялось становление его поколения — из всего этого и вырастает книга, ее архитектура и стиль. Неожиданных фактов здесь много, спорного тоже. Много и парадоксального: «Почему в предвоенной Польше, свободной и на свой лад демократичной стране, ежегодно снималось несколько десятков фильмов, из которых ни один не имел ни малейшего значения, а в угнетенном коммунистическом крае под властью цензуры родилась польская кинематография, которая заняла свое место в мировом кино? Я думаю, что в этом парадоксе содержатся предпосылки всех наших взлетов и падений».

Гораздо легче обстоит дело с неожиданностями. В них Вайда заключает суть вещей, раскрывает таинства человеческой души, разбирает ее загадки. В центре таких размышлений всегда — человек, часто неоднозначного поведения или сложной судьбы.

Конечно, Вайда хотел быть объективным, его к этому обязывает долг художника. Например, о русской культуре он пишет с большой любовью, причем таких мест в книге немало. Но когда дело касается политики, мастер нередко беды своей страны хочет возложить на Россию. Возможно, он и прав — вопрос сложный. Моруа говорил: «художник имеет право ошибаться, он не имеет права быть несправедливым».

Вайда: «Я считаю, что легче мне было сделать в Польше фильм о Дантоне, чем о России и русских. Нужна большая смелость, чтобы поляку сделать русский фильм. Наша схожесть только внешняя, наша дорога до друзей-москалей длиннее, чем до Европы, где мы чувствуем себя, может быть, немножко обиженными, но на своем месте».

Александр Яблоков

На Востоке существует предание, что первая кошка выскочила из пасти первого тигра, когда он в первый раз чихнул. Хочется, хоть и с некоторым опозданием, сказать: «Будь здоров, тигр!», так как его «апчхи!» стало причиной появления на свете такого замечательного существа.

Если собаку человек приручил, по некоторым гипотезам, сорок тысяч лет назад, кошка появилась в его окружении самой последней, всего четыре-пять тысячелетий назад. Впрочем, до сих пор трудно сказать, кто кого приручил, человек кошку или она его, столько независимости и самостоятельности сохранил этот небольшой представитель благородного семейства кошачьих грозного отряда хищных и наш «одноклассник» — из млекопитающих.

Древние египтяне обожествляли многих животных — крокодила, аиста, жука-скарабея, но одним из самых главных была кошка. Богиня Луны, плодородия и деторождения, а также радости и веселья Баст изображалась с головой кошки или в виде кошки. Главный храм кошачьей богини находился в городе Бубастисе, кошкам посвящались праздники, которые сопровождались пением, плясками, игрой на музыкальных инструментах. Храмам дарили изображения кошек, сделанные из золота, бронзы, серебра. Жрецы этих храмов по поведению кошек предсказывали грядущие события. Даже самого главного бога древних египтян Ра иногда изображали в виде кота и называли Великим котом. Считалось, что кошка — единственное домашнее животное, которому боги даровали свободу.

Почитали кошек древние греки и германцы, в Китае изображался в виде кошки бог сельского хозяйства, а в Перу — богиня плодородия, поклонялись кошкам индейцы ольмеки Мексики. Даже в дохристианской Ирландии одно из божеств изображалось с кошачьей головой.

За что же кошкам воздавались почести? Осень, позади долгий и тяжелый труд земледельца, наконец урожай созрел, убран, зерно засыпано в амбары. Кажется, все трудности позади, голод не грозит, можно спокойно отдохнуть. Но вот тут-то чаще всего людей и поджидала беда: появлялись бесчисленные орды грызунов. Крысы, мыши, полевки, хомяки прогрызали самое твердое дерево, даже камень и набрасывались на зерно. Несколько недель — и в амбарах пусто, а люди обречены на голод и смерть. Ласки, горностаи, хорьки, даже иногда змеи, которых пытались держать в домах, чтобы отпугнуть бесчисленных грабителей, оказались бессильны.

Лишь появление кошек, этих исконных врагов грызунов, повергало в ужас и обращало в бегство серых грабителей. Кошка в доме — значит, будет цел урожай, гарантирована сытая спокойная жизнь, надежней будущее. Поневоле станешь смотреть на кошку как на божество...

Однако кошки — не только мышеловы. Что такое КЕД? Если думаете, что речь идет о легком ботинке с мягкой подошвой, то ошибаетесь. КЕД — это Кошачья Единица Действия лекарства. На многих животных люди испытывают различные лекарственные препараты, но лишь два живых существа удостоились, чтобы в их честь назвали единицы действия — кошка и лягушка (существует и ЛЕД — Лягушачья Единица Действия). Обычно на кошках испытывают глазные и сердечные средства.

Между прочим, аллергия, то есть чрезмерная чувствительность человека к некоторым веществам, была впервые открыта у кошек.

Кошка остается живой после таких ранений, которые смертельны для других живых существ; не напрасно у скандинавов существует пословица «У кошки девять жизней».

А вот участия в войнах, в отличие от собак, кошки не принимали. Из них пытались сделать наводчиков планирующих бомб морских бомбардировщиков, своего рода кошачьих камикадзе, но ничего не получилось: от страха, перегрузок, непривычной обстановки коты просто теряли сознание. Пришлось их демобилизовать, как пригодных к несению службы только в мирное время. Правда, кошки жили иногда в блиндажах, окопах, на военных кораблях, усердно занимаясь только своей войной — с мышами и крысами. Кстати, некоторые из них научились заранее чувствовать приближение вражеских самолетов, и по их поведению люди догадывались, что надо спешить в убежища.

Деревянный гробик для кошек, Египет. Лувр. Париж

Мумии кошек. Лувр. Париж