Знание-сила, 2004 № 10 (928)

Совмещение научного и мифологического дискурса характерно уже для сознания человека индустриальной эпохи: образованное общество XIX века увлекалось месмеризмом и спиритизмом, крестьяне зачитывались популярными брошюрами последней трети XIX века, в которых светопреставление описывалось как столкновение Земли с другой планетой или катастрофа, вызванная кометой. Теософия и схожие с ней учения претендовали на определенную «научность».

Мы — свидетели еще более тесного взаимопроникновения двух семантических полей. Противопоставление науки и религии, характерное для советской эпохи, кануло в прошлое (в этом смысле показательна судьба одноименного журнала, в середине 1990-х превратившегося из средства атеистической пропаганды в свою полную противоположность). Рубеж XX и XXI веков в России — время жизни многочисленных религиозных субкультур. Для части их научная лексика — своего рода язык общения (собрания называются лекциями и семинарами) — опять-таки происходит «по-научному». Среди них есть и новые религиозные движения, и субкультуры с определенной историей (православная прихрамовая среда). Как идеологи, так и адепты этих субкультур — преимущественно горожане, часто с образованием выше среднего (на 1998 год высшее и неоконченное высшее образование имели, например, 65,22% последователей Виссариона и 46,4% представителей московской общины Богородичного центра).

Диаграмма иллюстрирует представление тибетских медиков об эфирном теле человека, его тонких центрах (чакрах) и тонких каналах (надях)

Мировоззрение этих групп представляет собой синтез традиционномифологического и научного. Для объяснения моральных норм и духовных основ мироздания аргументаций веры оказывается явно недостаточно: необходимо рациональное подтверждение. Так, «церковные люди» находят «научное» объяснение запрету блуда, ссылаясь на эффект телегонии (влияния на потомство первого самца), давно признанный лженаучным:

«Почему Господь говорит, храни верность и чистоту. А это наукой доказано (sic!) <...> Вот кинологи, это люди, которые занимаются разведением собак, знают, что, если <...> самый лучший кобель просто один раз покрыл непородную самку <...>, его выбраковывают. Потому что от этого кобеля <...> пойдут непородистые щенки. <...> Точно так же и у людей. <...> А вдруг это случайные отношения какие-то, случайно, романтические там, а вдруг он вообще какой-нибудь негодяй? И вот потом замуж за замечательного парня, а у тебя ребенок наследует черты вот того негодяя». (Из интервью с женщиной около 45 лет, прихрамовая среда).

Бесы, увлекающие душу грешника в преисподнюю (католическая листовка XIX века)

Образование, совмещенное с верой, равносильно праведности, и наоборот: праведность может описываться как наука. Последователи Церкви Последнего Завета (виссарионовцы) говорят о своем учении как о «школе жизни», а в прихрамовой среде бошпознание могут сравнивать с обучением грамоте:

И, скажем, вот, побыла [в святом месте], походила, узнала — <...> это равносильно то, что ты открыла букварь. Ты открыла букварь, но тебе надо сказать — «а», вот это буква «а», а вот это буква «б», а вот слога, вот. ну, складывать. Понимаешь? Вот так Господь открывается. (Из интервью с женщиной около 65 лет, прихрамовая среда).

Но представители религиозных субкультур всячески подчеркивают свое неприятие светского знания. Паломница в Дивеевском монастыре советовала автору этих строк переводиться из светского вуза в богословский институт, поскольку, обучаясь «мирской истории», человек служит нечистой силе. «Мирское» знание таит в себе вред, а ученые, хранители этого знания, зачастую представляются колдунами (такие выражения, как «электронная противомагическая оборона» или «информационно-оккультные удары», нередки в прихрамовой литературе).

Лидер Богородичного центра осуждает светскую культуру и науку как таковую, говоря, например, о возникновении письменности как об утрате «непосредственного речевого общения с Богом». В то же время он широко использует психоаналитическую лексику и соответствующие идеи (например, когда говорит о комплексах и страхах, которые формирует в ребенке нечестивая атеистка-мать, — отзвук распространенной в популярной психологии темы вреда материнской гиперопеки).

Ранние тексты Белого Братства содержат выпады в адрес «ученых безбожников — демонов», а один из основателей Братства, Ю. Кривоногов, сожалеет, что в свое время писал диссертацию, вместо того чтобы посвятить это время «духовным вопросам». Но, как явствует из названия первого священного писания Братства, его учение — это «наука о Свете и Его трансформации», миссия Марии Дэви Христос называется программой и т.д.

В религиозных субкультурах циркулируют представления о самых различных областях знания как естественнонаучного, так и гуманитарного. Техника, особенно телевизор и компьютер, испускают, как здесь считается, «кодирующее» или «зомбирующее» излучение. Их воздействие напоминает порчу или беснование: «закодированный», как и одержимый, лишен своей воли и является проводником дьявольской силы.

Эти разговоры записаны автором в прихрамовой среде паломников Серафима-Дивеевского монастыря и в общении с сектантами разных толков

Город этот, Иерихон, там был, Ярхон — чисто русский город был. И река Иордан была — Ярдон, «дон» по-русски была «река», а «яр» — ну это, светлая река. Огненная река. <.. .> Этруски — язык чисто русский, слова вот, как читаешь — понимаешь все. <...> Но во всем мире говорится, что это старый, древний, не поддающийся расшифровке язык. Что угодно городят, лишь бы русского человека унизить. <.. .> Русский человек дал культуру всем. И всегда давал ее. Просто последнее время как бы время безбожия, попрания всех идеалов. (Г., муж., ок. 35 лет, Белое Братство).

Все начавшиеся энергийные уплотнения в Первооснове носили единое условно плюсовое качество. И только лишь на определенной стадии самоформирования активного Начала во Сути Единого Целого стала образовываться и формироваться энергийная среда, которую также условно можно именовать как среда минусового качества (Виссарион. «Время повороте»).