Знание-сила, 2004 № 06 924)

Нужно крестить других варваров Европы, пока это великое дело не перехватили совсем римские миссионеры. Лаба и Висла, Днепр и Дон — вот будущие рубежи православной империи! Если обитатели степей к северу от Тавриды будут крещены, то сквозь их ряды не прорвутся с востока новые гунны! Поэтому следует ласково встречать гостей с севера, не считая их всех безгласными данниками Хазарин. Если Хазария погибнет в свой черед, кто займет ее место на торговых путях из Царьграда на север и восток? Пусть лучше это будут православные варвары, чем любые другие!

Эти размышления дальновидного Константина приведут императора через 12 лет к судьбоносному решению: по его приказу имперские чиновники ласково встретят в Царьграде княгиню Ольгу Киевскую, меж тем как посол короля Оттона I Лиутпранд будет принят холодно и отпущен ни с чем. Ибо Оттон — хозяин Рима и потому не может быть другом Царьграда. Ольга же склоняется к принятию крещения со своим народом: пусть лучше она примет миссионеров из Византии и Болгарии, чем из Германии и Италии! Столь же приветливо в Царьграде встречают мадьярских вождей, заклятых врагов Германского королевства. Чем и когда завершится культурный натиск империи ромеев на дикий север Европы? Темна вода во облацех полярных...

Между тем диалог окрестных варваров со средневековыми империями и королевствами принимает в X веке новые формы. Первый прорыв в этом деле совершили норманны: они стали нормандцами. Еще в 912 году конунг Ролло Пешеход принял крещение и получил в жены королевскую дочь Жизель. Область вокруг устья Сены, давно захваченная викингами, была вручена Ролло на основе феодальной присяги: он получил титул герцога Нормандии.

Победа Константина I в битве при Мильвии, IX в.

Здесь военная демократия викингов превращается в феодальную монархию нормандцев. Вслед за крещением (для начала — номинальным, ибо перед боем новые нормандцы молятся Одину и Тору, а не Христу) начинается освоение французского языка, ведь жены большинства нормандцев — местные франконки! В 945 году внук Ролло Ричард Бесстрашный, желая научить своего первенца норвежскому языку, вынужден пригласить учителя из Скандинавии: среди нормандских поселенцев совершенство родной речи уже утрачено...

Тот же процесс столь же быстро идет во второй — Восточной Нормандии, яже рекомая Русь. Ключевой фигурой здесь стала княгиня Ольга. Уроженка Пскова, она, видимо, была смешанного происхождения: отец — варяг, мать — словенка. При рождении девочка получила два имени: славянское и скандинавское. Лишь второе сохранилось в русских летописях как свидетельство знатного происхождения: ведь Ольга, или Хельга — это ведунья или волшебница, наделенная высшей силой и петому способная властвовать людьми.

Это умение Ольга выработала и отшлифовала в долгие годы замужества за варяжским князем Игорем. Тот, судя по летописи, был храбрый вояка, но неосмотрительный воевода. Можно думать, что в их семье Ольга была той "шеей", которая вертит главою семьи. Конечно, в Киеве у княгини вскоре появилась своя партия, значительную часть которой составили славянские дружинники и воеводы: Претич (спаситель города от печенегов), Борич (его имя до сих пор носит улица "Боричев взвоз") и другие удальиы, более доверявшие расчетливой княгине, чем ее взбалмошному супругу. Не диво, что дети Ольги известны нам лишь по их славянским именам: Святослав, Глеб.

Но имена меняются быстрее, чем нравы; кому это лучше знать, чем псковитянке Ольге, которая к концу жизни превратится сперва в "архонтессу Хельгу", а затем — в "регину Хелену"? Ее крестный отец, старый и мудрый император Константин VII, выберет для духовной дочери то имя, которое носила мать Константина I — Крестителя ромеев. Она убедила сына, что в делах державных Христос Вседержитель сильнее, чем Непобедимое Солнце, коим клянутся воины- митраисты. Пусть теперь Елена Русская убедит в том же своих сыновей! Тогда Византия на Босфоре и Русь на Днепре заживут мирно, не смущаемые пограничными распрями, что так мешают дружбе ромеев и болгар. Ведь любые народы хотят жить мирно и порознь!

Вышивка по шелку. Бамберг, музей, XI в.

Да, большинство членов любого этноса думают именно так, но остальные их соплеменники только и мечтают заварить новую кашу. Вспомним, что княгине Ольге понадобились считанные недели для того, чтобы отомстить осмелевшим древлянам за гибель мужа. Но целых 12 лет неустанного правления в Киеве и разъездов по всей Руси понадобились для того, чтобы обеспечить свой тыл перед поездкой в Царьград! Съездить-то недолго и не очень трудно, но будет ли куда вернуться крещеной и увенчанной архонтессе и регине? Худшего избежать удалось, но в отсутствие матери юный Святослав стал лидером "военной оппозиции" в Киеве. Конечно, мудрая Ольга признала законность пожеланий горячей молодежи, но, очевидно, поставила сыну жесткое условие: хочешь стать воителем — готовься к войне с хазарами, а не к набегу на ромеев! Научись искать союзников среди недругов твоего главного врага, договорись и подружись с теми кочевниками, которые чувствуют себя обиженными хазарской властью! И не забудь о мусульманах вокруг Хазарии...

Действительно, в середине X века исламский узел вокруг иудейской верхушки в Хазарии затягивается все туже. В 922 году приняли ислам булгары, живущие на Каме и Средней Волге: их правители решили встать под защиту далекого халифа при очередном конфликте с близким хаканом. К тому же лучшее войско в Хазарии составляли наемники — мусульмане из Средней Азии; все прочие степняки, оставаясь "презренными язычниками" для своих владык-иудаистов, платили им таким же недоверием и могли подвести в трудный час. Так случилось в 965 году, когда повзрослевший Святослав атаковал Хазарию с севера, — вниз по Волге, мимо нейтральных булгар и при поддержке степных печенегов.

Так Восточная Нормандия дотянулась до исламского Каспия и начала тянуться к ромейскому Понту. Если бы в ту пору во главе ромеев не оказался великий воевода Иоанн Цимисхий, пришлось бы столичным жителям вновь платить выкуп северному варвару, как было сто лет назад — при патриархе Фотии! От таких испытаний граждан Царьграда в 960-е годы уберегла судьба, но лишь потому, что сами ромеи не сидели, сложа руки.

Совсем иначе вели себя в 945 году обитатели славного Багдада — арабы, персы и иные переселенцы со всех краев Исламского мира. Бюрократическое вырождение режима Аббасидов зашло гораздо дальше, чем вырождение хазарской администрации в приволжской столице Итиль. В Багдаде наступила эра открытых сговоров или явного соперничества среди всех этносов Исламского мира.