Знание - сила, 2003 № 06 (912)

— Со мной шутки плохи, — на всякий случай предупреждал он меня. — Я за отменную службу первый человек у начальства. Да и силенкой Бог не обидел... Под Торжком один отбился от четверых... Будем проезжать, покажу место... Быстрей меня никого нет. Самое срочное мне поручают. Вот нынче такую бомбу везу...

— Что за бомбу? — обернулся ямщик.

Дворец А.Д. Меньшикова на Васильевском острове

— Тебе знать не положено. Знай погоняй!

Ямщик присвистнул.

— И тебе знать не положено. Вези пакет, да и только.

Фельдъегеря распирало от важности. С минуту он важно молчал, потом, покосившись на меня, сказал:

— Может, и не положено, а все равно знаю. Приказано графа Алексея Орлова срочно выслать в Петербург к государю Павлу Петровичу.

— Нужда, значит, пристала? То-то граф обрадуется. Он, почитай, уже лет двадцать как в отставке.

— Какая нужда! — насмешливо перебил ямщика фельдъегерь. — На посмех повезут!

— Неужто такое можно? — озадаченно спросил ямщик.

— Государю все можно... У меня кум — кучер на катафалке. Будет вести гроб с первой императрицей Екатериной Алексеевной в Петропавловскую крепость, чтоб уложить рядом с государем Петром Федоровичем. А впереди гроба пойдет его сиятельство. По морозцу пешком, простоволосым!

Должно быть, подумалось мне, Павел Петрович еще раз заглянул в орловское письмо. Заглянул и не поверил. Оттого и «казнь» Орлову приготовил — идти пред гробом им убиенной к гробу того, кто возжаждал этого убиения.

Мы благополучно одолели половину пути, когда сразу за Торжком, где фельдъегерь обещал показать нам место, увидели несущуюся навстречу тройку. На разъезд нужно было время: дорога в этом месте была сдавлена с обеих сторон высокими сугро бами.

— Поберегись! Государево дело! — закричал наш ямшик, привыкший к тому, что все встречные уступали ему дорогу.

Но впереди и не думали сворачивать. Л ишь распущенная веером тройка чуть собралась — пристяжные прижались ближе к кореннику, так, чтобы мы наехали на сугроб и, остановившись, их пропустили.

— Не уступай! Не уступай! — закричал ямщику вошедший в раж фельдъегерь.

Я зажмурился. Столкновение казалось неизбежным. Но в последний момент наш ямщик все же резко подал влево, и возок, падая, встал на полоз. Мимо, не останавливаясь, пролетела тройка: разгоряченные, в клубах снега и пара, кони, детина извозчик и пожилой господин, поворачивающий к нам странно знакомое лицо в коротком выкрике: «Кончено!»

Мое сердце учащенно забилось. Орлов! Второй раз судьба свела нас на дороге, сопровождая каждую из встреч этим резким, как удар хлыста, словом «Кончено!» Я не сомневался, что «кончено» сбудется и на этот раз. Горе тому, к кому он так спешит. Граф — провидец. Он из породы людей, которые притягивают кровь...

Сани, наконец, перевернулись, и тугой удар в затылок погасил мое сознание.

История не терпит сослагательного наклонения, это известно. Но коль скоро я выбрал жанр альтернативной истории, хочу предложить читателю сразу несколько решений этого сюжета. Пусть он выберет тот, что посчитает наиболее вероятным.

...Пущенный винтом вверх рубль угодил в самую траву. Придворные кинулись было к месту падения, но их остановил окрик императора:

— Не сметь! Пускай поднимет невинное дитя.

Я сначала не понял, что это про меня. Но государь, больно ущемив меня за ухо, подтолкнул к месту падения монеты.

— Поди принеси!

Я раздвинул траву — рубль лежал орлом вверх. Но что значит это странное «я»? Торопливо, покуда никто не подошел, я перевернул монету. Там была обыкновенная «решка» — чеканный профиль императора Петра Федоровича, совсем не похожий на настоящего.

— Неси же! — нетерпеливо выкрикнул государь.

Я положил рубль на распятую ладонь орлом вверх. Как было.

Кажется, Петр Федорович был доволен таким поворотом.

— Господа, сама судьба за нас. Едем в Кронштадт.

Невредимый фельдъегерь со злостью ударил по шее извозчика.

— Ты как посмел уступить?!

— Как можно! Это же его сиятельство граф Алексей Орлов!

Мое сердце учащенно забилось. Второй раз судьба свела нас на дороге, сопровождая каждую из встреч этим резким, как удар хлыста, словом «Кончено!» Я не сомневался, что «кончено» сбудется и на этот раз. Горе тому, к кому он так спешит. Граф — провидец. Он из породы людей, которые притягивают кровь...

Сани графа, перевалив через пригорок, будто провалились — меньше и меньше и исчезли. «Едет на посмех» — вспомнил я слова фельдъегеря. Впрочем, вовсе не эта мысль донимала меня. Ведь мгновения назад я думал о чем-то ином, во сто крат более важном, чем эта история с мщением государя...

Ямщик между тем обошел вокруг вывезенного на дорогу возка, постучал ногой по полозьям, подтянул упряжь.

— Да скоро ты? — торопил его фельдъегерь.

— Ковырнуться еще раз захотели?

Наконец, и он уселся на облучок, перекрестился, накрутил на руки вожжи:

— Кончено, тронулись!

Меня точно пронзило. Ну, конечно, кончено! Вот о чем я стал думать и что не успел додумать! Кончено с тем, к кому едет его сиятельство. А едет он к государю Павлу Петровичу. Значит, вот с кем будет кончено! Может, не сейчас, может, через год — но кончено, кончено! И никто ему не поможет. Потому что он со своей любовью к порядку никогда не станет кидать «орел» или «решка» и не заведет слугою мальчика, готового ради одного любопытства сжульничать с самой судьбою и повернуть историю...

5 летназад, 1 июля в 1998 года, указом президента РФ в качестве высшей награды России был возрожден орден Святого апостола Андрея Первозванного, учрежденный Петром I в самом конце XVII столетия. Первым кавалером возрожденного ордена стал 30 сентября 1998 года академик Дмитрий Сергеевич Лихачев.

225 лет назад, 2 июля 1778 года, умер Жан Жак Руссо (р.1712), великий французский философ и писатель, оказавший огромное влияние на развитие мировой общественной мысли и ставший одним из духовных отцов Великой французской революции конца XVIII века. «Руссо сильнее изменил французские нравы, чем Наполеон», — писал Оноре де Бальзак.

20 летназад, 6 июля 1983 года, в Вашингтоне, в Сенате США, открылась пользовавшаяся огромным успехом у американцев выставка «запрещенных» партийными идеологами советских художников и скульпторов, не желавших в своем творчестве соблюдать правила социалистического реализма. Свои работы представили такие известные ныне мастера, как Эрнст Неизвестный, Борис Свешников, Илья Кабаков, Оскар Рабин и другие.