Знание-сила, 2002 №6 (900)

Такова вкратце аргументация Скотт и Дункана. Отношение к ней коллег-специалистов пока что колеблется от вежливого интереса до полного отрицания, со ссылкой на то, что «все знают, что Черная смерть была бубонной чумой». Ох, уж эти «все знают, что…» и «я книгу не читал, но…».

И тут надо перейти к вопросу вопросов: если справедливо утверждение, что Черная смерть не была бубонной чумой, что же это было? Возможный – и зловещий – ответ гласит, что это был вирус. И здесь Скотт и Дункан вызывают свидетелем по делу о Черной смерти совсем, казалось бы, не имеющее к ней отношения вещество – белок, именуемый CCR5 и располагающийся на поверхности определенных белых кровяных клеток, где он играет роль «рецептора» – своего рода «кармана» для захвата или присоединения к клетке определенных молекул из внешней среды. Этот белок существует в двух состояниях – нормальном и мутированном. В нормальном состоянии он действует как рецептор для особых иммунных сигнальных молекул-«хе мок и нов», сигнализирующих иммунной системе о появлении «врага» и тем самым помогающих ей с ним бороться. Но, как оказалось, вирусы СПИДа и миксоматоза (смертельного заболевания кроликов) также способны использовать рецептор CCR5: они внедряются в его «карман» и затем в самую иммунную клетку, убивая ее и лишая организм защиты от заражения.

Напротив, мутантная форма CCR5, как показала в 1998 году группа ученых под руководством Стефена О'Брайена из американского Национального института рака, имеет «карман» несколько иной формы, и потому вирус HIV, возбудитель СПИДа, входит в него труднее. Иными словами, мутантная форма рецептора дает некоторую – впрочем, не очень большую – защиту от вируса (как будто бы желая опровергнуть общепринятый зловещий имидж мутантов).

Какое, однако, отношение все это имеет к Черной смерти? Чтобы ответить на этот вопрос, следует предварительно сказать, что, продолжая исследование этого важного рецептора, ученые обнаружили, что его мутантная («неудобная» для определенных вирусов) форма появилась в Северо-Восточной Европе около 2000 лет назад. К сожалению, мы не можем сейчас вдаваться в вопрос о том, как ученые определяют «возраст» различных белков и генов. Ограничимся лишь результатами. Дальнейшее изучение рецептора CCR5 показало, что примерно 700 лет назад произошло резкое увеличение распространенности его мутантной формы. Если раньше она встречалась у одного европейца на каждые 40 тысяч, то с 700 лет тому назад и ближе к нашему времени – уже у одного на каждые 5! Что могло быть тому причиной? Один из возможных ответов на этот вопрос таков. Представим, что 700 лет назад население Европы подверглось нашествию какого-то вируса, который хорошо усаживался в «карман» нормального рецептора CCR5 и плохо – в «карман» мутантного. Если вирус был очень опасен, то выживали только счастливые обладатели рецептора мутантной формы; гибли в основном носители его нормальной формы. В результате носителей мутантной формы должно было стать много больше, чем до эпидемии.

Мы произнесли решающее слово – «эпидемия». Только массовое вымирание носителей нормальной формы рецептора могло привести к обнаруженному учеными резкому скачку числа носителей его мутантной формы. Но самая массовая эпидемия 700- летней давности – это как раз Черная смерть. По мнению Скотт и Дункана, именно мутация рецептора CCR5 могла помочь ее обладателям выжить во время Черной смерти. Авторы считают, что накопление этих «счастливчиков» до их нынешнего процентного числа происходило на всем протяжении от XIV до XVII веков. Когда оно достигло некоторого количественного рубежа, произошло качественное изменение: поддающихся Черной смерти людей в каждом отдельно взятом месте стало меньше, чем нужно для быстрого распространения эпидемии. И Черная смерть покинула Европу.

Надо сказать, что бактерии бубонной чумы, вызывая болезнь, тоже убивают иммунные клетки. Но лабораторные проверки не дали пока однозначного ответа, защищает мутация указанного рецептора от этих бактерий или нет. В случае же упомянутых выше вирусов факт такой защиты не вызывает сомнения.

И тогда остается последний вопрос: какого же сорта вирус вызывал Черную смерть? Поскольку общим симптомом Черной смерти были тяжелые кровотечения, Скотт и Дункан полагают, что ее возбудителем был «геморрагический (то есть вызывающий кровотечения) филовирус» типа Эболы. Они предлагают для этой эпидемии новое, более подходящее, по их мнению, название – геморрагическая чума.

Некоторые исследователи уже и раньше обвиняли Эболу в древних моровых эпидемиях. Так, в 1996 году была выдвинута гипотеза, что эпидемия чумы в Афинах в 430 году до новой эры, описанная Фукидидом, была вызвана вирусом Эболой, включая характерные изнурительные рвоты и икоту. В то же время многие симптомы этой чумы, а также аналогичной в Константинополе в 540 году новой эры, были сходны с симптомами Черной смерти.

Можно попробовать искать истоки Черной смерти в Африке. Европейцы впервые зарегистрировали это заболевание на Сицилии в 1347 году. Скотт полагает, что она была занесена прибывшими на Сицилию кораблями из Африки. Это предположение тем более правдоподобно, что Африка исторически является родиной и прибежищем большего числа человеческих патогенов, чем любой другой континент. Кроме того, люди, жившие во время эпидемий в Константинополе и Афинах, тоже считали, что болезнь пришла из соседней Африки. В частности, следы константинопольской эпидемии ведут к торговым путям из глубин Центральной Африки. Некоторые другие исследователи тоже убеждены, что и афинская, и константинопольская «чума» была эпидемией той же болезни, что и Черная смерть.

Казалось бы, к однозначному решению загадки могло бы привести исследование остатков ДНК, извлеченных из массовых захоронений жертв эпидемии в Европе. Такие исследования, действительно, были проведены. Ученые из Средиземноморского университета в Марселе в прошлом году изучили ДНК, добытые из трех скелетов, откопанных в могильном рве под городом Монпелье. Они искали в скелетах фрагменты ДНК, специфичные для нескольких известных патогенов – бубонной чумы, антракса и тифа. Было найдено только одно соответствие – патогенам бубонной чумы. Казалось бы, все ясно, все противоречия решены, и следует по-прежнему считать Черную смерть бубонной чумой..

Но не тут-то было. Ведь не исключено, что в те века в Южной Франции были случаи смерти от бубонной чумы, если даже она не была Черной смертью, и что исследователи в Монпелье столкнулись как раз с такими случаями. Не случайно же попытки повторить эти результаты, проделанные позже теми же и другими исследователями, потерпели неудачу. Окончились неудачей и попытки найти ДНК Yersinia в массовых захоронениях в других местах Южной Франции, а также в Лондоне и Копенгагене.