Знание-сила, 1999 № 05-06

И все-таки к этому облику уникального человека – Пушкина – мы, как кажется, нашли соответственный облик архитектурный, и наша задача продолжать работу дальше. Москва была настолько милым его сердцу городом и настолько глубоко вошла в его душу, что, быть может, и определила его духовный настрой и поэтический облик.

Если говорить о будущем, нужно вспомнить Захарово. Там с большими трудностями восстанавливали дом, восстановили, а потом какие-то пьяницы его сожгли. Сожгли дотла. Но архитектор Владимир Кесслер из Спецпроектреставрации нашел рисунки этого дома, и его можно восстановить. Конечно, будет новодел, но пусть сохранится хоть образ, главное, чтобы формы соответствовали оригиналу.

К сожалению, могу сказать, чем наша культура отличается от западной: если там все сохраняют, умножают, то у нас – нередко относятся небрежно. Вот пример. У входа в наше учреждение по обе его стороны – вы, наверное, видели – установлены два роскошных льва. Эти львы из Лефортово, из «усадьбы Анны Моне». Эта усадьба находится в районе, где родился Пушкин. Как они оказались у нас? Мне как-то звонит бывший директор завода N° 47 на Бауманской и рассказывает, что эта усадьба оказалась внутри завода. На красной линии стояли, конечно, врата, на вратах были вот эти львы. За ненадобностью ворота разобрали, а львов отвезли на северную свалку за ВДНХ и выбросили. И вот звонит директор, ему судьба львов, как видно, не дает покоя, и все это мне рассказывает. Когда мы за ними приехали, корни деревьев уже проросли в них. Мы с трудом их выкопали, а потом реставрировали. Но ведь что это такое? Это первые надвратные львы Москвы. Вот связь людей и вешей, вот история, на сей раз сохраненная нами, а сколько же мы потеряли!

Н.А.Ланчикова: – Бернемся к Пушкину. Уже утверждены в качестве памятников истории усадьба, где жил Петр Яковлевич Чаадаев, дом, где родилась Евдокия Петровна Ростопчина. Считалось ранее, что дома этого нет, не сохранился, оказалось – есть. Это имеет большое значение, т. к. дома связаны с людьми самого ближайшего пушкинского окружения. Еще одна волнующая нас тема. Очень мало сохранилось в Москве зданий, связанных с детскими годами поэта: Покровка ул., 22, Малая Почтовая ул., 2. От времени его детства, пожалуй, «живы» только палаты Николая Борисовича Юсупова в Большом Харитоньевском переулке, 24, где жила семья Пушкиных в 1801-1803 годах.

Возвращаясь к дому Трубецких на Покровке, вспомним М. П. Погодина. Он писал: «Пушкин с сестрою учился танцевать в семействе князя И.Д.Трубецкого, на Покровке, близком к их дому и семейству. Княжны, ровесницы Пушкина, рассказывали мне, что Пушкин всегда смешил их своими эпиграммами, сбирая их около себя в каком-нибудь уголку! В этом доме я имел честь видеть часто мать и сестру Пушкина около 1820 года. Сестра славилась своим умом, живостью и характером, между своими подругами». Н.М.Волович. «Пушкинская Москва». М., 1996. В этой усадьбе произведены за счет Управления ремонтно-реставрационные работы по дворовым фасадам. Троллейбусная остановка перенесена по просьбе нашего управления подальше от дома.

Теперь о некрополе. Это важнейшее направление в нашей работе. Всрстовский, Нащокин, Киселев и другие – ближайшее пушкинское окружение. Их могилы поставлены под государственную охрану, правительство. Москвы выделило деньги на проведение работ по благоустройству и реставрации надгробных сооружений.

Сергей Дмитриевич Киселев, полковник, лейб-гвардии егерского полка, участник Отечественной войны 1812 года, уже после смерти Пушкина, с 1837 года – московский вице-губернатор. Киселев снимал квартиру у графа А.А. Шереметева на Поварской, 27. В декабре 1828 года в этой квартире Пушкин впервые читал поэму «Полтава». Присутствовали при этом четыре человека: П.А.Вяземский, Ф.М.Толстой, А.А.Башилов и С.Д.Киселев. Дом был включен в «Программу», в настоящее время реставрационные работы уже проведены, текстовая охранная доска установлена, здесь к юбилею все готово.

Павел Воинович Нащокин, как уже говорилось, часто менял адреса. В нашу программу вошел дом по адресу: Воротниковский, 12, сюда Пушкин приезжал последний раз в 1836 году. Вопросы благоустройства территории, прилегающей к зданию, находятся под контролем префекта Центрального административного округа.

Вот что Пушкин писал 4 мая 1836 года Наталье Николаевне: «Вот тебе, царица моя, подробное донесение: путешествие мое было благополучно. 1-го мая переночевал я в Твери, а 2-го ночью приехал сюда. Я остановился у Нащокина. II est loge еn petite maitresse. Жена его очень мила. Он счастлив и потолстел. Мы, разумеется, друг другу очень обрадовались и целый вчерашний день проболтали бог знает о чем».

Помимо реставрации и реконструкции зданий, приведения в порядок территорий, важная часть работы – установление текстовых охранных досок с указанием сведений об Александре Сергеевиче Пушкине. Например, «Памятник истории и культуры. Дом Шереметевых. Здесь в декабре 1828 года читал поэму «Полтава» поэт Александр Сергеевич Пушкин. Охраняется государством» и другие.

Можно рассказать еще об одном доме – Петра Андреевича Вяземского, в Вознесенском переулке, 9. Вяземский один из наиболее близких к Пушкину людей. Он часто бывает у него в 1826, 28 и 29 годах. Это отмечается в донесении жандармского полковника Бибикова шефу жандармов Бенкендорфу. Дом князя Вяземского был назван в числе тех, которые Пушкин «наиболее часто посещает» и где разговоры «вращаются, по большей части, на литературе».

В этом полковник Бибиков не ошибался. В 1826 году здесь своим друзьям поэт читал «Бориса Годунова». Трагедию эту Александр Сергеевич Пушкин читая и в доме Веневитиновых. Об этом 'писал М. Веневитинов в 1899 году. «Император Николай I во время своей коронации в 1826 году; как известно, простил Пушкину либеральные грехи его молодости, освободил его от долговременной ссылки в Михайловском и разрешил ему пребывание в столицах. Спеша воспользоваться царской милостью, Пушкин приехал в Москву 8 сентября, в среду. И уже в пятницу 10 числа прочел у Веневитиновых своего «Бориса Годунова». То обстоятельство, что чтение это состоялось всего на третий день пребывания Пушкина в Москве, заставляет нас предполагать, что между ним и Веневитиновыми существовали какие-нибудь особые отношения, близость которых и побудила Пушкина выступить со своей новинкой как раз в доме, находящемся в Кривоколенном переулке». М. Веневитинов. «О чтениях Пушкиным «Бориса Годунова», 1899.

М. П. Погодин в своих воспоминаниях продолжает: «Кончилось чтение. Мы смотрели друг на друга долго и потом бросились к Пушкину. Начались объятия, поднялся шум, раздался смех, полились слезы, поздравления…» «А. С. Пушкин в воспоминаниях современников».