Знание-сила, 1999 № 05-06

А теперь – об этом знаменитом, «зловещем» катрене. С него начался разговор, им его и завершаем.

Конец света откладывается на неопределенный срок

Год 1999, седьмой месяц,

С неба придет великий король ужаса,

(Чтобы) воскресить великого

правителя Анголмуа

(И) до, и после Марса править счастливо.

Вот как выглядит этот текст на французском языке:

L an mil neuf cens nonante neuf sept mois,

Du del viendra vugrand Roy d'effrayeur:

Resusciter le grand Roy d Angolmois,

Auant apres Mars regnerpar bonheur.

Что апокалиптического в этом катрене? Ровным счетом ничего, если не считать второй строки: «С неба придет великий король ужаса». Однако любой знаток французского языка после некоторых раздумий согласится с тем, что вышеприведенный перевод очень приблизителен. Начнем с того, что гоу (в современном написании – roi) означает не только короля, но вообще правителя. (Вспомним, например, как в России того же XVI века говорили о «собаке крымском царе», хотя тот был вовсе не царь, а хан.) «Страшный» же эпитет «Roy d’effrayeur», «Король ужаса», также неоднозначен. Вполне возможно, что изначально это слово выглядело как «Roy defrayеиг» («Король- искупитель»). Это предположение не выглядит фантастичным, если учесть, сколько явных ошибок и опечаток вкралось в текст Нострадамуса. Да и исходный вариант – «grand Roy d’effrayeur» – звучит для французского уха не столь ужасно. Можно перевести его и как «король, .внушающий испуг». Что же у нас получается?

(В) седьмом месяце 1999 года

С неба придет великий правитель ужаса,

(Чтобы) воскресить великого правителя Анголмуа

(И) до, и после Марса править счастливо.

К первой строке мы еще вернемся, а сейчас сосредоточимся на третьей, в которой, по нашему убеждению, кроется весь смысл пророчества. Кто такой «великий король Анголмуа»? Зарубежные исследователи (прежде всего американские) утверждают, что «Angolmois» – не что иное, как анаграмма «Mongolois» («монгольский»), и на этом основании делают вывод о появлении на рубеже столетий нового Чингисхана, жестокого и удачливого завоевателя, от которого всему миру придется несладко. Некоторые авторы примешивают сюда Китай, Индию и Россию. Я не собираюсь подробно останавливаться на этой гипотезе, ее абсурдность (так же, как и ее политическая ангажированность) очевидна. Замечу лишь, что слова «mongolois» во французском языке нет и не было. Есть два слова для обозначения этого понятия: «mongolien» и «tongolique», первое из которых употреблялось в старые времена.

Думаю, «Angolmois» – это механическая смесь слов «Angoumois» и «Angouleme». Ангумуа, или графство Ангулемское – регион Франции. Известен он коньяком, родиной которого является (город Коньяк находится в Ангумуа). Однако Ангулем знаменит не только этим. На этой земле увидел свет один из замечательнейших людей своего времени. По странному совпадению, он был королем и современником Нострадамуса.

Франциск Орлеанский Валуа … графАнгулемский и герцог Савойский, родился в Коньяке 12 сентября 1494 года. На престол он взошел в 1515 под именем Франциска I. Это был очень деятельный и противоречивый монарх. Среди его деяний – продолжение опустошительных и по большому счету бессмысленных итальянских войн, и в то же время именно он положил им конец. Он изо всех сил пытался укрепить державу, много воевал и даже на одной из войн был пленен. Интересно, что парижане всем миром собрали деньги на выкуп монарха. Уже тогда современники чтили Франциска не за военные удачи и просчеты. Когда молодой и прогрессивный король взошел на престол, в памяти еще был жестокий тиран Людовик XI и его злодеяния. Франциск был полной его противоположностью, именно он открыл двери страны свободолюбивому и гуманистическому духу итальянского Возрождения, способствуя распространению его идеологии не только во Франции, но и во всей Европе. Именно он собрал при своем дворе поэтов и живописцев – прежде всего итальянского происхождения. История никогда не забудет ни того теплого приема, который Франциск I оказал великому Леонардо да Винчи, ни того, что он фактически спас от церковных преследований Франсуа Рабле. При этом он не вмешивался в дела людей искусства, не указывал, что и как следует делать. Именно Франциск придал французскому языку статус официального (вместо латыни), основал государственную типографию и Коллеж.

В Лувре есть два портрета Франциска I. Первый – официальный, «для истории», принадлежащий кисти Ж. Клуэ. Благородный удлиненный нос, ни единой живинки в лице, невозможно понять, о чем думает монарх. Лишь орден св. Михаила на груди символизирует торжество разума и просвещения над тьмой невежества и злобы. Но стоит взглянуть на второй портрет, принадлежащий кисти Тициана, как отпадает всякая потребность в знании «орденской символики» той эпохи. Великий итальянец изобразил человека жизнерадостного, открытого, лицо которого озарено широкой улыбкой. Он того и гляди рассмеется, но не позволяет этикет. Настроение портрета (кстати, он находится в двух шагах от «Джоконды» Леонардо) настолько сильно, что передается зрителю и сейчас, спустя пять столетий! Нет, сомнений быть не может: он – монарх с человеческим лицом, явление совершенно немыслимое в прежние времена.

Нострадамус и его единомышленники не могли не испытывать симпатии к «великому королю Ангумуа», период правления которого казался тем более блестящим и спокойным на фоне хаоса, в который оказалась ввергнута Франция при его преемниках.

С именем Франциска I связывалась целая эпоха, о возвращении которой, как нам думается, и идет речь в катрене.

Ключевое слово третьей строки – «воскресить». Наличном гербе Франциска красовалась саламандра, объятая пламенем, – существо культовое для алхимиков, ведь она возрождается из огня! Девиз Франциска гласил: «Nutrisco et extinguo», «Я питаю его (огонь), и я гашу его». Наконец, Франциск был человеком Возрождения, а сам глагол «возрождаться» близок к глаголу «воскресать».

Что такое «король, внушающий испуг»? Об ожидаемом затмении 11 августа 1999 года (29 июля – седьмою месяца – по юлианскому стилю, при котором жил Нострадамус) говорено более чем достаточно. Однако можно ли назвать затмение чем-то, «внушающим испуг»? Можно, но лишь для варварских племен. Да к тому же в катрене нет указания на то. что «ужас», или «испуг», внушенный этим «королем», хоть как-то оправдан. Что касается сакраментального уточнения, будто он придет с неба, то мне кажется, это всего лишь поэтическая метафора. «Venir du del» («приходить с небес») может означать просто возвышенное состояние духа. Эта метафора используется и теперь; например, шансонье Франсис Кабрель поет:

Je viens du del et les etoiles entre elles

Ne parlent que de toi…

(Я прихожу с небес,

и звезды между собою

Говорят лишь о тебе…)

Таким образом, катрен неожиданно обретает гуманитарно-поэтическое звучание, полностью теряя апокалиптическое содержание. Неясным остается лишь смысл последней строки. Слово «Mars» можете равной долей вероятности означать и «Марс», и «март». Может, речь идет об одном обороте Марса (два года)? «Bonheur» означает «счастье, благополучие». Счастье для кого – для монарха или для его народа? Скорее всего, для народа. Вряд ли кто-нибудь будет отрицать, что нынешняя культура переживает глубокий кризис, культурный кризис переживала и доренессансная Европа. Возрождение принесло человеку Европы освобождение от тесных рамок, в которых он задыхался, – человек общины, цеха превращался в человека мира. Возрождение несло терпимость к чужим взглядам, убеждениям и верованиям; диалог культур стал возможным именно благодаря ренессансной идеологии. Что несет нам грядущее Возрождение? Эволюцию человека мира в человека Космоса? Появление новых, невиданных доселе форм творческого самовыражения?