Клодия Хэммонд - Искусство отдыха. Как качественно отдыхать в эпоху вечной занятости

Что же касается более общих социальных эффектов от просмотра телевизора, политолог Роберт Патнэм из Гарварда в своем передовом исследовании «Боулинг в одиночестве» указывал на ужасающее воздействие, оказываемое телевизором на социальный капитал США. Грубо говоря, Патнэм обнаружил, что распространение и доступность ТВ ведет к тому, что все больше и больше американцев проводят вечера дома вместо того, чтобы заняться каким-то социальным досугом вроде боулинга или более серьезными вещами, такими, как гражданский активизм и участие в политике. Любой защитник телевидения вынужден признать тот факт, что целые горы свидетельств и исследований подтверждают связь между низким уровнем удовлетворенности жизнью и высоким уровнем потребления ТВ. Мы должны признать, что наличие в нашем доме телевизора, дарящего столько развлечения и информации о мире, также подвергает соблазну чаще оставаться дома вместо того, чтобы как-то участвовать в жизни общества. Однако переоценка данных исследований на тему связи между просмотром телевизора и уровнем удовлетворенности жизнью в более чем восьмидесяти странах показывает, что избыток телевидения в жизни таких несчастных людей играет все же меньшую роль, чем их здоровье, свобода и безработица. [45]

Достижение правильного баланса

Вы наверняка уже догадались, какие выводы следуют из всего описанного выше – с телевизором нужна умеренность. Пара часов перед телевизором в день действительно могут помочь вам расслабиться, но пять часов – уже точно перебор. Хотя тут все зависит от обстоятельств. Вся фишка в том, чтобы «прописать» себе правильную дозу в правильное время и не давать телевизору держать вас дома слишком долго и мешать активной жизни.

Бывают случаи, когда немного телевизора – это именно то, что вам нужно. Исследования Чиксентмихайи показали, что люди, пребывающие в плохом настроении в районе полудня, чувствуют себя гораздо лучше к вечеру после пары часов просмотра телевизора. [46]

Как мы уже поняли, компульсивный регулярный просмотр телевизора вреден, однако нельзя попадаться во все еще весьма распространенную логическую ошибку и заключать, что проблема кроется в самом телевизоре, и что лучше бы нам не смотреть его вовсе. В исследовании 2005 года принимали участие люди, которые вообще не смотрят телевизор – люди столь редкие в наше время, что исследователям пришлось размещать рекламные объявления, чтобы найти участников в достаточном количестве. Результаты исследования показали, что в вопросах одиночества, застенчивости, уровня самооценки, склонности к депрессии и удовлетворенности жизнью в целом разницы между теми, кто смотрел ТВ по паре часов в день, и теми, кто не смотрел его вовсе, нет никакой. [47]

Таким образом, нет никаких причин волноваться из-за умеренного количества времени, проводимого человеком перед экраном телевизора. Когда нам действительно хочется посмотреть ТВ, необходимо бороться изо всех сил с этим подспудным чувством вины, возникающим, когда мы тянемся за пультом. Немецкое исследование под названием «Кающийся диванный овощ» показало, что чем больше мы утомлены некой интеллектуальной деятельностью, тем больше вины чувствуем за собой при просмотре телевизора и тем менее отдохнувшими ощущаем себя после этого. [48]Так мы оказываемся в ситуации, в которой нечто, что может и должно помочь нам снять стресс, вместо этого только добавляет его из-за, по большому счету, незаслуженно дурной репутации.

Возможно, следует пересмотреть свое отношение к телевизору, начать считать его чем-то вроде вечерней награды за тяжелый трудовой день, а не проявлением лени и помощником в безделье. Да, наверное, у каждого из нас найдется на это время парочка более продуктивных занятий, но такие занятия найдутся всегда , и это надо понимать. Не стоит смотреть ТВ ночами напролет, но, чтобы получать от него удовольствие и отдых, нужно научиться позволять самим себе его смотреть. 8

Грезы и фантазии Ловец снов наяву

Я помню одиннадцатое января 2016 года так ясно, как будто это было вчера. Понедельник. Вы, наверное, ждете, что я напишу, что он был каким-то особенным, или что в тот день случилось нечто необычное. Нет, это не мой день рождения, не день моей свадьбы, вообще не праздник. День был не из тех, что психологи сейчас называют «вспышка памяти», когда ты точно знаешь, где именно ты находился и что делал, когда произошло нечто значимое – скажем, по радио или по телевизору сказали, что погибла принцесса Диана (я спала), или что Великобритания проголосовала за Брексит (я спала), или что на выборах в США победил Дональд Трамп (угадайте с трех раз – да, я спала). Нет – то был абсолютно обычный день; такие я обычно забываю целиком и полностью.

Однако и теперь, несколько лет спустя, я могу вам сказать, что у нас в тот день сломался бойлер, и мне пришлось принимать холодный душ; что, к счастью, погода была для зимы достаточно удачная; что мне предложили на выбор яблочный или апельсиновый сок, когда я села за микрофон записывать аудиоверсию своей предыдущей книги; что половину дороги от студии до дома я пробежала, причем в какой-то момент пришлось протискиваться в щель между стеной и мусорным баком; что позднее, сидя в поезде, я рассматривала шестиугольные фигуры на красной ткани моей спортивной сумки; что, вернувшись домой, я танцевала под «Starman» Дэвида Боуи, убирая у себя в комнате [49]; что потом наконец домой вернулся мой муж и поцеловал меня в качестве приветствия.

Как видите, весь день был наполнен какими-то вполне обыденными и бытовыми событиями, однако по какой-то причине я прекрасно помню каждое из них. При чем тут грезы и фантазии, спросите вы? Так давайте я вам расскажу, что еще я помню о том дне – думаю, вы впечатлитесь. Ибо помню я не только действия, которые я совершала, или события, происходившие со мной, но и мысли, которые в те моменты были у меня в голове.

Получается вот такой список:

Я была разочарована тем, что звукорежиссер, судя по голосу, не проявил ни капли понимания к тому, что у меня дома не было горячей воды. Я гадала, запачкаю ли блузку, протискиваясь в щель между стеной и мусорным баком; потом подумала, а не все ли мне равно – так и так блузку стирать. В поезде я думала о том, сколько вариантов узора на моей спортивной сумке перебрал дизайнер, прежде чем остановиться на шестиугольниках. Сразу они пришли ему в голову или до этого возникли и были отметены другие варианты с квадратами и восьмиугольниками? На эскалаторе я размышляла о том, как много почему-то кажущихся знакомыми людей едут вверх, навстречу мне, и о том, что, возможно, виной всему то, что я так много повидала уже разных людей за свою жизнь, что почти все вокруг кажутся похожими на тех или иных знакомых. Я грустила из-за смерти Дэвида Боуи и думала о том, сколько еще не написанных им песен нам теперь уже никогда не суждено услышать. Я гадала, засчитывает ли мой шагомер танцы. Я думала разом и о жизни, и о смерти, и о всевозможной чепухе где-то посередине. Я удивлялась тому, что свет погас в тот самый момент, когда губы мужа соприкоснулись с моими. Как ему это удалось?