Кэрол Либерман - Плохие девочки. Почему их любят мужчины и как хорошим девочкам узнать их секреты

Были и другие проблемы. Мин потеряла интерес к сексу с Грегом. После того как Грег получил травму, они перестали спать вместе. В течение полугода это было невозможно, а после Мин просто не хотела возобновлять интимную жизнь. Поэтому, хотя он поправлялся, а дела его снова шли в гору, ее проблемы со статусом иммигрантки еще не были решены, и в их отношениях сохранялось напряжение.

Наша интимная жизнь значительно обеднела. Мы занимались сексом раз в несколько недель, и это было не так уж здорово, потому что Мин держалась холодно и отстраненно. Она злилась на меня за то, что произошло. Брак со мной сулил ей сказочные перспективы, но пока что лишь добавлял ей невзгод.

Через два года после свадьбы Мин наконец получила свою грин-карту. Они отправились в Китай в надежде, что эта поездка изменит их отношения к лучшему.

Но она остервенела с той минуты, как сошла с самолета. Мы остановились в доме ее родителей в Шанхае, а оттуда проехали по всей стране. Ее родители были любезны со мной, а с ней суровы.

Родители Мин никогда не могли простить ей, что она не мальчик. В прошлом ее мать состояла в рядах хунвейбинов и сохранила прежнюю жесткость. Ее отец управлял небольшим заводом и считал, что предназначение дочери заключается в повышении его статуса. Мин так и не смогла получить их одобрение.

Китай мне понравился, но, куда бы мы ни пошли, Мин обязательно начинала третировать меня. Мы решили, что она еще какое-то время пробудет на родине. Уходя, я сказал ей: «Мне все равно, вернешься ты или нет». В самолете я все время спрашивал себя, во что и ради чего я ввязался. Я бы не удивился, если бы она не вернулась. Но через две недели она пришла. Вид у нее был прямо как у моей собаки, если я ловил ее в тот момент, когда она писала на ковровую дорожку. Мин извинилась, но этот сценарий повторялся каждый раз, когда мы ездили в Китай. Она всегда становилась там стервой.

Да и в США дела обстояли ненамного лучше. Мин больше никогда не была такой милой, как до того, как Грег женился на ней. С его помощью она получила новую профессию, применив свои познания в области компьютерных программ в архитектуре. Она реконструировала исторический памятник, который сгорел дотла. Когда проект был завершен, Грег помог ее родителям прилететь из Шанхая на торжественное открытие этого памятника. Мин сочла это замечательной идеей, потому что она хотела, чтобы ее родители убедились в том, что она устроилась хорошо: она жила в доме, окруженном розарием, с видом на океан. Пока ее родители гостили у них, Грег оплатил им всем поездку в Вегас.

Наверное, это было лучший период нашего брака за все время его существования. Мы пожелали ее родителям спокойной ночи, я думал, что они отправились спать. Той ночью мы с Мин от души потрахались. В час ночи я пошел к торговому автомату. На улице я столкнулся с ее родителями. Они прекрасно проводили время, собирая спичечные коробки из всех отелей на Лас-Вегас-Стрип.

Но после отъезда родителей Мин снова потянулись серые будни ее отношений с Грегом. Они оба много работали и перестали дорожить своим браком. Мин задалась целью получить американское гражданство и обратилась за помощью к Грегу. Он заполнял для нее горы бумаг и устраивал ей по вечерам неожиданные экзамены, пока они катались две недели по побережью. Мин волновалась. У них было много забавных остановок и долгих прогулок по пляжу. Они гонялись за собакой по песчаным дюнам и устраивали пикники на скалах. Когда они вернулись, Мин пошла на экзамен на гражданство и сдала его. Грег запланировал двухдневный праздник после торжественной церемонии, но Мин уже давно решила бросить его сразу после получения гражданства.

Позже я узнал о том, что устроенный мною праздник задержал ее отъезд лишь на два дня, потому что она уже выписала чек адвокату по бракоразводным делам и внесла залог за квартиру. Став гражданкой США, она усадила меня за обеденный стол и сказала: «Я хочу развестись». Мин впервые заговорила о разводе. Она ясно дала понять, что не собирается идти к брачному консультанту. Мин заплатила баснословную сумму своему адвокату по бракоразводным делам, потому что намеревалась обобрать меня. Мне никогда не приходило в голову, чем все это может кончиться. Я был зол, расстроен, ошеломлен. Я засыпал ее вопросами: «Что тебя не устраивает?», «Куда ты поедешь?», «Когда ты приняла это решение?», «Почему именно сейчас?»

Мин ничего не стала объяснять, хотя и так все было понятно. Грег больше не был ей нужен. Теперь, получив гражданство, Мин чувствовала себя уверенно. А чтобы причинить ему еще больше боли, она воткнула нож еще глубже, подав на развод в День святого Валентина.

Когда Майк переехал с Восточного побережья на тихоокеанский северо-запад, чтобы поступить на работу инженером, ему было тридцать два года. Он хотел кого-нибудь найти себе для веселья без всяких обязательств. Один из коллег предложил ему устроить свидание вслепую.

«Хочешь встретиться с моей свояченицей? — спросил он. — С ней не нужно напрягаться».

Фиби была разведенкой с двумя детьми. И хотя ей было около сорока, ее биологические часы все еще тикали… по крайней мере, как средство достижения цели. Майк позвонил ей, и они встретились в одном из ресторанов в центре города.

Увидев Фиби, я выпал в осадок. Прежде всего она даже не постаралась подготовиться к нашему свиданию вслепую. Я привык, что женщины красятся, укладывают волосы и одеваются так, чтобы произвести хорошее впечатление на кавалера. Красивой внешностью Фиби не отличалась, да и широким кругозором тоже: ее интересовала лишь собственная персона. Она работала воспитательницей в детском саду. У нас не было ничего общего.

Майк был разочарован. Сидя с ней, выпивая и закусывая, он пытался придумать, как бы повежливее улизнуть. Через пару часов он сделал попытку унести ноги. Хотя уже было поздно, Фиби сказала ему, что она хочет подняться на смотровую площадку на вершине холма, откуда открывался прекрасный вид на звезды.

Родители учили меня никогда не оставлять женщину одну в опасной ситуации, поэтому я спросил: «А ты уверена, что там безопасно?»

Майк не пожелал отпускать Фиби одну, поэтому он сказал, что составит ей компанию. Они сели в свои машины, и он поехал за ней в парк. Там они гуляли под звездами.

Фиби все больше прижималась ко мне. Она нервничала и попросила, чтобы я ее поцеловал. В общем, я ее поцеловал. Я злился на себя за то, что поцеловал ее, и не хотел даже вспоминать об этом. Целовалась она паршиво. Мы целовались несколько минут. Наконец я прекратил это дело и распрощался с ней.

Потом Майка пригласили на барбекю в гости к одному из его сослуживцев. Все приводили на такие вечеринки жен или подруг. Он часто был единственным одиночкой на таких сборищах, и ему всякий раз было неловко. Но ему некого было пригласить… не считая Фиби. Он позвонил ей, и она охотно согласилась. После барбекю они оба пришли в квартиру Майка. Было уже поздно, они устали, немного выпили, а до дома Фиби нужно было ехать около получаса. Она попросила Майка оставить ее переночевать, и Майк снова позволил себя уговорить.