Кристин Нефф - Самосострадание. О силе сочувствия и доброты к себе

В том, что мы так часто игнорируем собственную боль, нет ничего удивительного: мы физиологически запрограммированы на то, чтобы ее избегать. Боль сигнализирует: что-то не в порядке — и включает механизм «бей или беги». Она кричит: «Прочь отсюда, здесь опасность!» Представьте, что было бы, если бы боль не могла передавать нам такие повседневные сигналы, как «Палец прищемило дверью машины, быстро открой дверь и убери его!» Из-за врожденной склонности уклоняться от боли нам бывает чрезвычайно трудно обратиться к боли лицом, объять ее, побыть с ней — такой, какая она есть. Вот почему очень многие люди отгораживаются от своих эмоций. Это очень естественно.

Как раз таким был Джейкоб. Он избегал конфликтов и, если видел, что человек начинает расстраиваться, бросался его успокаивать. Он просто не хотел сталкиваться ни с какими острыми переживаниями. Джейкоб был хорошим человеком, но не желал признавать, что в прошлом ему причинили огромную боль. Его мать была очень известной телевизионной актрисой и активно занималась своей карьерой. Она часто оставляла Джейкоба на попечение нянь, а сама работала на съемочных площадках. Чувствуя, что карьера для матери важнее него, Джейкоб подсознательно негодовал каждый раз, когда мать работала. Но ему было страшно признаться себе в этой злости: он боялся возненавидеть мать и разрушить любовь и привязанность, которые к ней испытывал. Поэтому он подавлял свой гнев.

Несколько лет назад у Джейкоба началась депрессия, и он стал ходить к психотерапевту. Тот помог ему понять, что отчасти его депрессия вызвана скопившейся в нем злостью на мать и тем, сколько усилий он тратит на подавление этой злости. Ему нужно было вступить в контакт со своими подлинными чувствами. Но когда Джейкоб наконец вытянул из себя эту злость, у него не получилось внимательно посмотреть и осознать ее. Злость захлестнула его, у Джейкоба как будто оказался в руках боевой автомат. Он бросился в свои эмоции с головой и стал заводиться все больше и больше, думая о том, как «ужасно» мать с ним обращалась. Он начал считать ее каким-то самовлюбленным чудовищем — этакой Нормой Десмонд из «Бульвара Сансет». Одним словом, это была истерика, а не осознанность. К сожалению, у людей, только начинающих работать с тягостными чувствами, часто наблюдаются такие резкие перепады.

Большинство из нас, подобно Джейкобу, знают по себе, что такое подавление чувств и последующий эмоциональный взрыв. Мне нравится обозначать этот процесс термином «сверхидентификация». Эмоции столь сильно захлестывают наше восприятие себя, что реальность полностью исчезает. Не остается ментального пространства на то, чтобы сказать: «Что-то я чересчур разгорячился. Может быть, нужно взглянуть на это как-то по-другому». Вместо того чтобы отступить на шаг и объективно оценить, что происходит, мы забираемся в самые дебри. Наши мысли и чувства кажутся прямым отражением реальности, и мы забываем, что воспринимаем все предвзято.

Однажды к нам из пригорода приехали моя мама и свекровь и взяли мою машину, чтобы прогуляться с Роуэном. У меня серебристая «Тойота»-гибрид с системой бесключевого доступа — то есть нужно подержать ключ у двери машины, и она откроется. Нет ни кнопки, на которую нужно нажать, ни ключа, который нужно вставить. Эта новинка немного нервировала маму со свекровью: они ей просто не доверяли. Погуляв с Роуэном и вернувшись на парковку, они попробовали поднести эту магическую штуковину к двери машины, но она, конечно, не сработала. Мама снова и снова пыталась открыть дверь, но ничего не получалось. «Что я говорила?! На эти новомодные прибамбасы никак нельзя полагаться!» Обе бабушки очень расстроились: они тут застряли, до дома час езды, рядом озадаченный ребенок — и все из-за какой-то дурацкой технической новинки. Что делать?

Они позвонили в местный дилерский центр «Тойоты», где им посоветовали связаться с мастером по замкам, договорились с мастером, и тот выехал. И тут они увидели на стоянке охранника. Может быть, пока суд да дело, он сумеет помочь. «Сэр, мы не можем открыть нашу “Тойоту”-гибрид вот этим идиотским ключом; вы когда-нибудь таким пользовались?» Мужчина взглянул на ключ, затем на машину. «Хм, леди, вы сказали, это “Тойота”-гибрид? Но эта машина не гибрид. Это даже не “Тойота”». Моя машина стояла на три места дальше. Мама и свекровь были настолько поглощены своими эмоциями, что ни той, ни другой и в голову не пришло сделать очень разумный шаг — проверить, в ту ли машину они пытаются попасть! Вспоминаются бессмертные слова Чарли Чаплина: «Жизнь — это трагедия, когда видишь ее крупным планом, и комедия, когда смотришь на нее издали».

У меня есть еще одна причина называть этот процесс сверхидентификацией. Чрезмерно бурные реакции — а вернее, сверхреакции — особенно часто возникают тогда, когда дело касается самовосприятия. Если я боюсь осуждения других людей (предположим, мне нужно выступить на публике и я нервничаю), то чувства, возникающие при мысли о предстоящем выступлении, будут чрезвычайно искажать реальность. Вместо того чтобы просто отметить свою нервозность, я начну прокручивать в голове подробнейшие сценарии отторжения: люди смеются надо мной, забрасывают меня тухлыми помидорами и так далее.

Эмоциональные сверхреакции такого рода часто вызваны стремлением не выглядеть в своих глазах неполноценным или «плохим». Когда наше мнение о себе находится под угрозой, ситуация начинает очень быстро накаляться. Приведу вам недавний (признаюсь, совсем недавний) пример собственной сверхреакции. Я думала, что потеряла справку об уплате налогов, присланную Налоговой службой США; я запросила ее несколько месяцев назад и только что получила по почте. Срок регистрации справки быстро приближался. Я собралась выслать ее бухгалтеру, но мне не удалось ее найти. Я искала, искала, но все без толку. Я запаниковала. Катастрофа! Я в жуткой опасности! Я разозлилась и совсем перестала соображать — в общем, слетела с катушек. В основе моей реакции лежал страх, что я просто растяпа, что моя неорганизованность (куча писем на моем кухонном столе напоминает груду опавших листьев) теперь мне аукнулась. К счастью, в конце концов я осознала, что происходит, и сумела внимательно отнестись к своей реакции. Да, я встревожилась из-за потери справки, но разве все действительно настолько плохо? Я всегда могу запросить у налоговой еще одну справку; хоть это и напряжно, но не конец же света. Мне даже удалось вспомнить о том, что надо посочувствовать своему беспокойству и признать, что вообще-то у меня очень напряженная жизнь и, с учетом всех обстоятельств, я довольно организованна. Я сделала паузу, чтобы утешить себя в этой болезненной ситуации и напомнить себе, что такие вещи случаются.