Анна Азарнова - Если с собой трудно [«Слепые пятна» личности и внутренние конфликты] [litres]

Может показаться, что люди с активной формой конфликта самооценки – надутые, напыщенные, самовлюбленные павлины, к которым не может быть никакого сочувствия. Однако это далеко не так. Со стороны бывает трудно ощутить то, что на самом деле происходит у них в душе, то, что они всеми силами стараются скрыть от глаз окружающих, – постоянное чувство своей ничтожности и неуместности, постоянный жгущий стыд в связи с собственным Я, постоянные усилия, направленные на поддержание собственного достоинства всеми доступными средствами. Внутреннее ощущение себя у такого человека похоже на то, что мы могли бы почувствовать, если бы постоянно ощущали грызущий голод и, пытаясь утолить его, при любой возможности набрасывались на еду, однако даже с полным желудком продолжали бы ощущать тот же голод. Реальное ощущение Я у таких людей совсем не связано с чувством величия – это переживание голодного, ничтожного и несчастного Я с крайне нечеткими границами, и от него они всеми силами пытаются защититься, собирая извне доказательства того, что с ними все в порядке, что они значимые и весьма достойные люди, однако эти защиты работают лишь очень короткое время. Такой человек приложит все свои силы для того, чтобы заключить на работе самую выгодную и дорогую сделку, получить статус лучшего студента на курсе, прославиться в качестве самого высококлассного менеджера, однако в лучшем случае лишь на пике своего торжества он ощутит себя более комфортно, чем обычно. Уже проснувшись на следующий день утром, он почувствует в глубинах своей души привычный холод, опустошенность, горькое одиночество и переживание собственной ничтожности.

Таким образом, активная и пассивная формы конфликта самооценки связаны с изначальным переживанием собственного недостоинства и неценности и стыда в связи с этим. И в том, и в другом случаях человеку трудно ценить и уважать себя. Однако в ситуации с пассивной формой он переживает это более непосредственным образом, не развивая самоуверенности и высокомерия, а также постоянного принижения других с целью защиты собственного Я.

Вина – это переживание, которое возникает, когда человек в реальности или в воображении (фантазии) причиняет ущерб другому (другим), ущемляет его интересы или права. Также вина может быть связана с тем, что человек в действительности или в мыслях нарушает социальные ценности и нормы, которые разделяет. Социальные нормы и представления и их нарушение являются центральной предпосылкой, опосредующей чувство вины. Например, если я разделяю норму, что по отношению к старшим родственникам (и не только родственникам) необходимо проявлять почтительность, то буду переживать вину всякий раз, когда в реальности (или в своих фантазиях) буду поступать с кем-то из них непочтительно. Муж, изменяющий своей жене и придерживающийся нормы о супружеской верности при этом, будет мучиться от сильного чувства вины; тот же, кем эта норма не интернализована (не присвоена), чувства вины не испытывает, а лишь старается держать все в тайне, опасаясь скандала.

Чувство вины, таким образом, является культурно обусловленным: ведь социальные нормы разных культур существенным образом различаются. Девушки, вступающие в сексуальные отношения до брака, несомненно, переживают это в первой трети XXI века несколько иначе, чем в первой трети XX.

Вина, таким образом, возникает там, где социальная норма вступает в противоречие с эгоцентрическими тенденциями человека. Семилетний ребенок, поддавшийся непосредственному порыву и съевший верхний слой именинного торта еще до того, как тот был подан на стол, несомненно, оказывается именно в такой ситуации. Они нередки в жизни каждого из нас, однако для людей с описываемым типом психологического конфликта они очень актуальны и значимы. Обычно существуют какие-то внутренние причины для того, чтобы это было так. Например, во внутренней реальности человека присутствует некая жесткая и даже жестокая, потенциально обвиняющая и карающая часть, которая требует неукоснительного соблюдения моральных норм и принципов и наказывает его, когда этого не происходит. (Некоторые люди называют эту часть совестью, однако я не могу с этим полностью согласиться. Мне больше близка точка зрения, что истинная совесть говорит из глубины души человека тихим шепотом, а вовсе не тащит его на плаху за то, что он, например, недостаточно почтительно разговаривал с кем-то или что-то упустил.) Как правило, эта внутренняя часть формируется, когда ребенка воспитывают в условиях жестких моральных норм, ограничений и запретов («голоса родителей» потом будут звучать у него внутри) либо тогда, когда родители поступали вразрез со своими обязанностями (пили, гуляли либо попросту отсутствовали), а ребенок был вынужден со многим справляться без опоры на них. В этом случае ему приходится «выращивать» в себе внутреннюю опору, которая руководит его поведением, и ею обычно оказывается эта «озабоченная» соблюдением правил, в том числе и моральных, часть.

Для понимания сути описываемого конфликта очень важно проводить четкую грань между переживаниями вины и стыда.

Вина связана с осознанием человеком того факта, что он поступил «плохо» или «неправильно» – кого-то обидел, кому-то нанес ущерб, ущемил чьи-то права, совершил поступок, идущий вразрез с социальными или моральными нормами. Чувство вины, в отличие от стыда, не затрагивает личности в целом и связано с конкретными ее поступками. В этом контексте можно говорить о так называемой репарации вины, то есть поступке, который может загладить вину и возместить причиненный ущерб. Если я обидел человека, то могу принести свои извинения, если разбил чужую тарелку – купить новую. Если годами не приезжал к собственному ребенку – приехать, поговорить с ним о произошедшем и о своих чувствах, проводить с ним время, искать контакт, восполнять упущенное, насколько это возможно в нынешней ситуации. Вина – это то, что поддается исправлению. В жизни мы чаще реагируем на собственную и чужую вину не в конструктивном, «взрослом» ключе, изыскивая возможности для репарации, а наказываем себя или других – тех, кто, по нашему мнению, виноват. Месть также служит орудием наказания. Наказать – это причинить как минимум равноценный (или с процентами) ущерб тому, кто виноват.

Помню случай из моего детства. Мы жили в коммунальной квартире; на общей кухне стояли два цветка в горшках – наш и соседки, симпатичной женщины лет тридцати пяти (она мне казалась настоящей красавицей). Однажды моей маленькой сестренке пришла в голову мысль поэкспериментировать с тем, оставляет ли ее ноготь след на листе алоэ (это был цветок соседки, на котором она оставила несколько следов своих ногтей). Когда на следующий день я вышла на кухню, то увидела ряд симметричных надрезов, сделанных ногтями, на листе уже нашего растения. Это была месть. «Ты испортила ему лист, вот и я сделала то же самое», – спокойно сказала сестре соседка – в ее голосе все-таки пробивалось затаенное торжество. Помню собственное чувство недоумения: ведь можно было просто поговорить, и сестренка, конечно, извинилась бы. Фактически соседка своим поведением сообщила следующее: «Ты виновата и наказана за это» (кроме этого, ее поведение, несомненно, содержало ряд посланий моим родителям).