Анна Азарнова - Если с собой трудно [«Слепые пятна» личности и внутренние конфликты] [litres]

Этот пример хорошо иллюстрирует типичную семейную ситуацию взаимоотношений родителей и ребенка, который вырастает потом склонным принимать вину на себя. В таких семьях часто дети занимают психологическую позицию козла отпущения, то есть являются именно теми, в отношении которых родители проявляют наибольшую агрессию, сбрасывая собственное психологическое напряжение и неудовлетворенность. Такому ребенку не достается родительской поддержки, защиты, теплоты, чаще всего он слышит упреки и обвинения, претензии и указания на недостатки, требования и нарекания. Его делают ответственным за все то, что происходит в семье («Если бы не учился так плохо, бабушка не болела бы так», «В младенчестве ты ленился сосать грудь, у мамы теперь мастопатия, это очень опасно», «До твоего рождения мама была такой красавицей – все свои силы и соки, всю красоту отдала твоему рождению», «Папа совсем поседел из-за тебя», «Чтобы тебя вырастить, купить тебе все вещи и еду, мы так много работаем, надрываемся, а ты даже полы не можешь в доме помыть», «Опять поставил пятно на обоях, разве не знаешь, что ремонт дался родителям потом и кровью» и тому подобное). Обвинение ребенка в таких случаях выполняет еще одну функцию: помогать родителям избавиться от собственного чувства вины, ведь в логике этого конфликта всегда вопрос ставится так: «Виноват я или кто-то другой?» Им хочется чувствовать себя правыми, «в белых одеждах», однако в этом случае цель достигается ценой эмоциональной безопасности ребенка.

Вырастая, такой человек продолжает нести бремя ответственности за благополучие (как материальное, так и психологическое) членов семьи. Люди с описываемым типом внутреннего конфликта – очень заботливые отцы и матери, мужья и жены. Они принимают на себя значительную часть домашних обязанностей, они делают для своих партнеров, родителей и детей максимум возможного и даже более. Они могут всю жизнь тяжело работать ценой собственного здоровья для того, чтобы обеспечить максимум комфорта супругу или супруге, материально обеспечить детей; при этом не демонстрируют этих жертв, не упрекают тех, ради кого они были принесены, и не требуют ничего взамен. Все то, что они делают, бессознательно воспринимается ими как компенсация вины, которую они переживают по отношению к своим близким.

Такой человек не упрекает и не обвиняет ни в чем членов своей семьи – даже тогда, когда по отношению к нему они поступают агрессивно, жестоко или неэтично, когда игнорируют или ущемляют его интересы, – во всех этих случаях он не будут возмущаться, протестовать, обвинять или защищаться. Он старается понять и оправдать такие действия, найти собственную вину или неправоту, которая объяснила бы их. Если взрослый сын выгоняет мать из дома, она с горечью будет думать о том, что не смогла привить ребенку понимание ценности близких отношений, о том, что, к сожалению, ее сын вырос без отца, и это, по-видимому, объясняет то, что он так и не смог понять. Она будет обвинять себя в том, что в свое время разошлась с отцом своего сына, и вследствие этого, очевидно, ее ребенок многого недополучил и теперь поступает так странно. Удивительным образом эти люди переворачивают очевидные ситуации таким образом, что оказываются виноватыми во всем, что происходит. С другой стороны, когда их вина в той или иной ситуации очевидна для них, они способны назначать для себя наказания, призванные «искупить» эту вину. Они могут просить об этом тех, кому причинили ущерб, и обнаруживают тревогу и недовольство, когда их прощают безо всякого наказания. Чаще же оно назначается самостоятельно и может быть весьма и весьма суровым. Например, женщина, вышедшая в парикмахерскую и оставившая детей с бабушкой, которая недосмотрела за ними, и они облились горячим супом, дает себе зарок лишить себя на год и услуг парикмахера, и маникюра. Мужчина, потерявший несколько денежных купюр, возмещает себе материальную потерю тем, что экономит на еде (он не стеснен в средствах и такая экономия не носит вынужденного характера, скорее это способ искупления вины). Внешне такие люди обычно выглядят очень неагрессивными, однако жесткость или тяжесть наложенного на себя наказания делает очевидным градус их агрессии по отношению к самим себе.

Наверное, из сказанного выше становится понятным, почему такие люди обычно не бывают лидерами в семье и склонны занимать позиции подчиненных и вести себя покорно. Они не считают себя вправе командовать другими и настаивать на чем бы то ни было («Кто я такой, чтобы требовать этого от своих близких? Мне следовало бы посмотреть на себя со стороны и увидеть собственные недостатки!») Поэтому они принимают лидерство своего партнера как нечто совершенно естественное, ведь, с их точки зрения, он гораздо более этого достоин, чем они сами. Этим людям трудно настаивать на чем-то и в отношении собственных детей, дисциплинировать их, они боятся перейти границу, отделяющую настойчивость по отношению к детям от насилия, требовательность от бессердечия.

В профессиональной сфере можно наблюдать те же самые тенденции. Люди с пассивной формой конфликта вины комфортно чувствуют себя на подчиненных и второстепенных позициях. Это очень ответственные и добросовестные работники, трудящиеся, не щадя своих сил. Они могут переносить практически любые условия работы, они не жалуются и не возмущаются, когда руководство объявляет об урезании зарплат, увеличении объема обязанностей, возложенных на работников, ухудшении условий труда. Если же в результате всего этого они начинают хуже справляться со своими обязанностями (для чего существуют очевидные объективные причины), то неизменно обвиняют себя, объясняя ухудшение собственных показателей леностью и бездействием. Они склонны обвинять себя не только за собственные ошибки, но и за ошибки коллег и собственных руководителей, безропотно сносят разносы за действия, предпринятые вследствие неадекватных решений вышестоящего руководства. В связи с этим они являются исключительно удобными подчиненными, позволяющими неограниченно эксплуатировать себя. Как правило, этим безжалостно пользуется непосредственный руководитель. Таких сотрудников нагружают как рабочих лошадок, нередко они тянут, помимо собственной, еще и дополнительную нагрузку, безропотно и часто безо всякого вознаграждения выполняя сверхурочную работу или неприятные обязанности, от которых отказываются их коллеги, заменяют других, выходя в выходные. К сожалению, такие люди провоцируют эксплуатирующее отношение к себе даже у тех, кто по своему складу и системе ценностей не склонен так поступать. При этом, разумеется, ожидать высокой оценки их заслуг им не приходится: несмотря на то, что их обычно признают как добросовестных работников, на которых «все держится», на них смотрят свысока и другие сотрудники, и начальство, их высмеивают и вышучивают в глаза и за спиной. Нередко они выступают жертвами психологической травли (моббинга и буллинга) на рабочем месте, испытывая при этом практически полную беззащитность, – ведь причины всех неприятностей, которые с ними происходят, они ищут в самих себе, и вину за то, что происходит, возлагают на себя.