Мэтью Джексон - Человеческие сети [Как социальное положение влияет на наши возможности, взгляды и поведение]

На «коррумпированные» страны (с положительными индексами коррупции) приходилось в среднем почти по двадцать три неоплаченных штрафных талона на одного дипломата, а на некоррумпированные — в среднем всего по двенадцать {334}.

Диффузия таких сложных типов поведения отличается и от более простой диффузии болезней или элементарной информации, и даже от социального обучения.

Прежде чем научиться играть, например, в бридж или в маджонг, вы, скорее всего, вначале подождете, пока эти игры не освоят хотя бы несколько ваших друзей, и лишь потом примкнете к ним. Люди смелее напрашиваются на взятки, когда видят, что многие занимаются тем же самым. Прежде чем зарегистрироваться на какой-нибудь новой площадке соцсетей, вы, скорее всего, убедитесь в том, что там уже есть несколько ваших знакомых.

Диффузия на фоне социального влияния и согласованности с чужими действиями зависит не только от основных показателей воспроизводства, о которых у нас шла речь в главе 3: она зависит еще и от местных закономерностей, типичных для этих связей. Ключевая сетевая характеристика, определяющая значимые местные закономерности, называется кластеризацией.

Какая доля ваших друзей дружат? Ответ на этот вопрос и будет «коэффициентом кластеризации» {335}.

Если и Эрнест, и Генри дружат с Гертрудой, то дружат ли Эрнест с Генри? Количество дружащих между собой пар среди друзей Гертруды — это и есть коэффициент кластеризации Гертруды. Среднее значение таких коэффициентов для всех людей в сети — это коэффициент кластеризации самой сети.

Кластеризация сети показана на рисунке 8.2.

(а) Сеть-«дерево» без кластеризации

(b) Сеть со значительной кластеризацией

Рис. 8.2. Кластеризация: Две сети с очень разными степенями кластеризации. В обоих случаях у темного узла — семь друзей. В древообразной сети в секции (а) никто из друзей темного узла не дружит между собой, потому и нет кластеризации. В сети, показанной в секции (b), одна треть пар друзей темного узла дружит между собой (из двадцати одной пары друзей темного узла семь пар друзей дружат между собой), потому его коэффициент кластеризации составляет 1/3.

Кластеризация может зависеть от типа отношений, имеющихся в сети. Обратимся, например, к данным, собранным в наших индийских деревнях (о которых шла речь в главах 2 и 5): там наблюдался коэффициент кластеризации 0,22 для обмена советами и 0,29 — для обмена услугами (вроде одалживания керосина и риса). Таким образом, во втором случае кластеризация была выше {336}. Вполне естественно, что кластеризация зависит от типа затрагиваемых отношений. Советами мы обычно делимся с самыми разными людьми, присутствующими в нашей жизни, — с соседями, родственниками, коллегами по работе, бывшими одноклассниками и так далее, и многие из них не знают друг друга. Если же деньги вы занимаете только у близких друзей и родственников, то, скорее всего, эти люди знакомы между собой.

Эти коэффициенты кластеризации — 0,22 и 0,29 — не являются нетипичными; изобилуют кластерными группами самые разные сети социальных связей — от деловых и брачных сетей старинной Флоренции до сети юношеских дружб, которую мы рассматривали ранее {337}.

Чтобы понять, что такого особенного в этих показателях, давайте поместим подобную типичную кластерную группу в более широкий контекст.

Давайте будем считать, что ваш друг — это человек, который оказал вам услугу: что-нибудь одолжил вам, помог в чем-нибудь, дал ценный совет. Возможно, если следовать этому определению, вы насчитаете около сотни друзей. Человек, живущий в маленькой глухой деревне, где бытует сильная сегрегация по религиозному или гендерному признаку, может иметь всего десяток таких друзей, а вот человек вроде Гертруды Стайн, которая путешествовала по миру и организовывала литературные кружки, запросто могла насчитать их несколько сотен. Есть вариации, но давайте предположим, что у среднестатистического человека около сотни друзей. Как вскоре станет ясно, можно превратить сотню в тысячи — и от этого картина не слишком изменится.

Если брать все население планеты, а сейчас оно насчитывает уже около восьми миллиардов жителей, то среднестатистический человек дружит с одним из восьмидесяти миллионов. Предположим, что в сети мировых дружб наблюдается именно эта частота дружеских связей, но пусть у каждой пары людей имеется независимая и равная возможность устанавливать контакты. Тогда оказаться друзьями могут любые два человека с вероятностью одна восьмимиллионная. Средний коэффициент кластеризации этой сети будет составлять 1/8 000 000. Очевидно, что это гораздо меньший показатель, чем те, что мы часто видим в реальной жизни — например, около 0,2 в индийских деревнях.

Здесь важную роль играет географический фактор. Возможно, вы прожили значительную часть жизни в одном и том же городе и большинство ваших друзей тоже живут в этом городе или даже в вашем же квартале. Поэтому давайте упростим картину. Не будем представлять себе сеть, составленную случайным образом из всех землян, ограничимся жителями одного населенного пункта. Если вы живете, скажем, в городке с 20-тысячным населением и у вас там сотня друзей, значит, вы дружите с каждым двухсотым человеком из всего городского населения. Если мы совершенно произвольным образом сформируем такую сеть дружб в городе с населением 20 тысяч человек, с вероятностью, что любые два человека будут соединены в одном из двухсот случаев, тогда шанс, что двое ваших друзей будут дружить между собой, будет составлять всего 1 к 200. Средний коэффициент кластеризации 1/200 все еще сравнительно близок к нулю и очень далек от коэффициентов кластеризации вроде 1/5 или выше.

Кластеризации способствует — по крайней мере, в некоторой степени — гомофилия. Если мы начнем придавать наибольшее значение вашим дружбам с людьми, похожими на вас, по любым признакам, будь то возраст, пол, уровень образования, религиозная принадлежность и так далее, то можно довести интересующий нас коэффициент до 1/20, но все равно это как-то маловато. Мы с Аруном Чандрасекаром проделали это с нашими данными, собранными в индийских деревнях. Даже если дружеские связи оказывались предсказуемыми, исходя из подробно изученной гомофилии, и позволяли вывести зависимость от всех мыслимых демографических факторов, все равно нам удалось довести коэффициент кластеризации лишь до 0,05, а этому показателю было еще очень далеко до коэффициентов 0,22–0,29, отмеченных в крестьянских сетях {338}.