Джефф Хейден - Миф о мотивации

Я не был обескуражен, так как привык, что мои советы взвешивают, измеряют и признают негодными.

– Смотрите сами, – ответил я. – Если необходимо каждый месяц привлекать пять новых клиентов, нужно делать именно это. (Да, забыл сказать, одно из моих прозвищ – Капитан Очевидность.) А по ходу дела вы должны дорабатывать, пересматривать и улучшать подачу своего продукта, чтобы со временем превратить «одного из десяти» в «одного из семи» или «одного из восьми». Но сейчас вы уже знаете, как достичь цели. Теперь вам лишь нужно реализовать эту стратегию.

Подобно тем двум владельцам компании мы часто знаем – ну, или можем без труда посчитать – свое «плановое число». Однако не берем его на вооружение, потому что вероятностное мышление непривычно. (Мне всегда хотелось вставить в текст словосочетание «вероятностное мышление».) Когда вы мыслите таким образом, то рассматриваете успех как игру, каковой он и является. Успех приходит после того, как вы бросили кости определенное количество раз. Чем больше раз вы кидаете, тем больше шансов набрать нужное число. Работа со своим числом помогает предвидеть, скольких неудач следует ожидать на пути к успеху.

Почему это важно? Несмотря на то что неудачи неизбежны, от этого нам не легче, все равно это огорчает. А неожиданные провалы и того хуже. Но если вы знаете, что потерпите крах определенное количество раз, это здорово, ведь вы также знаете, что определенное количество раз вы преуспеете. Именно так добиваются своих невероятных успехов отличные продавцы. Именно так преуспевают отличные инвесторы. И писатели, изобретатели, предприниматели, да любые отличные специалисты. Конечно, их успех основан на умении, но он также основан на числах.

Кроме того, работа со своим числом почти всегда приводит к его улучшению. Когда вы работаете, отдача неуклонно увеличивается. Повторение, при условии повышения качества каждого последующего, – верный путь к постоянным и долгосрочным улучшениям. Даже если ваша цель нелепа.

Идея работы с числом основана на постоянном, неутомимом выполнении тех действий, которые оказывают наибольшее влияние на вашу жизнь. Короче говоря, речь идет о чем-то вроде перемалывания в муку : ежедневный труд ради достижения цели.

Чтобы доказать это – и прежде всего самому себе, – в 2016 году я решил сделать в общей сложности 100 тысяч отжиманий и 50 тысяч приседаний помимо обычных тренировок. Признаться, мне не очень нравится отжиматься. И совершенно не нравится приседать. Век бы не видать этих приседаний! В том-то и дело. Чем больше вам нравится то, что вы делаете, тем легче вам проявлять решимость и настойчивость.

Но как же достичь огромной цели, если для этого нужно делать то, чем мы предпочли бы никогда не заниматься? Хороший вопрос. А вот и ответ. Сегодня, спустя 100 тысяч и одно отжимание (всегда можно сделать еще одно усилие) и 50 тысяч приседаний (вы вовсе не обязаны делать это усилие), сделать это на удивление легко.

Конечно же, я не выполнил все эти упражнения за один день, да и не ставил перед собой цели отжаться 100 тысяч раз за один подход. Чтобы исполнить свой замысел к концу года, я должен был отжиматься 274 раза в день. И я не планировал сделать 50 тысяч приседаний сразу; я должен был приседать 137 раз в день, чтобы за год достичь поставленной цели. Конечно, ежедневные числа тоже были немаленькими, но они были не такими уж большими, особенно по сравнению с конечной целью. Благодаря им расстояние от «здесь» до «там» стало казаться намного более коротким. Определение ежедневного числа означало, что нужно «всего-то» выполнять задание изо дня в день, день за днем и упорно двигаться вперед. При условии, что я каждый день выполнял бы свой план, успех был гарантирован.

Конечно, это не означает, что каждый день все шло как по маслу. В большинстве случаев да, но несколько раз я отставал от своего графика – то из-за болезни, то по другим причинам. Слишком сильно я ни разу не отстал, потому что почти всегда делал 30–40 отжиманий и 20–30 приседаний дополнительно, чтобы создать запас на те дни, когда, как я знал, не смогу выполнить план. Однажды я, сильно отстав, отжался за день целых пять тысяч раз. Каково это было? Да ужасно! Но две с половиной тысячи раз за один день я не приседал. И ни за что не соглашусь на это. Вместо этого я добавил по 50 приседаний к ежедневной норме и делал их до тех пор, пока не устранил отставание. Хорошее в 190 приседаниях в день на протяжении нескольких недель заключалось в том, что, когда я вернулся к дневной норме в «всего» 140 приседаний, мне показалось, будто я на отдыхе.

Я также старался совершенствоваться, потому что работа со своим числом означает также стремление улучшить его. Сначала на то, чтобы сделать 300 отжиманий и 160 приседаний, у меня уходило около получаса. Я всегда округляю до целого. Примерно через месяц я сократил это время на четыре-пять минут. К концу года на выполнение дневной нормы у меня уходило менее пятнадцати минут, причем это давалось мне без особых усилий. Я мог сделать все приседания без перерыва. Я мог без труда сделать первые 80 отжиманий, а затем выполнял блоками по 50.

Ради разнообразия – и совершенствования – иногда я делал по 30 отжиманий через двадцатисекундный перерыв, иногда по 50 отжиманий с перерывом в 40 секунд. В конце концов, разнообразие – хорошая приправа для скучного занятия. Кроме того, что очень важно, улучшать свой навык в чем-нибудь, в чем угодно, всегда весело.

Несколько лет назад Чак Йегер, летчик-испытатель и первый человек, преодолевший звуковой барьер, направил меня по неправильному пути. Ладно, возможно, я сам был виноват. Я читал автобиографию Чака, и почему-то у меня сложилось (неверное) впечатление, что хороший пилот становится отличным, идя на риск. Мне показалось, что выдающиеся навыки могут быть приобретены только путем расширения горизонтов, намеренного пересечения границ, отделяющих контроль от вероятной катастрофы. Я решил, что для того, чтобы стать не просто хорошим, а отличным мотогонщиком, нужно рисковать. Ага, подумал я, приму участие в WFO и рискну до предела возможностей – и тогда либо стану отличным гонщиком, либо… О втором «либо» я предпочитал не думать.

Со временем, гораздо позже, чем следовало бы, я был вынужден задуматься об этом и понять, что храбрость не имеет ничего общего со скоростью. Что заставило меня задуматься? Может быть, то, что я в течение часа продолжал гонку со сломанными запястьями (что обнаружилось позже). Или то, как я, коснувшись незащищенным коленом земли на скорости 190 километров в час, своими глазами увидел оголившуюся кость. А может, я перестал рисковать, когда понял, что думаю об аварии как о чем-то, что непременно случится, а не о чем-то, что может случиться. Наверняка я знаю, что успешные люди успешны потому, что подходят к обучению последовательно, систематически, ориентируясь на результат. Храбрость же не обязательное условие успеха. Как и врожденный талант. Способные, высококвалифицированные люди не идут на большой риск, но все равно достигают вершин.