Ева Иллуз - Почему любовь ранит? Социологическое объяснение

Здесь воображение — это способность придумывать то, чего не было раньше, преувеличивать и приукрашивать наш жизненный опыт благодаря изобретению и приданию «формы неведомым вещам». Это представление о воображении особенно заметно в сфере любви, где воображаемый объект обладает большей энергией и жизненной силой. И обычный жизненный опыт, и огромное количество философских и литературных трудов свидетельствуют о том, что в процессе влюбленности воображаемые чары возлюбленного так же сильны, как и его существующие, и о том, что, когда мы влюблены, мы в значительной степени сами придумываем объект наших желаний. Пожалуй, нигде так ясно, как в любви, мы не можем наблюдать определяющую роль воображения, т. е. его способность заменять реальный объект и создавать его. Именно потому, что любовь может создать свой объект с помощью воображения, вопрос о подлинности эмоций, вызванных воображением, получил широкое распространение во всей западной культуре. Вот почему подлинность любовных переживаний и ощущений стала таким интересным объектом исследования в XX в., тесно переплетаясь со старой традицией, ставившей под сомнение источники любовного чувства. От Хайдеггера до Бодрийяра с помощью Адорно и Хоркхаймера модернизм рассматривался как всевозрастающее разделение переживания и его изображения, а также как поглощение первого последним.

Классический пример беспокойства об эпистемическом статусе воображения в любви можно найти опять-таки во «Сне в летнюю ночь». Несмотря на праздничный характер, изобилие фей и мифологических существ, «Сон», как называют его действующие лица, — это мрачная комедия о человеческом сердце и его непредсказуемости. Этот мрак обусловлен тем, как специфически понятие воображения разъясняет противоположность между разумом и любовью. Основа (Bottom) говорит Титании: «Любовь с рассудком редко ладят в наши дни», и именно это противостояние, освещенное веками, структурирует пьесу. Поверхностное прочтение этого противопоставления предполагает, что «Сон» воспроизводит topos (традиционную тему) любви как опасной или смешной эмоции, поскольку ее выбор неразумен, ведь разум — проявление ума, а любовь, по-видимому, зависит от чувств и вызывается ими. Однако Шекспир придерживается противоположного (и очень современного) мнения. Елена в монологе утверждает, что она так же красива, как Гермия, но ее постоянно порочат и избегают как объект любви.

«Сон» Шекспира предлагает очень интересный поворот в знакомой традиционной теме безрассудности любви, предполагая, что безрассудной ее делает именно то, что она зависит от ума, а не от чувств.

Любовь «не глазами — сердцем выбирает»: поскольку сердечная любовь — проявление ума, она меньше поддается рациональным критериям обсуждения, чем если бы «выбирала глазами». Под умом (сердцем — в русских переводах) подразумевается совокупность замысловатых ассоциаций, субъективно порожденных и непроницаемых для внешнего мира. Глаза, напротив, являются посредниками между личностью и окружающей действительностью: объект зрения как бы объективно установлен, и в этом смысле глаза полагаются на внешний по отношению к субъекту мир. Елена просит, чтобы любовь была основана на чувствах (глазах, т. е. на зрении), а не на уме, поскольку ум — это именно то, что отделяет процесс оценки другого человека и любви к нему от его ценности в объективном материальном мире. Ум здесь не только место для проявления воображения, но и его источник. Именно то, что сердечная любовь не имеет никакой связи с реальностью и делает ее формой безумия.

Следуя медицинскому дискурсу XVI в., «Сон» предполагает, что романтическое воображение является формой безумия именно потому, что не обладает якорем, ни физическим, ни психическим. Для Фрейда романтическое воображение, каким бы безрассудным оно ни было, имеет такой якорь — ранний образ родителя, потребность и желание преодолеть травму, полученную в детстве. Но в пьесе Шекспира безрассудность любви радикальна, поскольку воображение превращает ее в капризную эмоцию, не поддающуюся объяснению, а не определяющее событие даже психоаналитического ряда. Во «Сне» любовь — это переживание, которое мы не можем контролировать, ни рациональное, ни безрассудное. До Фрейда оно не отвечало даже логике бессознательного. Ключом к пьесе является то, что нет реального различия между здравой и безумной любовью, поскольку «здравая» любовь принципиально не отличается от неистовых чувств, которым были подвержены жертвы Пака. Романтическое воображение здесь является кодом для безумия и превращает любовь в безрассудную и самовоспроизводящуюся эмоцию, не обращающую внимания на личность любимого человека. Этот взгляд на любовь и воображение подчеркивает то, что в последующих взглядах и напоминает подозрительность к воображению, и отличается от нее. Пьеса Шекспира предвосхищает вопрос о природе эмоций, вызываемых воображением, но не упоминает о темах, которые занимали философов и писателей начиная с XVIII в., а именно о роли культурных технологий и литературы в формировании воображения, об опережающем характере воображаемых эмоций и, что еще важнее, о проблеме перехода от воображаемого объекта к обычной реальности.

Современные институты воображения настойчиво предлагают и поощряют сдержанную форму мечтательности, главным образом, посредством беспрецедентного производства печатных и визуальных средств массовой информации, в которых наглядно представлены убедительные повествования о хорошей жизни. Модернизм в значительной степени заключается в способности по-новому представлять себе общественно-политические связи [491] Тейлор Ч. Социальное воображение в эпоху модернизма. Durham, NC: Duke University Press, 2004 [ Taylor C. Modern Social Imaginaries. Durham, NC: Duke University Press, 2004]. . Эти новые воображаемые связи включают не только политические отношения, но что, пожалуй, еще более важно — утопии личного счастья. Утопическое воображение активизируется в сфере частной жизни и предполагает определение субъекта как наделенного собственными мыслями, эмоциями и стремлениями; особенным объектом и местом воображения становятся сфера домашнего очага и проявление чувств. Любовь и эмоциональное удовлетворение стали объектами утопической фантазии. Воображение идет рука об руку с демократизацией и обобщением идеала счастья, понимаемого как материальное и эмоциональное состояние. Потребительская культура, которая решительно координирует эмоциональную программу самореализации личности, формирует частный современный эмоциональный субъект в рамках его эмоций и мечтаний и определяет местом осуществления его или ее свободы обретенную и воображаемую собственную индивидуальность. Она узаконивает категорию желания и фантазии в качестве основы деятельности и волеизъявления и объявляет потребление и товары институциональной поддержкой для достижения или просто испытания такого желания. «Жизненная программа» — это институционализированная проекция жизни отдельно взятого человека в будущее, построенная с помощью воображения. Модернизм институционализирует ожидания субъекта и его или ее способность представить свои жизненные шансы в культурной практике воображения. Эмоции превращаются в объекты воображения в том смысле, что жизненная программа представляет собой не только воображаемую культурную практику, но иногда и замысловатые эмоциональные проекты. Таким образом, воображение превращает желание и заранее ожидаемое предвидение бесконечного состояния любви и разочарования в угрозу самой способности желать.