Ева Иллуз - Почему любовь ранит? Социологическое объяснение

Кэмпбелл не уточняет, как именно этот вид сдержанного мечтания приводится в действие, но мы можем предположить четыре источника, тесная связь которых создает для этого мощные когнитивные механизмы. Первый источник — это предметы потребления, которые являются конечной точкой в сложном и насыщенном процессе осмысления с помощью рекламы, брендинга и других средств массовой информации. Этот процесс соотносит предметы потребления с формированием отождествления и с хорошей жизнью. Иначе говоря, в потребительской культуре становится трудно отделить фантазию о товаре (скажем, о колоритном автомобиле) от фантазий, с которыми этот объект неустанно ассоциируется (скажем, секс с красивой женщиной). Материальные и эмоциональные фантазии взаимосвязаны, и каждая активизирует и усиливает другую. Второй источник фантазий — двойной: он включает в себя истории и изображения, распространяемые печатными и визуальными средствами массовой информации, которые тиражируют образы красивых людей, борющихся, и часто успешно, за достижение эмоционального счастья. Эти персонажи воплощают четкие повествовательные сценарии и яркие визуальные образы, вокруг которых формируется эмоция любви, т. е. она становится предвкушаемой как повествовательный сценарий и серия визуальных сцен. Наконец, с 1990-х гг. интернет стал площадкой мобилизации воображения, активизирующей мысленную проекцию личности с помощью разнообразных сайтов и воображаемую имитацию подлинных ощущений. Все четыре источника — потребительские товары, повествовательные сюжеты, изображения, интернет-сайты — по-разному способствуют позиционированию современного человека как желающего субъекта, стремящегося к переживаниям, мечтающего о конкретных предметах или образе жизни и живущего в воображаемом и виртуальном режиме. Благодаря использованию предметов потребления, медиа-образов, историй и применению различных технологий современный человек все чаще воспринимает свои желания и эмоции именно в этом режиме, и эти многочисленные посредники, в свою очередь, оказывают влияние на структуру желания, на понимание того, как и что более востребовано, и на роль, которую играет само желание в психике. Фантазия одновременно становится средством испытания удовольствия и эмоций, институционализированных с помощью потребительского рынка и массовой культуры.

Я предлагаю социологическое определение воображения как организованной и узаконенной культурной практики. Во-первых, она имеет социальную организацию: например, воображение мужчин и женщин может активизироваться по-разному и содержать разные объекты (скажем, любовь для женщин и социальный успех для мужчин). Во-вторых, она институционализирована, т. е. стимулируется и распространяется конкретными культурными жанрами и технологиями в печатной и визуальной формах и относится к превращенным в институт социальным областям, таким как любовь, семейная жизнь и секс. В-третьих, по своему культурному содержанию она носит систематический характер, имеет четкую когнитивную форму и сосредоточена на хорошо отлаженных повествовательных формулах и визуальных клише. В-четвертых, она имеет социальные последствия: например, разрыв с супругом или ежедневное преодоление скуки семейной жизни. И, наконец, она воплощается в эмоциональных практиках — в предвосхищающих и вымышленных эмоциях, которые специфическим образом переплетаются с эмоциями реальной жизни. Таким образом, воображение — это социальная и культурная практика, составляющая значительную часть того, что мы называем субъективностью — желанием и волеизъявлением. Она формирует эмоциональную жизнь человека и влияет на его восприятие повседневной жизни.

Чтобы задуматься об эмоциональном и когнитивном процессе, который активизируется непосредственно воображением, нашей отправной точкой должна стать огромная роль вымысла в социализации. Воображение представляет особый интерес для культурной социологии любви, поскольку оно тесно связано с фантазией и вымыслом и из-за того, что институционализированный вымысел (на телевидении, в комиксах, фильмах и детской литературе) стал основным для социализации. Способность к вымыслу формирует личность, способы самоорганизации, то, как она проживает задуманные ею истории и постигает эмоции, из которых складывается ее судьба. Одной из главных, хотя и недостаточно изученных тем социологии культуры, является понимание того, каким образом идеи наполняются эмоциональностью и, наоборот, каким образом эмоции поглощают мыслительное, повествовательное и вымышленное содержание. Этот процесс представляет собой часть того, что я называю вымышленным эмоциональным воображением.

Строго говоря, «вымышленное воображение» — это воображение, толчком к развитию которого служит чтение или взаимодействие с художественными произведениями, которые, в свою очередь, порождают эмоции. В контексте чтения художественной литературы Биджой Боруа определяет воображение как «разновидность невысказанной мысли — правду, которая безразлична к истине по референтным соображениям и просто принята во внимание» [504] Боруа Б. Х. Художественная литература и эмоции: исследование в области эстетики и философии ума. Oxford: Oxford University Press, 1988. С. 3 [ Boruah B. H. Fiction and Emotion: A Study in Aesthetics and the Philosophy of Mind. Oxford: Oxford University Press, 1988. P. 3]. . Невысказанные предположения — это предположения о несуществующих действиях и персонажах. Тем не менее, продолжает Боруа, эти «невысказанные предположения» провоцируют воображение и вызывают настоящие эмоции. Боруа предполагает, что вымышленное воображение может вызвать действие с помощью особой разновидности эмоций, которые он называет «вымышленными». Конечно, вымышленные эмоции близки к «реальными» — они имитируют их — но они не равноценны им потому, что могут быть вызваны чем-то нереальным и даже невозможным («Я плачу над гибелью Анны Карениной, хотя знаю, что она никогда не существовала»; «Я выхожу из кинотеатра счастливой, поскольку главным героям удалось воссоединиться в конце»). Вымышленные эмоции могут иметь то же когнитивное содержание, что и реальные эмоции, но они вызываются влиянием эстетических образов и являются самореферентными, т. е. относятся к самой личности человека и не являются частью постоянного и активного взаимодействия с окружающими. В этом смысле они менее обсуждаемы, чем реальные эмоции, что может быть причиной того, что они самодостаточны и живут своей собственной жизнью. Эти вымышленные эмоции, в свою очередь, являются структурными элементами культурной деятельности воображения. Человек представляет себе и предвкушает эмоции, вызванные воздействием медиа-контента.