Барбара Тверски - Ум в движении [Как действие формирует мысль] [litres]

Подлинное искусство комикса находится внутри рамок. Вы должны развивать историю, действие, создавать контекст, поддерживать визуальный интерес, увлекающий темп, меняющийся ритм. Важно выбрать, на что делать акцент – на действие или контекст. На этот выбор удивительным образом влияют культура и язык. Считается, что для восточных культур характерна большая внутренняя связанность, чем для западных, акцентирующих индивидуализм. В таких действиях, как объятия, удары или преследование, проявляются отношения между людьми, а значит, восточные комиксы должны изображать действия чаще западных. Одни языки, например английский и китайский, отличаются многообразием возможностей выражения характера движения: расхаживать, красться, удирать, шествовать. В других, скажем итальянском и японском, есть слова «вход», «выход», «восхождение», «бег», но очень мало глаголов для передачи характера движения. Комиксы на языках с обилием слов для передачи движения, вероятно, должны чаще изображать движение. Мы повеселились, закупая в магазинах по всему миру комиксы на соответствующих языках и в соответствующих культурных традициях. Мы убрали из них слова и попросили американцев европейского и азиатского происхождения оценить каждую подборку: что здесь преимущественно показано – действия или неподвижные сцены? Оценки совпали несмотря на принадлежность опрошенных к разным культурам, и обе наши гипотезы подтвердились: больше действия в комиксах восточных культур и больше действия в комиксах на языках, имеющих много слов для передачи характера движения. Китайские комиксы, созданные восточной культурой с множеством глаголов, характеризующих движения, возглавили список.

Поскольку мы рассматривали действие на всем протяжении каждого комикса, то могли оценить всю дугу повествования – и действительно в целом обнаружили, что действие разгоняется до кульминации, после чего падает в разрешение конфликта.

Комиксы располагают множеством уникальных способов создания смысла. Я остановлюсь на некоторых из них и приведу примеры, если они имеются в публичном доступе.

Иногда комикс может одновременно показывать действие и описывать сцену. В «Бензиновой аллее» – долгоиграющей серии, созданной Фрэнком Кингом, – время часто накладывается на пространство. Один из множества изящных примеров представлен на рис. 8.19.

Вся страница показывает обстановку, где происходит история, общий вид места, скажем пляж или жилой район. История накладывается на эту сцену ячейками, составленными в ряды обычным образом. Вы видите обстановку на фоне и историю, изложенную рамка за рамкой в одно и то же время в одном и том же месте. Разумеется, подобное можно сказать и о фильме, но комикс показывает фон и крупные планы персонажей в действии в одно и то же время, и они остаются неизменными, что дает возможность рассматривать их снова и снова.

Рамки могут изображать две истории разом путем разделения рамки или с помощью наложения – когда одна история служит фоном для другой, а объект с задним планом меняются местами. Этот прием позволяет рассказывать о событиях одновременных, но разделенных, или о тех, что служат фоном для текущих. Вот драматический пример. На переднем плане захламленной гостиной небритый молодой человек лихорадочно просматривает сайт знакомств на экране компьютера, не замечая ничего вокруг. На заднем плане (фоне) его красивая жена, полная решимости, покидает с набитыми чемоданами их дом и его жизнь. Разделение сцены было распространенным приемом в искусстве нидерландского Возрождения. Питер де Хох часто изображал интерьер дома и то, что снаружи, на одной картине, позволяя зрителю многое сравнить и противопоставить, о многом подумать – как в визуальном, так и в социальном плане.

Рамки могут одновременно демонстрировать две перспективы. В кадре комикса Джина Яня «Американец, родившийся китайцем» слева показано то, что видят ученики в классе, куда учитель приводит маленького китайца-очкарика, а справа – то, что видит сам мальчик: недружелюбные лица белых детей. Зеркала и камеры тоже на это способны. Например, молодая женщина с гордостью демонстрирует перед камерой пойманную ею большую рыбу, но камера фокусируется не на рыбе, а на ее открытом топе.

Этим приемом мастерски владеет Крис Уэр. Он строит истории на строениях и внутри строений (снова каламбур!), показывает целое, части и вкрапления частей строений, людей и объектов, вблизи и издали, меняя фокус и постоянно изменяя перспективу – как это делают глаза и ум.

Комиксы используют элементы и фрагменты письменной речи многими способами, в том числе совершенно безумными. Это привычные «словесные пузыри» с изогнутыми стрелками, указывающими вниз на говорящих, и «мыслепузыри», к которым поднимается цепочка пузыриков от размышляющих персонажей. Их расположение в пространстве показывает действие в пространстве, так что художники комиксов здорово развлекаются, создавая комиксы только из словесных и мысленных пузырей, ничего больше туда не включая. Остальное должны дополнить вы. Часто там бывает повествование – строки нормального текста, обычно вверху или внизу рамки, сами ограниченные маленькой рамкой. Иногда передаются шумы, запахи и непечатные выражения – #%$&. Сам шрифт превращается в средство выразительности: уверенный или робкий, резкий или изящный. Острые рваные формы (вроде бессмысленного слова «tekata») указывают на сильно акцентированные события. Вспомните Малевича, Кандинского. А мягкие, сглаженные, размытые формы (как бессмысленное слово «meluma») – на спокойные и медленные. Вспомните Ротко.

Как отметили Макклауд и другие художники, слова и картинки могут гармонировать, дополнять друг друга, контрастировать и даже противоречить одно другому. В последнем случае возникает драматическая ирония. В «Персеполисе» Маржан Сатрапи (Marjan Satrapi. Persepolis ) девятилетняя Маржан случайно слышит разговор родителей о замученном в тюрьме дяде. Его «изрезали на куски» – слышит она, но изображено ее понимание услышанного: дядя лежит на столе мясника, рассеченный по суставам, как разделанная курица. В «Особых случаях» [71] Neil Gaiman and Dave McKean. Violent Cases. – Прим. ред. британцев Нила Геймана (писателя) и Дэйва Маккина (художника) ребенок того же возраста заворожен историями об Аль Капоне, которые рассказывает заглянувший в гости дядя. Дядя сообщает, что кто-то перешел дорогу Капоне и был «стерт». В британском английском rub out означает и «стирать ластиком», и «убивать», но ребенок знает только первое значение и представляет, как лицо бандита стирают. Вы читаете эти ужасные слова и видите изображение этих мыслей.