Майкл Холл - Моделирование совершенной личности. Редактирование судьбы

И наоборот, если мы слишком легко раздражаемся, значит, нам недостает личных ресурсов. Эта черта вносит значительный вклад в неудачи, поражения и депрессии. Часто она приводит к бесконтрольному гневу, чрезмерным стрессам, острой досаде и другим эмоциям, выходящим из-под контроля. При низкой терпимости человек держится на грани, он всегда готов взорваться и «выйти из себя».

Раздражительность побуждает нас быть уязвимыми и требовательными. Мы требуем, чтобы мир все подносил нам на блюдечке. Не слишком эффективный способ жить. Учась сдерживать раздражение, мы успешнее действуем в случае жизненных испытаний.

Внутренняя широта для житейских мелочей

Почему мы называем это свойство полезным мета-состоянием? Большинство определений этого состояния не несут позитивной нагрузки и не отличаются притягательностью: «долготерпение», «снисходительность», «терпимость», «выносливость».

А как насчет «апломба»? Это странное слово позитивно описывает «проявление самообладания в сложных ситуациях, владение собой или самоуверенность».

Именно это нам и нужно! Но апломб! «Апломбность»! «Апломбация!» «Цель — достичь на этой неделе большего апломба»! Нет, это слово не походит.

А как насчет великодушия?

«Величие духа, позволяющее спокойно переносить трудности, отвергать злобу или мстительность».

Великодушие имеет два корня: «величие» и «душа». Буквально — это человек, великий душой, или духом. Великодушие — это умственная и духовная широта. Великодушный человек демонстрирует широту исмелость, благородство и щедрость».

В состоянии великодушия мы ощущаем широту разума и сердца и способность справиться с любой ситуацией. Ресурс, необходимый нам для борьбы с раздражением — более благородные мысли и чувства. Это благородство помогает нам справляться с проблемами спокойно, проявляя терпимость.

И наоборот, нетерпимость происходит от ограниченности умственной и душевной. Это неспособность оценить ситуацию, вспыльчивость, раздражительность не дает нам действовать эффективно и доверять людям. Без способности сдерживать раздражение мы обречены на неудачу.

В Библии о том же свойстве говорится другими словами: «Кротость ваша да будет известна всем человекам» (Фил. 4:5). Встречаются и другие переводы этого слова, в том числе великодушие, умеренность, терпимость, внимание, добросердечность, рассудительность. Последнее относится к способности разума полностью управлять страстями.

Стратегия великодушия

Недавно одна знакомая рассказала про случай, оставить который без внимания было невозможно. При этом она пришла в сильное раздражение. Триггером служил собачий лай... бесконечный, непрекращающийся. Эта знакомая буквально слышала этот пронзительный лай, который заглушал звуки, музыку, разговоры. Раздражающий, выводящий из себя лай.

Чтобы выявить ее стратегию, я попросил ее вспомнить про этот триггер и попытаться понять, когда она впервые осознала его. У нее появилась компульсия (К) — желание встать и заткнуть собаке пасть.

«Какое осознание предшествовало этому чувству? Что дало тебе понять, что именно ты чувствуешь?»

Лай; звук, который было невозможно вытеснить из сознания (Ä i— К).

Я попросил вспомнить противоположный опыт. Момент получения обратной связи или раздражителя, связанного с препятствием для какой-то цели, задачи, желания, который мог вызывать раздражение, но почему-то не вызвал.«Обстановка у меня на работе». «В чем разница этих двух опытов? Почему во втором случае ты остаешься спокойной, невозмутимой, терпимой и т. д.?» «Я могу отступить и диссоциироваться. Чувствую себя наблюдателем и отмечаю реакции. При этом я не чувствую себя мишенью». «Значит, ресурс психологической дистанции или отступления приводит тебя в состояние, в котором ты можешь наблюдать, но не судить досадные раздражители?» Она согласилась.

«И еще кое-что: о реакциях коллег я думаю не как о поводе для раздражения, а как о возможности. Иногда я пользуюсь этой возможностью, чтобы попрактиковаться в общении, иногда говорю: «Ну, меня-то это не касается». «Значит, вы проводите позитивный рефрейминг значения негативного стимула?» Да.

Я попросил снова мысленно вернуться к гавкающей собаке.

«Какие внутренние ресурсы вам понадобились бы, чтобы не раздражаться, а терпеливо выслушивать лай?» «Мне требовалось бы отвлечься, чтобы не обращать на лай внимания». Первичное состояние раздражительности (спровоцированное преимущественно звуками) лишило ее способности эффективно справляться с ситуацией. Когда она привела себя в мета-состояние и диссоциировалась, внутренней психологической дистанции ей хватило, чтобы с помощью ресурсов изменить репрезентации и провести рефрейминг значений.Это подсказали мне следующие вопросы:

«Что было бы, если бы увас развилось «туннельное зрение» или «туннельный слух» на что-то более притягательное, интересное и приятное, чем собачий лай? Настолько притягательное, чтобы вы забыли обо всем мире, лишь бы послушать?»

Проведите контрастный анализ между состояниями раздражительности и недовольства, когда вам не хватает терпимости, и получится великодушие. Что мы видим?

В нересурсных состояниях мы только усиливаем осознание раздражения, верно? Мы достигаем порога терпимости, усиливая звуки, их громкость, образы, ощущения и т. д., которые нам не нравятся. Или мы руководствуемся отрицанием. «Я не хочу думать об этих сумасшедших водителях». «Не обращай на этот звук внимания!» Или программируем себя на ограничения, пользуясь психологическими «не могу»: «Я не могу вынести сарказм», «ненавижу, когда он поджимает пальцы...»

Так или иначе, вы выдвигаете раздражение на первый план. Теперь только вы можете отодвинуть его на второй. Что нам понадобится, чтобы с помощью гештальт-пере- ключения передний план стал задним?

Существуют типичные способы введения себя в состояние раздражительности и недовольства. Мы все сильнее сосредоточиваемся на наших неприятностях. Так постоянно делают дети. Откажитесь сводить их на аттракционы, запретите играть с одной игрушкой или читать перед сном — и они вдруг полностью сосредоточиваются только на запрете. Как будто это единственное, что имеет значение в их жизни. Все их ожидания, надежды и желания сосредоточиваются на запрещенной вещи. Они «должны это получить». И немедленно.

А какой мыслительный паттерн лежит в основе великодушия? Какое-то большое, широкое мета-мышление. Вы отдаляете объект, отступаете от него, смотрите на него с позиций наблюдателя, отдаляетесь словами, достигаете какого-то мета-состояния. Вы говорите: «Подумаешь! Это же игра. В следующий раз приму ее как полезную обратную связь». В результате развивается способность избегать туннельного зрения или слуха, благодаря которым мы зацикливаемся на мелочах, содержании и эмоциях.