Ульрих Бозер - Как научиться учиться [Навыки осознанного усвоения знаний]

Да, большинству из нас это не свойственно, и в целом люди любят определенность. Она, как старое зимнее пальто, дает нам ощущение комфорта. Проще выучить набор фактов. Мы с легкостью овладеваем уже готовыми процедурами. «Просто дайте ответ», — говорим мы.

Это стремление к подтверждению глубоко сидит в нашем мозге, и наши мысли обычно связаны с одними и теми же идеями. Представьте, к примеру, что я кручу колесо с числами от 1 до 100. Выпадает 10. Потом я спрашиваю у вас: «Сколько процентов альбомов The Beatles получили Grammy?» Согласно исследованиям психолога Даниэля Канемана, ваш ответ, скорее всего, будет где-то около 25 % {31} .

Затем я снова кручу колесо. На этот раз выпадает более крупное число — скажем, 65. Тогда я задаю вам следующий вопрос: «Какой процент собак черные?» Исследования Канемана показывают, что ваш ответ будет где-то около 55 %.

Для таких специалистов, как Канеман, происходящее совершенно понятно: число, которое я называю, — 10 или 65 — работает как якорь. Оно дает некую определенность, за которую и цепляется наша мысль. Поэтому, думая о числе 10, мы представляем себе более маленькие числа, а о числе 65 — более крупные.

Во многих случаях ситуация меняется при возникновении недоверия. Прилив бунтарства стимулирует наше любопытство и творческое начало, и на этой стадии процесса обучения следует стремиться к рассмотрению разнообразных идей и альтернативных теорий.

Могу дать один совет: применяйте на практике то, о чем мы только что говорили. Задавайте побольше вопросов, чтобы построить связи. Обязательно применяйте то, что вы узнали, чтобы лучше понять материал и всю его сложность. Попытайтесь учить других, чтобы точно разобраться, что вы сами знаете. И не бойтесь отстаивать свою точку зрения — развивая логическое мышление и аргументацию, вы очень многому научитесь.

Как и во многом, что связано с образованием, здесь легко перегнуть палку, и я не говорю, что на каждый вопрос должно быть много ответов. 75 плюс 962 всегда равно 1037. Кроме того, развить у себя подобные навыки мышления вне конкретной изучаемой области достаточно трудно. Иными словами, эффект знания по-прежнему в силе.

Но нам необходимо признать, что обучение строится на трудных вопросах. Оно требует определенного нонконформизма. Этим подходом пользовался Поллок, и, как утверждает историк искусств Дебора Соломон, он рано или поздно начинал бунтовать против каждого из своих учителей, от Томаса Бентона до Клемента Гринберга.

Как выясняется, Ричард Фейнман был точно таким же учеником. Иногда он делал вид, что говорит по-итальянски, и просто изобретал слова, особенно когда автомобилисты пытались заставить его слезть с велосипеда. «Нужно быть совершенно уверенным, вот и все», — советует Фейнман {32} .

Но, наверное, самый лучший совет дает нам Майлз Дэвис, который однажды написал: «О каждом джазовом музыканте нужно судить по тому, движется ли он вперед и есть ли у него идеи». В процессе обучения мы должны оценивать себя по тем же принципам — и стараться расширять свои знания. Перефразируя Дэвиса, можно сказать, что о каждом ученике можно судить по тому, расширяет ли он свои знания и есть ли у него новые идеи.

Альберт Эйнштейн часто ставил мысленные эксперименты. Возможно, первый из них относится еще к временам его юности — примерно к 1895 году. Эйнштейн, молодой человек с тонким приятным лицом и густой копной волос, жил тогда в Швейцарии. В местной школе он изучал физику и химию и часто проводил вечера за учебниками {1} .

Однажды Эйнштейн представил себе луч света, движущийся в космосе подобно волне, с периодическими гребнями и впадинами, совсем как волна в океане. Затем он представил, как он сам летит рядом с этим лучом света. В своем мысленном эксперименте он летел с такой же скоростью, как свет, преодолевая одинаковые расстояния за одинаковые промежутки времени. И он понял, что если бы такое действительно происходило — если бы Эйнштейн был в непосредственной близости от луча, то волна света казалась бы ему стационарной, как будто она вовсе не двигалась.

Вы можете представить себе озарение Эйнштейна иначе. Допустим, вы едете в автомобиле со скоростью ровно 100 км/ч. Вы смотрите на машину, едущую рядом, и она кажется вам неподвижной. Это означает, что другая машина едет ровно с той же скоростью, что и ваша, поэтому и кажется стационарной, словно дерево или скала.

Эйнштейн тут же понял, что здесь что-то не так. Скорость света считается постоянной. Но мысленно Эйнштейн представил ситуацию, при которой свет как будто не движется, по крайней мере для человека, двигающегося рядом с ним. Эти два факта не могут быть истинными одновременно, что породило в душе юного Эйнштейна «самые разнообразные конфликты», как писал он позже {2} .

Верно или нет: маркер — полезная вещь во время обучения.

Мысленные эксперименты как учебное упражнение применялись еще в Древней Греции и в целом служат способом более глубокого обдумывания идеи. Они заставляют людей разобраться, как определенный навык или знание встраиваются в систему, и в этой главе мы более подробно рассмотрим, как можно учиться, устанавливая взаимосвязи внутри той или иной области знаний и умений.

В процессе учения понимание базовых взаимосвязей между компонентами изучаемого материала зачастую оказывается самым сложным делом, но в конечном итоге именно ради этого мы и учимся. Так возникает профессионализм. Эйнштейн считал, что толчком к созданию специальной теории относительности стал именно его юношеский мысленный эксперимент. Позже он писал: «Можно видеть, что в этом парадоксе уже содержится зародыш специальной теории относительности».

Первые исследования системного мышления появились примерно тогда же, когда Эйнштейн опубликовал свою теорию относительности. Одно из них было проведено в Чикагском университете психологом Чарльзом Джаддом. В одной из частей эксперимента он предложил двум группам людей бросать дротики в мишень, погруженную в воду.

Первая группа испытуемых просто выполняла процедуру, многократно кидая дротики в мишень, находившуюся примерно в 10 см от них. Вторая группа делала то же самое, но сначала им рассказали о понятии рефракции, то есть о том, как луч света меняет направление, попадая в воду {3} .

Затем Джадд передвинул мишень примерно на 30 см, и, хотя на маленьком расстоянии обе группы одинаково успешно поражали мишень, после его увеличения только вторая группа смогла в нее попасть.

По всей видимости, те, кто понял взаимодействие света и воды, сумели лучше справиться с задачей в изменившихся условиях. Они смогли использовать полученные знания в новой обстановке. Эти знания оказались более гибкими, так как стали для них частью более богатой системы мышления.