Андрей Курпатов - Не надо пофигизма [litres]

Пытаться сделать любовь разумной – всё равно что искать квадратуру круга.

Там, в ссылке, есть, конечно, шанс провести время в мечтах о своей великой любви или в страданиях по себе. Но нам не годится ни то, ни другое. Время надо потратить, работая над собой – последовательно отрезая этой кошке хвост.

Нам предстоит признать несколько очевидных вещей.

Пункт первый: «Я нахожусь в состоянии болезненного сумасшествия – естественного, приятного, замечательного, но безумия».

Пункт второй: «Можно, конечно, исхитриться и уложить его (её) в койку каким-нибудь немыслимым способом, но…»

Пункт третий: «То, каким этот человек мне кажется, и то, каков он на самом деле, – это две разные вещи».

Почему так? Смотри пункт один – про безумие.

То, что мы испытываем, когда бываем влюблены, быть может, есть нормальное состояние. Влюбленность указывает человеку, каким он должен быть.

Наконец, пункт номер четыре: «С этим человеком у меня никогда не будет того будущего, о котором я мечтаю. Будущее с ним, может, и состоится, но совершенно другое ».

После этого задача состоит в том, чтобы справиться с собственным чувством, привести его в причёсанное состояние, убрать всю экзальтацию и всю очарованность и зачарованность своей влюблённостью, что, мол, если он (она) поймёт, как я его (её) люблю, то растает тут же. Нет, не будет этого.

Убрав экзальтацию, мы переходим к рациональному строительству более-менее реального образа человека, в которого мы влюбились.

Первым делом принимаем за данность, что у него, как и у любого другого человека, есть недостатки, а есть и достоинства. Причём недостатки – это именно недостатки, а не «да, он немного любит выпить, но когда он влюбится в меня и поймёт, как я его люблю, то бросит немедленно», или «нет, она на самом деле очень умная, тонкая, внимательная, просто очень по-своему». Да, вот всего этого лукавого бреда не надо.

И вот так, шаг за шагом, возвращаемся к будничной реальности. Вернулись? Что ж, можно ехать домой из ссылки.

Оказавшись дома, начинаем строить с этим человеком нормальные отношения, причём со всей той внутренней симпатией, которая в нас есть, но без всякой идеализации, розовых очков и шапкозакидательства – трезво, без щенячьего восторга.

Любить – это не значит смотреть друг на друга, любить – значит вместе смотреть в одном направлении.

Да, надо акцентироваться на достоинствах этого человека, поддерживая и одобряя их – восхищением, радостью, благодарностью. И тут же демонстрируя ему, что хотя его недостатки и преодолимы потенциально, но вовсе не что-то незаметное и незначительное, что пройдёт само собой.

То есть мы теперь не пытаемся закрыть и без того затуманенные любовным бредом глаза – «вернись, я всё прощу». Нет, мы с любовью отмечаем то, что нам и в самом деле нравится в человеке, и признаём его недостатки – не агрессивно, а спокойно, по-человечески.

И теперь, если у вас в принципе был (есть) шанс, что этот человек может стать вашим спутником, партнёром, сердечным другом, он – этот шанс – реализуется. Но нет, так нет.

Если, даже демонстрируя предельную адекватность поведения, мы не получаем взамен искреннего интереса, то дружба с этим человеком – это лучшее, на что мы можем рассчитывать. Впрочем, если мы слишком передавили человека в самом начале своего любовного морока-амока, то и надежды на дружбу, скорее всего, придётся оставить.

Если мужчина не заинтересуется женщиной, с этим ничего нельзя поделать. Если женщина не испытывает притяжения к мужчине, это не сыграешь. Да, при огромном желании и завидных усилиях можно, наверное, и женить его на себе, и переспать с ней. Но не влюбить в себя. При этом, сворачиваясь в бараний рог, подстраиваясь, страдая и самоуничтожаясь.

До тех пор пока у женщины есть мечты, она всегда найдёт мужчину, который посмеётся над ними.

Сами по себе наши симпатии к другому человеку не дают нам никаких преференций: мало ли кто кому симпатизирует.Наличие этих ожиданий, требование реакции на вашу симпатию вызывает в другом человеке лишь отторжение.

С другой стороны, искренняя симпатия, лишённая ожиданий, требований, необходимости как-то на неё серьёзно реагировать, в целом выглядит очень подкупающей. Правда в том, что, когда нас кто-то любит, но не даёт всеми способами понять, что мы ему чем-то обязаны за эту любовь, это делает самого этого человека невероятно очаровательным в наших глазах.

Безответная любовь – это как простуда. Если сделать всё правильно – принять лекарства, соблюсти режим, то неделя дискомфорта, без которого уж, извините, никак, пройдёт и дальше всё будет хорошо. Переболели и выздоровели.

Но если на лекарства плюнуть и отправиться заснеженную степь бороздить, то, боюсь, без осложнений не обойдёмся. В целом, после простуды страшных осложнений быть не должно – разве что чуть-чуть ослаблена иммунная система, но это поправимо. А вот доводить до воспаления лёгких или паралича – это, на мой взгляд, неправильно.

Чужая любовь ко мне, мною не разделяемая, делает меня злой: мне кажется, что кто-то накладывает на меня руку, и мне хочется ударить эту руку.

Самое же страшное и самое неправильное в неразделённой любви – это эгоистическое стремление управлять желанием любимого человека. Это невозможно и это неправильно. Нельзя, мне кажется, стремиться к тому, чтобы завладеть желанием другого человека, тогда как оно – его желание и его жизнь.

Если женщина или мужчина, которых мы любим, сама или сам готовы вручить нам своё желание, свою жизнь – это одно дело. И тут грех отказываться. А если не готовы, то требовать… Это дискредитирует любовь.

В конечном счёте действительная любовь вроде как должна быть аэгоистичным чувством. Любимому человеку должно быть хорошо благодаря любящему, этого, как мне кажется, требует любовь.

Любить – это находить в счастье другого своё собственное счастье.

В этом аэгоистичном чувстве, если это и правда оно, мы переживаем собственное преображение, потому что нет ничего лучше и краше человека, свободного от эгоизма. А любовь – то единственное, что даёт нам на это силы.

Впрочем, именно поэтому мы и получаем в этом чувстве свою самую большую прибыль: или собственное преображение и ответное чувство, или просто собственное преображение, что тоже, скажу я, немало.

В общем, не бойтесь любить. А если любите… делайте это правильно.