Андрей Курпатов - Не надо пофигизма [litres]

А ещё у нас где-то глубоко в подкорке сидит страх провала – мол, чем выше взлетел, тем больнее падать. Это страх поражения, позора, осмеяния, а самый эффективный способ избежать провала – это, понятное дело, ничего не делать. Потом можно не краснеть, не бледнеть, сквозь пол не проваливаться.

Признаться в том, что мы на самом деле боимся провала, – страшно. Как тогда быть? Тут и появляется палочка-выручалочка, что «лучше о душе подумать, чем за деньгой гнаться». Бегая от денег и работы, мы, таким образом, избегаем провала наших начинаний и стыда, с ним связанного.

Работа, профессиональная деятельность – вот к чему надо относиться с уважением. Деньги вторичны, они лишь результат оценки вашего труда другими людьми.

Так что я бы предложил думать о своей работе как о способе быть полезным другим людям. Если вы им нужны – со своими знаниями, навыками, способностями, – вы будете успешны. Если нет – не взыщите.

Наивно думать, что главный секрет успеха – это «оказаться в нужном месте в нужное время». Ни время, ни место сами по себе вовсе не гарантируют человеку успех. Тут важно не «оказаться», а соответствовать.

Если у вас есть это «время и место», но отсутствует способность реализовать предоставленную возможность, а затем и удержаться на достигнутом уровне, то всё равно ничего не выйдет. Рассуждения: «Если я там окажусь, то покажу класс!» – просто наивны.

Самые счастливые люди не обязательно получают всё самое лучшее. Они просто стараются самым лучшим образом использовать всё, что у них есть.

Огромное количество людей оказываются в нужных местах и в нужное время и даже понять этого не могут.И более того, если им подскажут: «Это то самое место! И время то! Копай!» – разве они начнут копать?

Нет, потому что они не место и не время ищут, а хотят, чтобы всё случилось само собой, вроде того, что «просыпаюсь я и понимаю, что стал звездой!». Так что все эти «нужные места и времена» – не более чем отговорки.

Наконец, если вам сами деньги всё ещё, по старой российской привычке, кажутся стыдными и именно это вас подсознательно сдерживает, давайте попробуем изменить это. Как это сделать?..

Давайте противопоставим деньги – тунеядству, халяву – заслуженному успеху, талант – злословию. То есть перейдём в другое смысловое поле – из общинной этики в этику взаимной ответственности.

В деньгах нет ничего неприличного, в вознаграждении за ваш труд – постыдного. Если же вы подобные чувства испытываете, то нужно или бороться с ними, или признать, что вы вор. В противном случае чего вам стыдиться?

Если вы работаете и зарабатываете, у вас есть полное право гордиться собой. Свободные люди, которые идут в кузницу и куют собственное счастье, не должны чувствовать себя ни виноватыми, ни пристыженными, ни опозоренными.

Пусть лучше так чувствуют себя другие – те, кто не умеет работать, не хочет работать и злословит о тех, кто работает и зарабатывает. Это будет честно и правильно.

Заработать интеллектуальным трудом – дело величайшей сложности.

Исключение составляет работа, которая непосредственно связана с финансами, а интеллект направлен на эффективное управление денежными потоками. Плюс высший менеджмент больших производств, а также удача на лоне технологических стартапов.

А просто так ум, к сожалению, не продашь. И очень важно понять – почему…

Дело в том, что у нас «все умные», у всех «голова на плечах», а потому сложно представить, что чья-то голова действительно может быть лучше, так зачем за её работу платить?

Неудачники сосредоточивают мышление на выживании. Посредственные люди сосредоточивают мышление на повседневных делах. Преуспевающие люди сосредоточивают мышление на прогрессе.

В головах у многих присутствует странная конструкция: «Мы все умные, просто кому-то повезло». И как результат – нет готовности ценить реальные интеллектуальные достижения других людей, их авторские права, интеллектуальный труд как таковой.

Помню, было время, когда пациенты, например, не очень понимали, что время психотерапевта и «разговор с ним» стоят денег.

На самом деле труд врача тяжёл и сложен, поэтому и стоить должен дорого. Но ведь он «просто поговорил», чего – за это деньги брать? Ну, за 10 лет учёбы, например.

Однажды, ещё в середине нулевых, к нам в клинику приехал президент Американской ассоциации гештальт-терапии.

Цена, которую мы платим за повышение профессионального уровня, – ничто по сравнению с той ценой, которую приходится платить за невежество.

Мы с ним мило общались два часа кряду. Он интересовался, как мы лечим, какие научные исследования проводим, какие технологии созданы – в общем, то, другое, третье.

Я рассказывал, он слушал, расспрашивал. А потом и говорит:

– Блестяще! Это один из лучших мировых психотерапевтических центров, – сказал, помолчал и добавляет: – Только профессия у вас вымирающая.

Я буквально потерял дар речи. Потом собрался с силами и давай переспрашивать. А он как заладил, так и повторяет – вымирающая профессия. Ну хоть ты тресни!

С чего вымирающая? Почему вымирающая?! Такой рост психической патологии во всём мире! Самоубийств – ужас-ужас! Депрессия, тревога, психосоматика…

Если мы не знаем, что задача невыполнима, мы вольны действовать так, словно это возможно.

Стал я выпытывать с пристрастием, и он удивлённо так мне объясняет (мол, это и дураку понятно) – дорогая очень профессия, она конкуренции с психологами не выдержит.

Теперь перевожу на совершенно русский язык. Чтобы подготовить настоящего врача-психотерапевта, необходимо обучить его медицине, психиатрии, психотерапии, психологии, психофармакологии, то есть те самые 10 лет. И труд такого специалиста получается золотой.

Да и мозги для такой работы нужны соответствующие, а такие мозги неизбежно будут востребованы в других областях, с другим экономическим потолком. Зачем мучиться с больным за сто долларов, если можно не мучаясь заработать десятки тысяч?

Наше отношение к работе часто сводится к тому, что мы прикладываем много усилий, чтобы срезать углы и сделать как можно меньше.

Прошло пятнадцать лет с того памятного разговора, и я должен сказать, что наш западный эксперт был прав. Люди экономят и идут к психологам, не имеющим фундаментального естественно-научного образования. Уровень помощи там заведомо ниже, но она более доступна по цене, а люди, в целом, богаче не становятся.