Элхонон Голдберг - Креативный мозг [Как рождаются идеи, меняющие мир] [litres]

Гений или нет, Владимир Ульянов был, несомненно, высокоинтеллектуальным человеком и чрезвычайно ловким политическим стратегом, очень вероятно, самым нетривиальным человеком двадцатого столетия. Он родился в образованной многонациональной семье (среди его предков были русские, шведы и евреи) мелкого дворянина. Помимо своей политической деятельности, Ленин был плодотворным писателем, интересы и некоторые познания которого лежали в области философии. Сам себя Ленин называл «журналистом». На вершине своей политической власти и авторитета Ленин пострадал от последовательных, подрывающих здоровье инсультов, преимущественно затронувших левое полушарие. Заболевание все более препятствовало руководству государством, которое он призвал к жизни. После смерти Ленина в возрасте 53 лет его мозг был законсервирован и подвергся дотошному изучению целой командой патологов и неврологов с целью обнаружения секретов его предполагаемого гения. Проект «Мозг Ленина» положил начало целому Институту мозга в Москве, который за многие годы расширил коллекцию образцов мозга до самой большой в мире. В эту коллекцию входят образцы мозга лауреата Нобелевской премии, физиолога Ивана Павлова; основателя актерской школы, на базе которой появилась «система» его имени в Соединенных Штатах, театрального режиссера Константина Станиславского; известного своим фильмом «Броненосец Потемкин» кинорежиссера Сергея Эйзенштейна; поэта-футуриста Владимира Маяковского; диктатора Иосифа Сталина и других, истинных и ложных корифеев российского общества двадцатого столетия.

Но мозг Ленина остается «жемчужиной» коллекции. Мозг препарировал Оскар Вогт, ведущий нейроанатом того времени, специально приехавший для этой цели из Германии. Изучалось только правое полушарие, потому что левое было слишком разрушено в результате цереброваскулярного заболевания. Было сделано множество срезов серого и белого вещества. Результаты исследований показали исключительную сложность строения борозд и извилин, особенно в лобных долях; увеличенную площадь поверхности коры, по причине необычно большого количества компонентов внутри борозд (бороздок – углублений коры); ярко выраженную переходную («пограничную») кору, особенно в области лобных долей; заметно более крупную область гетеромодальной ассоциативной коры, особенно в лобных долях, а также в теменной и височной коре; и необычную многочисленность очень крупных пирамидных нейронов III слоя, значение которых в сложном познании мы обсуждали в Главе 4. Особенно выделялись лобные доли мозга Ленина, и по размеру, и по связанности – эти признаки можно было ожидать у человека, который особенно отличался способностью к организации партийной деятельности и лидерству, невзирая на его философские притязания. Как и в случае с мозгом Альберта Эйнштейна, размер мозга Ленина был обыкновенным 5.

То, что уникальность креативного гения не обязательно находит отражение в топографической нейроанатомии его мозга, становится еще более очевидным, если рассмотреть случаи знаменитых ошибок. Иоганна Карла Гаусса (1777–1855) награждали хвалебными титулами «принц математики» и «величайший математик со времен Античности». После его смерти образец того, что считали мозгом великого математика, тщательно хранили в Институте этики и истории медицины при Медицинском центре Университета Геттингена и интенсивно изучали. Так продолжалось до тех пор, пока Рената Швайцер, нейробиолог из Института Макса Планка, не открыла, что мозг, к которому относились с таким благоговением, принадлежал на самом деле геттингенскому врачу Конраду Хайнрику Фуксу. Вероятно, образцы мозга нечаянно перепутали вскоре после смерти этих людей в 1855 году. Два мозга были похожими по весу и размеру, и в мозге Гаусса обнаружились определенные возрастные изменения, обычно наблюдаемые у людей его возраста на момент смерти 6.

Сам факт, что ученым понадобилось столько времени для обнаружения подмены, да и это произошло случайно, говорит сам за себя. Не было ничего в топографической анатомии мозга, что позволило бы отличить заурядность от гениальности. На самом деле оба мозга были непримечательными в плане морфологии. В макроструктуре не было очевидных признаков, отличающих мозг величайшего математического ума в истории от его, вероятно, умного, но довольно заурядного современника. По иронии судьбы, единственным необычным признаком была прерывающаяся («разделенная») центральная борозда, большая складка, разделяющая теменные и лобные доли. Этот признак ошибочно относили к мозгу Гаусса, пока путаница не была раскрыта, а на самом деле он относился к мозгу Фукса. Здесь заключено некое предостережение для всех, кто пытается распознать уникальные биологические признаки, основываясь исключительно на макроскопических морфологических исследованиях образцов мозга «творческих личностей». Может быть, эти признаки откроют секрет креативности и таланта или же не откроют. Пестрая мешанина случайных признаков – расширенные желудочки, аневризмы, аденомы гипофиза, гемангиомы, кальцифицированные кисты и заболевания мелких сосудов, – к сожалению, вот более вероятный результат исследований, нежели нейроанатомический ключ к гениальности.

Но как же те образцы мозга, которые принадлежали бесспорно гениальным личностям? Альберт Эйнштейн (1879–1955) и Владимир Ленин (1870–1924) были продуктами примерно одной эпохи, хотя один пережил другого на целое поколение. Каждый из них оставил неизгладимый след в истории двадцатого столетия, хотя эти следы были совершенно разного рода и природа соответствующего таланта также была различной. В конце концов, любые попытки соотнести особенные анатомические признаки образцов их мозга с уникальным разумом приводят к сомнительному результату, в лучшем случае умозрительному, а в худшем – бессмысленному. Тем не менее факт остается фактом: оба образца мозга имеют некоторые общие признаки: необычно развитые лобные доли, необычно хорошо выраженная общая структура извилин и высокая степень связанности областей, несмотря на то что в мозге Эйнштейна наблюдалась связанность между полушариями (мозолистое тело), а в мозге Ленина – внутри полушарий (слой III пирамидальных клеток). Однако, в конечном итоге, ни один из этих признаков не походил на ключ к экстраординарности умов двух исключительных личностей. На основании наших знаний о мозге эти признаки могли бы быть характерными для высокоинтеллектуальных, но в целом не выдающихся индивидуумов.

Два заслуживающих внимания образца мозга, которые мы здесь описали, отличаются необычно развитыми лобными долями. Кроме того, для этих образцов характерна усиленная связанность, хотя и разного рода. В мозге Альберта Эйнштейна было обнаружено необычно плотное мозолистое тело, особенно в области валика, которое обеспечивало сообщение между левой и правой частями задней ассоциативной коры, включающей теменные доли. Как известно, последние области особенно важны для ориентирования в пространстве. И наоборот, мозг Владимира Ленина отличался необычно многочисленными пирамидальными клетками, длинные аксоны которых обеспечивают общение между лобными долями и различными областями того же полушария. Эти индивидуальные характеристики двух образцов мозга могут быть полностью идентичными соответствующим талантам их владельцев. Но они могут отражать тот факт, что Эйнштейну было свойственно абстрактное мышление и созерцание, а Ленин представлял собой человека действия и стратега. Мы никогда не узнаем, что это на самом деле. Но эти предположения оставляют нам два общих вопроса, которые были поставлены в начале этой книги и представляли ее основные темы: