Элхонон Голдберг - Креативный мозг [Как рождаются идеи, меняющие мир] [litres]

Связана ли емкость для инноваций и креативности с определенными генами? Мы многое знаем об экспрессии многочисленных генов в различных структурах мозга. Могут ли эти знания привести нас к открытию гена, связанного с творчеством? Здесь помогает существование преемственности в мозговых механизмах креативности у человека и других видов, поскольку гораздо легче изучать экспрессию генов в мозге животных-моделей. Уже было много фальстартов в попытке найти простую взаимосвязь генов и познания. Связь когнитивных признаков с генами очень сложная, гораздо сложнее простого соответствия. Когда речь идет о креативности, поиск еще более осложняется, поскольку креативность – продукт слишком многих движущихся частей, биологических, культурных и социальных.

Наследуется ли дар инноваций и креативности? Первым, кто всерьез заинтересовался этим вопросом, был сэр Фрэнсис Гальтон (1822–1911). Ученый, обладавший многими талантами, он был двоюродным братом Чарльза Дарвина. Гальтон изобрел метод, известный как «историометрия», который он использовал для анализа процента индивидуумов среди родственников выдающихся личностей, которые сами пришли к некоторым достижениям. Его работа, обобщенная в книге «Наследственный гений», привела Гальтона к выводу, что незаурядные способности действительно наследуются 35.

Сегодня мы, вероятно, ответим на этот вопрос так: «что-то и до какой-то степени». Существует несколько семей, многие поколения которых знамениты творческими личностями, и они охватывают широкий диапазон профессий и занятий. Мари Кюри, ее муж Пьер Кюри и их дочь Ирен Жолио-Кюри – все были физиками и лауреатами Нобелевской премии. Александр Дюма père (отец) и Александр Дюма fils (сын) были знаменитыми писателями, равно как и отдаленные родственники Лев Толстой, один из величайших писателей своего времени, и Алексей Толстой, также знаменитый писатель. Андрей Марков был знаменитым математиком, основателем математической дисциплины, изучающей вероятностные «марковские» процессы, и также его сын, тоже Андрей Марков, известный своими работами в области математической логики (и один из моих любимых профессоров в Московском государственном университете). Работа, которой занимался в девятнадцатом веке Джордж Буль, легла в основу компьютерной науки двадцатого столетия, и прапраправнук Буля, Джеффри Хинтон, был среди современных первооткрывателей искусственного интеллекта. Среди многочисленных кузенов моего покойного друга Оливера Сакса были знаменитый израильский дипломат и ученый Абба Эбан; математик и экономист, лауреат Нобелевской премии Роберт Джон Ауманн, британский театральный и кинорежиссер Джонатан Линн и мультипликатор Ал Капп. Не говоря уже о матери Оливера, которая была одной из первых женщин-хирургов в Соединенном Королевстве. Семейство Сакса особенно интересно, потому что, в отличие от большинства других талантливых семей, оно состоит из индивидуумов, наделенных многими различными талантами. Но семейственность не обязательно означает наследственность, поскольку общие экологические и культурные факторы, равно как и ролевое моделирование, могут также играть свою роль. Более того, самые знаменитые творческие личности рождались в непримечательных, обычных семьях, и их креативный талант был, если воспользоваться техническим жаргоном, «спорадическим».

Более скромный поиск, поиск генетического контроля над стремлением к новизне, которое обычно считают предвестником креативности, имеет довольно долгую историю. В своих ранних исследованиях группа израильских и американских ученых обнаружила связь между качеством личности – стремление к новизне – и двумя полиморфизмами (вариантами) гена D4DR, который контролирует дофаминовый рецептор D4, в двух независимых выборках, в Израиле и Соединенных Штатах 36. Эти многообещающие результаты вызвали целый ряд исследований с целью прояснить эту взаимосвязь. Однако, когда несколько таких исследований подвергли метаанализу, результаты оказались сомнительными 37.

Креативность представляет собой более сложное, многомерное понятие, чем стремление к новизне, и поэтому еще менее вероятно, что она контролируется одним геном или даже небольшим набором генов. Однако был предпринят ряд попыток идентифицировать генетические основы творчества, и также с переменным успехом. Мартин Рейтер и его коллеги из Университета Юлиуса Либига в Германии изучали связь между творчеством и тремя кандидатами – полиморфизмами (вариантами) гена, затрагивающими основную систему нейромедиаторов, вовлеченную в сложные познавательные процессы: дофамин (DA), норадреналин (NE) и серотонин (5-HT). Первый ген, COMT VAL158MET, играет определенную роль в инактивации катехоламинов в синаптической щели и тем самым касается и дофаминергического, и норадренергического переноса. Он участвует в когнитивных функциях, связанных с лобными долями, таких как внимание и оперативная память, и является «модным» предметом исследований. Второй ген, DRD2-TAQ IA, затрагивает дофаминовые рецепторы D2, о которых мы уже говорили в предыдущих главах этой книги, и он также связан со стремлением к новизне. Третий ген, TPH-A779C, регулирует превращение триптофана в серотонин. Эти полиморфизмы были особенно эффективными версиями трех соответствующих генов, и у 92 здоровых субъектов изучалась их взаимосвязь с результатами тестов на «находчивость» («Берлинский тест структуры мышления»). Было обнаружено, что два последних гена, DRD2-TAQ IA и TPH-A779C, ассоциируются с результатами выполнения заданий на вербальную и предметную креативность соответственно. И наоборот, СОМТ разочаровал исследователей, поскольку они не обнаружили взаимосвязи с измеренной в эксперименте креативностью. Ни для одного из трех генов не была показана связь с измерениями интеллекта, и обнаружилась только умеренная корреляция измерений креативности и интеллекта, использованных в этом исследовании. Таким образом, еще больше запуталась связь между двумя понятиями и тем способом, которым они измерялись в исследовании 38. В исследовании, проведенном учеными Каролинского института в Стокгольме, рецепторы D2 связывались с креативностью, измеренной при помощи различных тестов на дивергентное мышление. Ученые сообщили об обратной связи между баллами за «креативность» и плотностью рецептора D2 в таламусе, подкорковой структуре, которая состоит из большого числа ядер, тесно взаимодействующих с неокортексом 39.

В нескольких экспериментах изучались генетические основы музыкального творчества. Были обнаружены отчетливые связи между особыми хромосомами и предпосылками к музыкальному творчеству, например абсолютный («идеальный») слух. Интересно, что эти связи имели некоторое отличие в различных популяциях: у людей европейского происхождения это были хромосомы 8q24.21 и, в меньшей степени, 7q22.3, 8q21.11 и 9p21.3; но у людей азиатского происхождения это была только хромосома 7q22.3 40. Группа финских нейробиологов изучала генетические основы музыкального творчества, определенного как сочинение и восприятие музыкальных произведений или импровизация, со слов самих участников. Было обнаружено, что данные о восприятии музыкальных произведений были связаны с хромосомой 16, а сочинение – с хромосомой 4q22.1 41. И, наконец, команда ученых из Еврейского университета в Иерусалиме обнаружила связь между креативным танцевальным искусством и полиморфизмами генов AVPR1a и SLC6A4 42.