Бессел ван дер Колк - Тело помнит все [Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть]

Лечебную силу коллектива, выраженную в музыке и ритме, я в полной мере осознал весной 1997 года, когда наблюдал за работой Комиссии по установлению истины и примирению в Южной Африке. В некоторых из мест, которые мы посетили, по-прежнему бушует ужасное насилие. Как-то я присутствовал на собрании жертв изнасилования во дворе клиники в поселении под Йоханнесбургом. Мы слышали звуки выстрелов в отдалении, в то время как из-за забора поднимался дым, а в воздухе витал запах слезоточивого газа. Позже мы узнали, что в тот день было убито сорок человек.

Тем не менее, несмотря на чужую и пугающую обстановку, собравшаяся группа выглядела до боли знакомо: все женщины сидели, ссутулившись – печальные и застывшие, – в точности как на собраниях терапевтических групп для жертв изнасилования в Бостоне, коих я повидал немало. Я ощутил знакомое чувство беспомощности и, сидя в окружении поникших людей, сам тоже почувствовал моральный упадок.

Затем одна из женщин принялась напевать с закрытым ртом, раскачиваясь вперед-назад. Вскоре появился некий ритм, и постепенно к ней присоединились и остальные женщины. Вскоре уже вся группа пела, двигалась и танцевала. Они преобразились до неузнаваемости: эти люди возвращались к жизни, их лица и тела оживали.

Я поклялся себе применить увиденное в своей собственной практике и заняться изучением того, как ритм, песни и движения способны помочь в лечении психологической травмы.

Мы подробнее поговорим об этом в двадцатой главе, посвященной театру, где я покажу, как группа молодых людей – в числе которых малолетние преступники и приемные дети из группы риска – постепенно учится совместно трудиться и полагаться друг на друга, будь то в шекспировских постановках или в процессе создания мюзиклов. Разные пациенты рассказывали мне, как им помогли хоровое пение, айкидо, танго и кикбоксинг, и я с радостью делюсь их рекомендациями с другими людьми, которые приходят ко мне на лечение.

Еще один важный урок об исцеляющей силе ритма я усвоил, когда врачей из нашего Центра травмы попросили заняться пятилетней немой девочкой по имени Ин Ми, удочеренной из китайского приюта. После нескольких месяцев неудачных попыток установить с ней контакт мои коллеги Дебора Розель и Лиз Уорнер осознали, что у девочки была неисправная система ритмичного взаимодействия – голоса и лица людей вокруг не находили в ней отклик. Это привело их к сенсомоторной терапии (25).

Клиника сенсорной интеграции в городе Уотертаун, штат Массачусетс – чудесная игровая площадка в помещении, заполненная качелями, бассейнами с разноцветными резиновыми шарами – настолько глубокими, что в них можно полностью спрятаться, гимнастическими бревнами и лестницами, ведущими к платформам, с которых можно нырять на поролоновые матрасы. Персонал «искупал» Ин Ми в бассейне с пластиковыми шарами, чтобы она ощутила на своей коже их прикосновение. Они помогали ей качаться на качелях и укрывали ее утяжеленным одеялом [44] Weighted blanket, например, «Gravity Blanket» – специальные утяжеленные одеяла, весящие 7–12 % от веса тела, чтобы человек чувствовал во сне его «объятия» – выделяется окситоцин (гормон любви и привязанности), человек лучше высыпается и т. д. – во всяком случае, так заявлено на сайте производителя. – Прим. пер. . Полтора месяца спустя что-то изменилось – и она заговорила (26).

Потрясающие успехи Ин Ми подтолкнули нас к тому, чтобы открыть при Центре травмы клинику сенсорной интеграции, которую мы теперь также используем и для лечения наших стационарных пациентов. Мы еще не изучили эффективность сенсорной интеграции для травмированных взрослых, однако я регулярно включаю в свои семинары методы сенсорной интеграции и танцы.

Учась подстраиваться, родители (и их дети) обретают внутреннее чувство взаимности. Именно на развитие этого чувства направлена так называемая терапия взаимодействия родителей и ребенка (PCIT), а также терапия сенсорно-моторной регуляции возбуждения (SMART), разработанная моими коллегами в Центре травмы (27).

Во время совместных игр мы чувствуем физическую гармонию, испытываем радость и чувство связи. Упражнения по импровизации (вроде тех, что можно найти на сайте http://learnimprov.com/), также чудесным образом помогают людям совместно веселиться и познавать мир. Когда видишь, как группа людей с мрачными лицами дружно смеется, понимаешь: чары страданий рассеяны.

В традиционных на Западе методах лечения психологической травмы крайне мало внимания уделялось тому, чтобы помочь травмированным пациентам спокойно переживать свои ощущения и эмоции. Вместо того чтобы помогать людям справляться со своими ощущениями, их все больше и больше пичкали такими препаратами, как блокаторы обратного захвата серотонина, Рисперидон [45] Рисперидон – антипсихотический препарат, чаще всего используется при лечении шизофрении и психозов. Препарат принимают строго по назначению врача. – Прим. ред. и Сероквель [46] Сероквель – препарат из группы антидепрессатов. Препарат принимают строго по назначению врача. – Прим. ред. (28). Вместе с тем самый естественный способ успокоить человека – это касаться, обнимать и раскачивать его. Это помогает справиться с чрезмерным возбуждением и придает чувство защищенности и контроля.

Рембрандт ван Рейн: Христос исцеляет больную. Всем нам знакомы утешающие жесты – они отражают лечебную силу прикосновения.

Прикосновение – самый простой инструмент успокоения в нашем распоряжении – исключено из большинства терапевтических методов. Невозможно полностью исцелиться, если не чувствуешь себя защищенным в собственной шкуре. В связи с этим я призываю всех своих пациентов заняться работой с телом в той или иной форме, будь то лечебный массаж, метод Фельденкрайза [47] Метод Фельденкрайза – двигательная практика, разработанная Моше Фельденкрайзом и ставящая целью развитие человека через осознание себя в процессе работы над движениями собственного тела. – Прим. ред. или краниосакральная терапия [48] Краниосакральная терапия – основной метод остеопатии, суть которого в лечении множества заболеваний через мягкие, почти незаметные прикосновения пальцев специалиста к голове или спине больного. – Прим. ред. .

Я спросил своего любимого терапевта по работе с телом Люсию Скай про ее работу с пережившими травму пациентами. Вот что она мне сказала: «Каждый раз перед началом сеанса я непременно устанавливаю связь с человеком.

Я не расспрашиваю его о прошлом; я не пытаюсь узнать, насколько человек травмирован или что с ним произошло. Я проверяю, находится ли он прямо сейчас в своем теле. Я спрашиваю, хотел бы он, чтобы я уделила внимание чему-то конкретно. Тем временем я изучаю его позу; обращаю внимание, смотрит ли он мне в глаза, насколько напряженным или расслабленным выглядит, получается ли между нами установить связь.