Альберт-Ласло Барабаши - Формула [Универсальные законы успеха]

Но Бурджу трудилась не зря.

Анализируя цифры, она увидела закономерность [17]. Как в случае с лучшими теннисистами — Роджером Федерером, Новаком Джоковичем, Энди Марреем, Рафаэлем Надалем, так и в случае с подающими надежды новичками наблюдалось заметное соответствие между прогнозами Бурджу и истинной популярностью спортсмена. Результативность была так тесно связана с успехом, что Бурджу могла точно предсказать количество человек, которые зайдут на страницу игрока в «Википедии» в конкретный день, на основе статистики его выступлений на корте. Она прогнозировала периоды низкого интереса к игрокам, выступавшим плохо, а также провалы, связанные с травмами. Она также предсказывала пики внимания после неожиданных побед над сильными игроками. Получив данные о результативности, Бурджу смогла прогнозировать успех.

На основании ее исследований можно было однозначно сказать, что успех в теннисе зависит от единственного фактора — атлетичности. На корте классическая догма «труд вознаграждается» остается верна. Результативность ведет к успеху . Такова отправная точка. Если вы теннисист, следите за мячом и тренируйтесь. (Здесь подойдет любое спортивное клише — позвоните своему учителю физкультуры и поблагодарите его за то, что в свое время он поделился с вами своей мудростью.) Но дело обстоит так не только в спорте. Нельзя стать успешным адвокатом, не располагая знаниями, которые привлекают клиентов. Нельзя стать успешным архитектором, не имея опыта проектирования зданий и дизайнерского чутья. В работе нашумевшей технологической новинки не должно возникать слишком много ошибок.

Формула Бурджу была столь же элегантной, как татуировка у нее на руке. И все же нас немного расстроили полученные результаты: мы надеялись на открытие. Вместо этого итоги работы подкрепили самое базовое утверждение: результативность — ключ к успеху. Да, мы нашли тесную количественную взаимосвязь между результативностью и успехом. Но насколько сильной она была?

Я сумел найти в таких результатах лишь один плюс — они подарили мне надежду, что мой сын Даниэль поступит в университет своей мечты. Мир тенниса ужасно напоминал румынскую образовательную систему, в которой результаты определялись лишь на основании оценок за экзамены. Однако вскоре пришли первые письма из университетов, и моя надежда стала таять. Реальность взяла свое. Больше всего Даниэль хотел пойти в Стэнфорд, но оттуда ему ответили отказом. Его не приняли и в Гарвард. Отказы также пришли из Брауна, Чикагского университета и Пенсильванского университета — и эти письма доказали мне, что мы больше не в Румынии. Делать ставку на одни лишь результаты было опасно. В какой-то момент я даже стал бояться спрашивать, что сказали в очередном письме.

К счастью, были и хорошие новости. Даниэля приняли в Нотр-Дам, куда он мечтал поступить годами. Я преподавал там десять лет и знал, что сын получит прекрасное образование. Всякий раз, когда в наш почтовый ящик приходил очередной отказ, мы напоминали друг другу, что он сможет учиться в прекрасном месте.

Затем пришла еще одна хорошая новость, хотя в результате перед нами и встала дилемма. Сына приняли в Северо-Восточный университет, где я преподаю сейчас.

Теперь у Даниэля был выбор, но сделать его было непросто. За Нотр-Дам нужно было платить. Северо-Восточный университет не требовал денег, поскольку дети преподавателей и сотрудников университета могут учиться в нем бесплатно, если сдают все экзамены. Чтобы оправдать возможные траты, надо было понять, что такого мог дать Даниэлю Нотр-Дам, чего не мог дать Северо-Восточный?

На этот счет у нас имелись хорошие данные. Начнем с того, что выпускники элитных университетов [18]имели фору перед выпускниками университетов ниже рангом. Средняя зарплата выпускника университета Лиги плюща через десять лет после выпуска составит более 70 000 долларов в год, в то время как выпускники других университетов могут рассчитывать менее чем на половину от этой цифры — их средняя зарплата составит 34 000 долларов. Особенно сильно разнятся доходы у самых перспективных студентов: десять процентов лучших выпускников университетов Лиги плюща через десять лет после выпуска зарабатывают в среднем 200 000 долларов и более, а лучшие выпускники других университетов — чуть менее 70 000 долларов.

Когда в 2012 году Даниэль подавал заявления в различные университеты, надеясь, что его усердный труд принесет свои плоды, Нотр-Дам занимал 19-е место в национальном рейтинге университетов. Северо-Восточный университет стоял лишь на 66-й позиции.

Нотр-Дам входил в престижную категорию, близкую к Лиге плюща. Учеба в Северо-Восточном была бесплатна.

Оказываясь перед выбором, многие родители и абитуриенты задаются подобным вопросом: стоит ли влезать в долги, чтобы обеспечить лучшее образование своим детям? Это очень волнительное решение. И все же, узнав, что есть данные, которые помогут нам его принять, я полностью изменил свое восприятие ситуации. Как выяснилось, несмотря на очевидную статистику, если бы Даниэль выбрал Нотр-Дам вместо Северо-Восточного университета, это никак не сказалось бы на его будущих заработках. Ничего не изменило бы даже поступление в Стэнфорд или Гарвард. Его будущий успех определяли два фактора — результативность и амбиции.

Первая публичная школа США, Бостонская латинская школа, по-прежнему остается гордостью бостонской образовательной системы. Она входит в двадцатку лучших школ США и является государственной, но поступить в нее непросто. Как и в Румынии, чтобы попасть туда, дети должны хорошо сдать экзамен. Если ребенок не пройдет по конкурсу, его примут в Бостонскую латинскую академию — школу со сходным названием, которая стоит на втором месте в рейтинге. Если он не пройдет и туда, он поступит в Школу математики и науки имени О’Брайанта. Если же он не пройдет и туда, ему придется идти в обычную школу, при поступлении в которую не нужно сдавать экзамен.

Дети (и их родители) не случайно хотят попасть в Бостонскую латинскую школу: ее выпускники занимают четвертое место по среднему баллу SAT в Массачусетсе, а это открывает им дорогу в элитные университеты. Латинская академия также показывает прекрасные результаты и находится на 80-й процентили в штате. Средние показатели Школы О’Брайанта находятся лишь на 40-й процентили, но они значительно выше скромных показателей городских школ, прием в которые осуществляется без экзаменов. Если ваш ребенок не проходит в одну из хороших школ, кажется, что вы обрекаете его на провал.

Но так ли это? Несколько лет назад три экономиста решили найти ответ на этот вопрос [19]и сравнили учеников, с трудом прошедших по конкурсу в Бостонскую латинскую школу, с теми, которым не хватило самой малости. Часто результат определялся сотыми долями процентов, а это означало, что академические достижения и интеллектуальный потенциал учеников, прошедших и не прошедших по конкурсу в школу, практически не отличались. Главное различие было в другом: одним везло достаточно, чтобы провести следующие несколько лет в великолепной школе, а другим, которые были ничуть не менее умны, приходилось идти в другие места.