Альберт-Ласло Барабаши - Формула [Универсальные законы успеха]

Данные Magnus позволили нам изучать и анализировать миллионы негласных транзакций, определяющих возникновение влияния в искусстве. Восстанавливая историю выставок полумиллиона художников, мы нашли сеть, которая обеспечивала доступ к желанным галереям. Для этого мы выявили скрытые связи, определяющие движение художников по галереям и музеям. Две организации — скажем, музей А и галерея Б — считаются связанными, если художник, выставлявший свои работы в музее А, затем выставляется в галерее Б.

Почему логично связывать организации таким образом? Потому что кураторы ориентируются друг на друга при обосновании своих решений. Если галерея видит, что художник выставляется в других организациях, которым она доверяет, она с гораздо большей вероятностью возьмет работы этого художника. Перемещение работ из А в Б не просто трансакция: ее предваряют исследования, раздумья и оценки галеристов и кураторов.

В результате нашей работы появилась карта [36]передвижений искусства по миру. На ней обозначились несколько крупных центров — тех организаций, которые оказались связанными с исключительным количеством других организаций. Всеми этими центрами стали самые влиятельные музеи и галереи мира искусства: Нью-Йоркский музей современного искусства, Музей Гуггенхайма и Галерея Гагосяна, за которыми с небольшим отрывом следовали Галерея Пейс, Метрополитен-музей, Чикагский институт искусств и Национальная галерея искусства в Вашингтоне — все американские выставочные площадки. Они были тесно связаны с европейскими организациями, включая Галерею Тейт, Центр Помпиду и Центр искусств королевы Софии.

Если ваша работа выставляется в одном из этих центров, можно считать, что вы попали на карусель успеха, которая закрутит вас вихрем, помогая без труда переходить с одной крупной выставочной площадки на другую. Продажи и стремительный рост цен на ваши работы также будут предопределены. Эти центры становятся проводниками успеха художников. Если ваши работы выставляются в крупных галереях и музеях, в мире искусства вам гарантирован статус суперзвезды.

Однако, внимательнее присмотревшись к пути художников к успеху, мы обнаружили, что звездность обеспечивают лишь некоторые галереи. Большинство галерей и музеев входят в тесно взаимосвязанные сообщества, которые налаживают связи друг с другом, почти не взаимодействуя с основной группой. Если художник работает с одной из таких «островных» галерей и другая галерея острова открывает перед ним свои двери, он без труда получает доступ во все остальные галереи этого острова. Однако в этом случае он остается в ловушке — ни одна из островных галерей не может перенести его на Большую землю, где происходит все самое интересное.

Изучив эту карту, мы с ужасом поняли, как мало на ней путей к успеху. Анализируя результаты, я думал о множестве талантливых друзей, которые выставляют свои работы в многочисленных изолированных галереях Восточной Европы. Вдруг я понял, что они находятся в ловушке этой замкнутой и не прощающей ошибок сферы.

Увидев, где находятся узловые центры, легко сделать вывод, что успех ждет тех, кто переедет в Нью-Йорк, Лондон или Париж. Однако наша карта сетей показала, что успех определяется не только географией. Крупные, уважаемые центры в основном взаимодействовали друг с другом, какие бы расстояния их ни разделяли. Небольшие галереи, расположенные в непосредственной близости от MoMA или Галереи Гагосяна, как ни странно, не входили в те же сети. Начиная карьеру за пределами сети крупных галерей, художник неизменно оказывался в тех же небольших галереях, где выставлял свои работы впервые. Даже если он выставлялся через дорогу от Музея Гуггенхайма, найти тропинку в этот блестящий центр ему почему-то было практически невозможно.

Одним из первых это понял Энди Уорхол, который некоторое время оставался самым кассовым художником в мире. «Чтобы добиться успеха [37], — сказал он, — художнику необходимо выставлять свои работы в хорошей галерее, причем по той же причине, по которой, скажем, Dior никогда не продавал свои оригиналы с прилавков Woolworth’s». Успех в искусстве — результат симбиоза. Как мы увидели, по сути, успех представляет собой петлю обратной связи, в которой галереи зарабатывают репутацию, выставляя работы прославленных художников, а прославленные художники становятся таковыми, выставляя свои работы в престижных галереях. Не так все просто, правда?

Ни для кого не секрет, что в мире искусства достаточно выстрелить один раз, чтобы дальше все старались поддержать возникший к художнику интерес. Если коллекционер платит за художественное произведение миллион долларов, в его интересах, в интересах художника и в интересах галереи, чтобы эта работа в будущем стоила хотя бы не меньше. Галереям, как и музеям, не выжить без коллекционеров. Они входят в правление музеев, дарят им известные работы, привлекая внимание к художникам, произведения которых хранится в их частных коллекциях. Они также оказывают влияние на других коллекционеров. Если вы художник, ваша работа выставляется на аукционе и есть вероятность, что ее никто не купит, ваш галерист и коллекционер выкупят ее назад и даже будут перебивать ставки друг друга, чтобы итоговая цена соответствовала ценности произведения. Что, если никто не проявляет интереса к покупке ваших работ? В обычной экономической системе галереи снизили бы цену на них, надеясь окупить хотя бы часть расходов.

Но в искусстве все иначе. В витринах галерей не рекламируют 30-процентные скидки и финальные распродажи. Галереи упрямо цепляются за работы, которые не могут продать. В этой пирамиде цены только растут. Система работает, поскольку качество работ не поддается однозначной оценке, а их самоценность нельзя измерить объективно. Король здесь никогда не остается голым. Забудьте о таланте, творческих способностях и эстетике. Свои люди в мире искусства отбрасывают все эти факторы столь же быстро, как забывают о «Мужчине в золотом шлеме», задумчиво опустившем глаза. В искусстве ценность создается сетями. В отсутствие сетей любая работа, от «Моны Лизы» до безымянного шедевра Баския, сгодится лишь для гаражной распродажи.

Несмотря на то что в мире искусства нет четких критериев результативности, в нем царит порядок. Закономерности, описывающие рынок искусства, позволили нам сделать то, на что я даже не надеялся при запуске проекта. Подобно гадалкам, мы получили возможность предсказывать судьбу почти любого художника — и не важно, начинал он на периферии сети или в самом ее сердце. Используя в качестве вводных сведения о первых пяти выставках этого художника, мы выявляли закономерности, на основании которых понимали, где он будет выставляться в последующие десятилетия. Художников, начинавших на периферии, ждал в основном местный и крайне нестабильный успех.