Александр Бирюков - Мужчина- душа нараспашку

Каждый из нас прекрасно понимает, что это банальная зависть. И тут уж не поможет твоя «хорошесть». Наоборот, она будет раздражать завистников ещё сильнее.

Два других типажа, которым была по барабану твоя хорошесть — это быдло и люди с неуравновешенной психикой. И те, и другие наезжали на всех, кто не так посмотрел, прошёл, сказал или не так выглядит. Причём критерии менялись часто, спонтанно и совершенно непредсказуемо. Особенно у людей с неуравновешенной психикой.

О том, что есть быдло, завистники и психопаты, которым плевать на твою хорошесть и которые будут вредить тебе, невзирая ни на что, я понял только в школе. Впрочем, к этому времени я уже частично освободился от «демократичности» и «не высовывайся», так что как-то корректировать свою продуктивную деятельность я, разумеется, не стал. То есть получать двойки в угоду завистникам я точно не собирался.

Итак, я избавился от того дурного чувства, когда твои успехи заставляют тебя же стыдиться и считать себя виноватым перед другими.

109

Была другая вещь. Патологическое слежение за чистотой репутации.

Как я уже писал, мою маму, а потом меня воспитывали в паническом страхе за свою репутацию. Нет, я не спорю, что пороки — не есть хорошо. Но давай вспомним, что ужасным пороком считалось любое маленькое пятнышко на белоснежной репутации. Любой просчёт, любая ошибка, которые у иных людей просто не заметили бы, в нашем случае была настоящей катастрофой.

Опоздание на две минуты было ничуть не менее тяжким просчётом, чем проиграть в карты собственную одежду и бегать голышом по городу, завывая частушки.

Ведь если ты проколешься, то это будет тут же известно всем- всем-всем (не забываем о зависимости от мнения других). На тебя будут показывать пальцем, и все над тобой станут смеяться.

Я намеренно утрирую здесь. Потому что ревностная слежка, пристальный контроль, как бы не допустить мельчайшего просчёта, плющила мозги десятитонным катком.

Трудно поверить, что эту уверенность я сохранил в первозданном виде аж до 4 курса университета, а окончательно избавился от неё только 2007-2009 годах.

В деле излечения от этого идиотизма помог один случай.

Однажды в перерыве между двумя часами лекции ко мне подходит мой приятель и ни с того, ни с сего заявляет:

Слушай, ты, я тебе сейчас морду набью!

Услышав такое от приятеля, я немного офигел и поинтересовался, чем вызван такой внезапный гнев. Ещё вчера мы, общались по-дружески, а сегодня он кипит злобой.

А какого хрена ты моего отца оскорбляешь?

Вся мякотка ситуации заключалась в том, что я не знал, его отца и не имел никакой информации о нём. А потому у меня даже не было основы, какого-то материла для оскорблений. Я спокойно объяснил это приятелю, тот успокоился и ушёл, а я стал вспоминать, откуда он вообще взял о каких-то моих оскорблениях.

И понял, откуда дует ветер. Оказывается, недели две назад я «дежурил» в отделении нейрохирургии. «Дежурил» — это когда ты проводишь ночь в отделении в надежде на то, что привезут экстренного больного, которого потребуется оперировать. По

110

скольку из врачей есть только один дежурный нейрохирург, ты удостаиваешься чести ассистировать ему. Это хорошая практика для студента.

Так вот, я «дежурил», причём не один, а с однокурсницей. Она жаловалась мне то на одного, то на другого — все у неё были завистники, мерзавцы, гады. Девчонки — шлюхи и тупые отверстия. А у моего приятеля отец пьяница и дурак. Вначале я молча сносил этот порожняк — не обрывать же! Невежливо же! Потом настойчиво попытался перевести разговор на что-то более позитивное. Но когда понял, что поток грязи не остановить, то достаточно грубо прервал девицу. Она замолчала. Как выяснилось, затаив злобу. Потом просто приписала свои слова о «пьянице и дураке» мне и поделилась этой клеветой с тем, кто должен был стать «мечом отмщения» для неё.

Впрочем, история с этой девицей на вышеописанном эпизоде не закончилась. Сначала она придумала обо мне ряд сплетен. Например, что я плачу взятки за пятёрки на экзаменах. Потом она сообщила однокурснице, с которой я тогда встречался, что «твой Бирюков спит вон с той». Затем... Сплетни, одна другой дебильнее и нелепее, рождались в её голове с необычайной скоростью.

Да, кстати. Я забыл сказать, что перед всем этим профессор, который стал потом моим научным руководителем, выбрал для ведения научной работы меня, а не эту студентку. Узнал это я гораздо позже. Причина была простой: я сразу взялся за работу, а она мялась, копалась, исчезала и другими способами показывала свою незаинтересованность в работе. Вернее, она хотела считаться выполняющей научную работу, но не желала выполнять её по-настоящему.

Можно подумать, что и тут дело только в зависти. Если бы не одно «но». Девица эта, кроме вздорного характера, имела две характеристики. Она была страшно неухоженной, с запущенной внешностью, бесформенной фигурой, грязными волосами, жирными пятнами на одежде. Вторая характеристика — истероидная акцентуация характера, которая требует от человека быть центром всеобщего внимания. Успехи в учёбе у девицы были более чем посредственные. Внешность — понятно. Никаких других выдающихся черт. Что делать? Как привлечь к себе внимание?

111

Очень просто. Точно так же, как это делает жёлтая пресса. Придумывать «сенсации». Чем она и занималась.

История с этой девицей впервые показала мне одну вещь. Чтобы облить тебя дерьмом, совершенно необязательно искать твои реальные просчёты, ошибки и другие порочащие тебя штуки. Если так уж необходимо — всё это можно сочинить и приписать тебе. Кто будет проверять? Да и как проверить?

Если врагам так уж необходимо выставить тебя мерзавцем, им не нужно копаться в твоей биографии. Все «нужные участки» твоей биографии они придумают.

И ты никак не сможешь им помешать. Всё, что тебе останется — это либо тупо и вяло оправдываться, словно тебя поймали за руку на месте преступления.

А я решил поступать иначе — просто плевать на злословов.

Была ещё одна проблема с хорошестью. Это люди, которые манипулируют ею, чтобы что-то от тебя получить. Они так или иначе заставляют тебя решать их проблемы, делать то, что тебе невыгодно. Сюда же относятся нытики, которые описаны выше, а также всевозможные нахлебники-паразиты, играющие на чувстве жалости.

Был у меня один знакомый. Он постоянно просил что-нибудь за него сделать. Постоянно обременял просьбами. Чаще, конечно, мелкими. Я удивлялся: ну неужели он сам это сделать не может? Ерунда ведь. Любой справится. А он почему-то не справлялся. Я соглашался. Иногда это действительно мне ничего не стоило, но иногда приходилось совершать немало телодвижений, чтобы сделать всё по уму. А когда я видел, что сделать не получится, то пытался отказываться. И знаешь, какие ответы я получал? «Жаль, раньше получалось», «ну что ж, хоть это мне и нужно, придётся обойтись без него», «ну ладно, сам сделаю как-нибудь. Я, правда, не умею, но ничего не поделаешь, раз ты отказываешься».