Джонатан Готтшалл - Как сторителлинг сделал нас людьми

Рис. 25. Иллюстрация к повести Артура Конана Дойла «Этюд в багровых тонах» (издание 1906 года)

Ватсон шокирован. Как Холмс догадался? Позже, когда они разговаривают в своей холостяцкой квартирке, Холмс объясняет, что в этом не было ничего, кроме логики. Он с большим удовольствием рассказывает Ватсону о том, как после изучения его внешности пришел к выводу о его жизни в Азии [151] Ibid. P. 22. . Это происходило примерно следующим образом:

Этот человек по типу – врач, но выправка у него военная. Значит, военный врач. Он только что приехал из тропиков – лицо у него смуглое, но это не природный оттенок его кожи, так как запястья у него гораздо белее. Лицо изможденное, – очевидно, немало натерпелся и перенес болезнь. Был ранен в левую руку – держит ее неподвижно и немножко неестественно. Где же под тропиками военный врач-англичанин мог натерпеться лишений и получить рану? Конечно же в Афганистане.

Что бы ни говорил Холмс, Ватсон удивленно качает головой. Предполагается, что читатель ориентируется на доктора и будет заинтригован талантом сыщика, однако стоит заметить, что методы Холмса просто курьезны.

Возьмите хоть вышеописанный случай в лаборатории. Ватсон одет в самую обычную гражданскую одежду. Что говорит о его «военной выправке»? У него в руках нет медицинского саквояжа, а на шее не висит стетоскоп. Что в таком случае вообще делает его «врачом по типу»? И почему Холмс не может быть уверен, что Ватсон вернулся не из Афганистана, а из любой другой опасной тропической местности (промолчим о том, что Афганистан нельзя назвать тропиками)? Почему Шерлок так быстро заключает, что Ватсон был ранен в бою? Неподвижно держать руку можно и в результате травмы, полученной на поле для крикета; боль в ней может свидетельствовать даже о сердечном приступе.

Иначе говоря, Шерлок Холмс профессионально фабрикует связные и вполне логичные истории, используя для этого самые расплывчатые факты. Он хватается за одну из сотни существующих версий и начинает настаивать, что она-то и является единственно правильной. Все остальное в итоге является лишь подтверждением этой стройной гениальной гипотезы.

Разумеется, Шерлок Холмс – лишь плод авторского воображения. Он всегда прав только потому, что обитает в Нетландии. Однако если бы он попробовал применить свою тактику в реальной жизни, то, скорее всего, оказался бы совершенно к ней неприспособленным; так ведет себя инспектор Клузо из «Розовой пантеры», а не великий сыщик с Бейкер-стрит.

В голове у каждого из нас живет маленький Шерлок Холмс. Он «делает выводы» из того, что мы видим; так мы понимаем, как несколько событий приводят к какому-либо результату. Эволюция подарила нам «внутреннего Холмса», потому что мир полон историй и их составляющих: интриг, сюжетных поворотов и причинно-следственных связей. Сознание-фантазер – это настоящий подарок; оно позволяет нам ощущать собственную жизнь как упорядоченную и важную последовательность, а не просто хаос цветов и звуков.

Однако наш внутренний фантазер не безупречен. После пятидесяти лет изучения спрятавшегося в левом полушарии гомункула Майкл Газзанига пришел к выводу, что этот человечек – при всех его добродетелях – иногда может здорово заблуждаться. Наша фантазия не терпит неизвестности, случайности и совпадений; ей нужны факты. Если она не находит их в окружающем мире, то пытается создать их сама. Иными словами, наше сознание успешно украшает действительность там, где может, и изобретает ложь там, где не справляется фантазия.

Человеческий мозг настроен на восприятие определенных кодов [152] Hood 2009. и скорее среагирует ложноположительно, чем ложноотрицательно. Так, мы обладаем способностью различать человеческие лица и фигуры; именно она заставляет нас видеть силуэты животных в облаках и различать в отверстиях сита изображение лика Иисуса. Как считают психологи, это помогает нам реагировать на действительно важные вещи вокруг нас.

Рис. 26. Изображение «лица» на Марсе (фото сделано космическим аппаратом «Викинг-1» в 1976 г.). Некоторые посчитали это изображение свидетельством наличия жизни на Марсе, однако более детальные снимки показали, что это всего лишь возвышенность на поверхности планеты

Наша жажда поиска значащих элементов превращается в жажду сторителлинга – придумывания историй. Как считает писатель и дизайнер игр Джеймс Уоллис, «люди любят истории. Наш мозг склонен не только наслаждаться рассказами или учиться благодаря им, но и создавать их самостоятельно. Так же как ваш мозг видит абстрактный узор и распознает в нем лицо, ваше воображение изучает последовательность событий и превращает их в историю» [153] Wallis 2007. P. 69. . Мнение Уоллиса подтверждает множество исследований, показывающих, как мы автоматически сочиняем сюжет, основанный на получаемой информации, и как – если нельзя опереться на факты – мозг рад выдумать собственную историю. Взгляните на следующие предложения:

Тодд ринулся в цветочный магазин.

Грег выгуливал ее собаку.

Салли весь день была в постели.

Ну-ка, о чем вы думаете? Обычно люди начинают составлять из этих предложений единую историю. Может быть, Салли грустит, потому что кто-то умер; Грег и Тодд могут быть ее друзьями – один выгуливает собаку, а другой покупает цветы, чтобы утешить девушку. Или наоборот: Салли счастлива, она только что выиграла в лотерею и решила отпраздновать это и как следует понежиться. Тогда Грег и Тодд могут быть молодыми красавчиками из рекламы нижнего белья, которых она наняла в качестве массажиста и персонального помощника.

На самом деле эти предложения никак не связаны; я немного схитрил. Но, если у вас здоровый, способный фантазировать мозг, вы автоматически начнете составлять из них начало какой-нибудь истории. Мы понимаем, что подобные фразы могут послужить кирпичиками для построения какого угодно сюжета; ученые доказали, что люди, которым предлагают изучить несколько совершенно не связанных предложений, в очень редких случаях не начинают сочинять на их основе историю [154] См.: Haven 2007. [155] См. также: Taleb 2008. .

Это явление [156] Heider and Simmel 1944. прекрасно иллюстрирует эксперимент, проведенный американскими психологами Фрицем Хайдером и Марианной Симмель. В середине 1940-х они создали короткий анимированный фильм с простым сюжетом. В одном углу неподвижного квадрата есть открывающаяся и закрывающаяся дверка. На экране также размещены большой и маленький треугольники и маленький кружок. Фильм начинается с того, что большой треугольник находится внутри квадрата. Затем появляются маленькие треугольник и круг. Когда дверка открывается и закрывается, фигурки скользят по экрану. Примерно через девяносто секунд маленькие круг и треугольник исчезают.