Николай Голубей - Узник Боли: исцеление от детских и взрослых травм

Давайте рассмотрим три ситуации: на глазах ребенка отец убил его мать, мой отец зашел в ванну и разбил гаечным ключом унитаз подо мной, у ребенка умерла его собака. Давайте гипотетически расположим эти три ситуации по степени боли, от менее болезненной к самой болезненной. Я могу предположить, что по степени влияния, боли, смерть собаки на третьем месте, ситуация, в которой папа разбивает унитаз под ребенком на втором, убийство матери на глазах ребенка на первом месте. Вы, оценивая эти три ситуации, можете расставить их в другом порядке. А гипотетический третий участник оценит эти три ситуации по-своему.

Мы даже можем сделать предположение, на чью жизнь какая ситуация имела большее значение. Мы можем угадать, а можем и не угадать, потому что мы не знаем, что было до этой ситуации в жизни человека и что было после, помогли ли ему справиться с ней. Также, мы не знаем значение фактора «эмоциональной устойчивости» или «эмоциональной толерантности», каждого из этих трех людей.

Из этого мы можем сделать выводы: безусловно все три описанные ситуации, являются травматическим опытом для каждого из людей, но мы не можем сравнивать степень этой «боли» с нашей позиции наблюдателя! Мы не можем делать корректное предположение, что смерть любимой собаки повлияла меньше на жизнь одного человека меньше, чем убийство матери повлияло на жизнь другого. Как бы это необычно это не звучало, но это так! Мы будем находиться в плену нашего субъективного восприятия, если не примем во внимание тот факт, что боль каждого человека — это его боль. Нельзя сравнивать боль двух разных людей. Нельзя сравнивать свое восприятие боли с восприятием боли другого человека. Это очень важно помнить всем людям, а особенно психологам и другим профессионалам, которые работают с людьми.

Таким образом, те ситуации, который произошли давным-давно в детстве, накапливались и наслаивались с годами друг на друга и, в результате, привели к целому вороху проблем во взрослой жизни. Проблем, которые невозможно решить, не понимая их причины. Это как рубить головы у чудовища, у которого на каждую отрубленную голову вырастает три новых головы.

«Невозможно решить проблему, пока ты не знаешь про ее существование»

Давайте рассмотрим еще одну концепцию. Сейчас мы рассмотрим, как работает наш неокортекс и почему после работы с нашим детством нужно будет работать с нашим мышлением. Об этом моя вторая книга «Игры разума или КГБ: комитет глупости и безумия».

Когда дети рождаются, когда мы родились, то мы находились в нашем естественном состоянии. Каким был наш «естественный ребенок»: свободный, открытый, веселый, любознательный, дружелюбный, любящий и т. д. Дети играют друг с другом, общаются, веселятся, они не обращаются внимание на деньги родителей. Дети очень естественные.

Неизбежно каждый ребенок сталкивается с болью в своей жизни. Так устроена наша жизнь, что рано или поздно, каждый ребенок переживает какую-то болезненную ситуацию.

Приведенная ниже концепция является интерпретацией идей психолога Мэрилин Мюррей:

В этот момент психика как бы «расщепляется»: появляется «плачущий ребенок», та часть нас, которая познала боль, и «контролирующий» ребенок, та часть нас, которая пытается уменьшить количество боли. Когда я говорю «естественный ребенок», «плачущий ребенок» и «контролирующий ребенок», то я не имею в виду три отдельные субличности, которые начинают в нас жить. Я не это имею в виду. Я говорю о том, что в нашей психике, нашем мышлении начинают формироваться определенные «слепки» нашего «естественного», нашего «плачущего» и нашего «контролирующего» состояния. Дети начинают вести себя по-разному в различных обстоятельствах.

Это естественный процесс жизни. Только есть большая разница в том, что произойдет дальше: первый или второй сценарий.

Помогут ли взрослые, в первую очередь, родители пережить ребенку боль или нет?

Если родители не помогают ребенку прожить травматичную ситуацию, а, очень часто, наоборот еще больше усугубляют ситуацию, то у ребенка, его несформированный неокортекс, его логика, начинает искать рациональное объяснение происходящего.

Нашему мышлению, нашей психике, нужно объяснить самому себе «Что произошло?». Когда мы находимся в неведенье, непонимании, то это вызывает тревогу.

Какое же объяснение находит несформированный неокортекс ребенка, его несформированная логика? Он принимает объяснение, которое ему говорят его родители или то объяснение, к которому он может прийти:

«Я плохой», «Я виноват», «Я лишний», «Я хуже других», «Я обуза», «Все плохое происходит из-за меня», «Я ненужный» и т. д.

Если родители спорят или кричат друг на друга при ребенке, то для ребенка это стресс. К каким выводам приходит ребенок? «Родители кричат из-за меня», «это я виноват», «это я плохой». Поэтому если ваш ребенок был свидетелем вашей ссоры с партнером, то ему обязательно нужно объяснить, что родители ругались не из-за него.

В результате, у ребенка формируются очень глубокие, фундаментальные убеждения, «слепки», которые будут влиять на всю его дальнейшую жизнь. При чем, хочу еще раз напомнить, что это не просто мысль, а комплексное состояние, которое состоит из физической, эмоциональной и ментальной реакции. Эти состояния могут формироваться в еще довербальный период, когда ребенок еще на знает слова, но уже начинает «чувствовать», что он «лишний», «ненужный», «бессильный», «плохой» и т. д.

Со временем, когда неокортекс развивается, то «слепки» усложняются.

Пример того, как работал «контролирующий ребенок» у моей сестры. У нее возникла идея, «слепок», что «ее не любят, что она лишняя, что она никому не нужна», но ее «будут любить, если дома будет чисто и еда будет приготовлена».

Внутри она чувствовал одни эмоции, а снаружи проявляла совсем другие. Это состояние называется «эмоциональный шок», когда у нас происходит разделение между нашим внутренним состоянием и нашим поведением. Например, человек может начать улыбаться в стрессовой ситуации. У такого человека с детства мог быть запрет на проявление плохих чувств, и он привык прикрывать свои плохие чувства улыбкой.

Мой «контролирующий ребенок» проявился по-другому. Я был ребенок-достигатель. Моя психика пришла к убеждению, что «меня будут любить, если я буду идеальным, самым лучшим, достигну большого успеха». Если я достигну успеха, то тогда меня будут любить папа и мама, тогда меня не будут обижать.