Женевьева Гинзбург - Вдова вдове [Чуткие практичные идеи, как начать жить заново]

Ни для кого смерть мужа не проходит легко, но молодая женщина в этой ситуации оказывается в самом сложном положении. Мало того, что у нее осталось гораздо больше невыполненных планов и неоконченных дел, так скорее всего ее жизненный опыт не включал в себя тесное соприкосновение со смертью. Она проходит через все стадии горя, ранее описанные в этой книге, но она еще более не готова к тому, что происходит и к тому, что происходить будет.

Ведь она молода, и поэтому, в отличие от пожилых вдов, могла даже не задумываться о том, как это будет. Несмотря на то, что вдов младше 45 лет — более 400 000, она считала, что эта статистика к ней не имеет отношения. Она могла вообще об этом не думать. Также, в отличие от пожилых вдов, молодая вдова могла до этого ни разу не сталкиваться со смертью. Возможно, она даже не была на похоронах. Ее родители и родственники живы, друзья тоже. Но она внезапно оказывается в круговороте прагматичных и пугающих дел и решений, связанных с похоронами. Шок ничем не смягчен. Ее первым побуждением может стать бегство, за что ей сразу становится стыдно. Если ее родители или родители мужа берут все дела в свои руки, как это часто происходит, то потом молодая женщина чувствует себя еще более беспомощной и еще меньше способной распоряжаться своей жизнью. Безвыходное положение.

При этом от нее ожидают большего: быть стойкой, быстрее приспособиться к новой жизни, скорее разобраться с трудностями. И все потому, что она молода. «Ты молода, ты еще найдешь кого–нибудь», — говорят пожилые, а для нее это звучит как оскорбление: «Ничего, у тебя есть второй шанс». Ее сверстницы не способны понять, что творится у нее в голове. Для них что одна потеря, что другая — все одинаково: «Посмотри на Анну, она год как развелась, а стала такая стройная и красивая, учится в университете и ходит на свидания. А вот Лиза (у которой муж в 37 лет умер от инфаркта) до сих пор плачет, а если дать ей хороший совет, эта корова сразу впадает в истерику».

Разница в том, что у Анны много подруг того же возраста, которые тоже разведены. Она болтает с ними, делится планами на будущее, черпает у них понимание и поддержку. А подруги Лизы только глаза закатывают, когда она — в который уже раз! — начинает говорить о прошлом, а будущего для нее пока не существует. Вдова, сколько бы лет ей ни было, не в состоянии скинуть горе, как змея кожу, и тут же пойти чему–то учиться, ее не волнует внешность и она не хочет поскорее «все забыть».

Для вдовы переход в новое качество — медленный и мучительный процесс. Нетерпеливые друзья, как правило, отходят в сторону, когда считают, что острота горя уже должна притупиться, и оставляют вдову без поддержки. Вдовы военного времени гораздо лучше справляются с горем, ведь их поддерживают не только друзья и подруги, а все общество, и к тому же они могут познакомиться друг с другом и оказывать взаимную помощь.

Неудивительно, что молодая вдова сердита. Кто будет ее обвинять? Она оглядывается по сторонам и видит, что все ее подруги, как прежде, продолжают ходить по ресторанам, в кино, в театры, ездить в отпуска, а ее мечты о семье, о доме и о совместном будущем разрушены. Если в семье есть дети, вдова впервые замечает, как часто не хватает отца. Она и вдова, и мать, она чувствует себя обделенной, но должна продолжать действовать.

Гнев молодой вдовы может стать позитивной движущей силой, но часто он бывает жесток, вспыхивает быстро и изливается на первого, кто подвернулся под руку, поэтому подруги и семья предпочитают не рисковать. Такие всплески ярости помогают вдове метро разрядить накопившееся внутри напряжение. Сердитая молодая вдова вряд ли будет затянута к болото депрессии, и вряд ли станет строить из себя мученицу. Но ее гнев, как стихийное бедствие, обрушивается на всех подряд без разбору.

Как–то я полчаса слушала молодую вдову, которая гневно расписывала, как несправедливо поступили ее друзья, не пригласив ее сына в поход. Несмотря на то что они никогда его раньше не звали, а мальчик никогда не ходил в походы, женщина считала, что ее упреки вполне заслужены. «Они же знают, что у Барри больше нет отца!» Разумно? Нет. Типично? Да. Вполне понятно, что друзья, несколько раз ошарашенные резкими словами вдовы, предпочли мысленно сказать: «Нет, она невозможна» и сдаться. Правда, я бы предпочла, чтобы друзья проявили еще немного терпения, вынесли еще несколько гневных тирад — и взяли Барри в поход.

По контрасту родители — отец и мать — начинают чрезмерно опекать вдову. Подчиняясь родительскому инстинкту, они пытаются «все исправить». Родители, как правило, не могут позволить себе бездеятельно наблюдать, как с дочерью происходит что–то плохое, тогда как для дочери ощущение собственной беспомощности только усугубляет тяжесть ее состояния. Молодые вдовы говорят, что любовь и участие, которые поначалу столь желанны и помогают выжить, позже начинают тяготить. С удивлением молодая женщина осознает, что оказалась в полной зависимости.

Когда Джордж был жив, родители Салли не указывали ей, как вести домашний бюджет и сколько часов сна нужно пятилетнему ребенку, не говорили, что обед, состоящий из пиццы и кока–колы, — нездоровая пища, и сколько должен длиться период траура. Теперь каждое утро по воскресеньям они звонят и говорят ей все это. А Салли, вместо того, чтобы пожать плечами и не обращать на их слова внимания, как она научилась это делать, снова чувствует себя подростком, который всегда неправ и которому на все указывают. Она не понимает, как принимать их любовь и участие, если там оказывается заложен крючок? Возможно, ее папе и маме стоит вспомнить, как это было, когда их дочка училась ездить на велосипеде. Велосипед может вести только один человек. Она вела, а папа с мамой стояли в стороне и смотрели.

Проблема номер два, как говорят молодые вдовы, это родители и родственники мужа. Это может быть даже проблемой номер один, если судить по тому, сколько раз ее называют сами вдовы. Когда муж был жив, общение с его родственниками могло быть сложным; теперь мужа нет, и общение становится еще более затруднительным. Вдова и ее дети — последняя память об умершем сыне или брате; в детях есть его часть, его кровь. Для вдовы родственники мужа — последняя связь с умершим; отношения становятся все более натянутыми.

Молодые вдовы говорят, что их связывает сильное чувство долга перед родителями и родственниками мужа, и им не нравятся обязанности, которые являются выражением долга: ходить к свекру и свекрови на ужин, напоминать детям, чтобы они звонили бабушке, вместе проводить выходные и отпуска, и что делать с его фотографией на комоде. Обе стороны понимают, что то, что хорошо для одной стороны, может быть плохо для другой; свидания, повторный брак, переезд, да и просто — отпустить от себя все, что еще держит в прошлом и смотреть в будущее. Также стоит помнить, что при жизни муж зачастую выступал посредником между своими родственниками и женой. И тогда общение могло быть неловким, натянутым и неудобным для обеих сторон, а сейчас оно может и вовсе застопориться.