Дэвид Брукс - Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха

Это означало, что у него отсутствовал внутренний рассказчик, о котором он бы думал как о своем «я». Гарольд был не в состоянии осознанно помнить {80} 80 Gopnik, Meltzoff, and Kuhl, 46. прошлое или осознанно связывать свои прошлые действия с сегодняшними в непрерывности времени. Он не помнил своих прежних мыслей, не помнил, как он узнал то, что знал. Только к полутора годам Гарольд смог бы выдержать зеркальный тест. Если вы налепите стикер {81} 81 Gopnik, 145. на лоб взрослого шимпанзе или дельфина, то животное, глядя в зеркало, поймет, что бумажная полоска приклеена к его собственному лбу. Но у Гарольда самосознание еще не было развито до такой степени. Ему бы показалось, что бумажка приклеена ко лбу какого-то другого существа в зеркале. Он очень хорошо узнавал других, но не мог узнать самого себя.

До трех лет дети, видимо, не могут сконцентрировать внимание на собственном сознании. Если ничто вовне не привлекает внимания ребенка, он как бы «не думает», его сознание пусто. Если вы спросите дошкольника {82} 82 Gopnik, 124. , о чем думает дядя, на которого ребенок смотрит, ребенок едва ли поймет, о чем вы его спрашиваете. Если вы спросите ребенка, может ли он сам на протяжении длительного времени вообще ни о чем не думать, ребенок ответит утвердительно. Как пишет Элисон Гопник {83} 83 Gopnik, 152. в книге «Философствующее дитя», «они не понимают, что мысли могут просто течь, подчиняясь логике внутреннего опыта, а не возникать лишь под действием внешних стимулов».

Гопник пишет далее, что взрослые обладают «прожекторным сознанием». Мы устремляем наше внимание всегда в каком-то определенном направлении. Гарольд же, как все маленькие дети, обладал тем, что Гопник называет «ламповым сознанием» {84} 84 Gopnik, 129. . Лампа освещает все предметы вокруг себя равномерно, не выделяя ни один из них. Мы получаем панорамное впечатление об окружающем мире. Это все равно что оказаться в круговом панорамном кинотеатре. В сознание вторгаются одновременно миллионы разных вещей. Вот какой-то забавный силуэт! Вон там – другой! Там пятно света! А здесь человек!

Но даже это описание не дает полного представления о принципиальном отличии сознания маленького Гарольда от нашего. Метафора с лампой предполагает, что Гарольд освещает и наблюдает мир, что наблюдатель каким-то образом отделен от предметов своего наблюдения. Но Гарольд не наблюдает, он погружен в мир. Он живо участвует во всем, что попадает в поле зрения его сознания.

В этот период своей жизни Гарольд должен усвоить как можно больше и как можно быстрее. Его задача заключается в том, чтобы понять, в каком окружении он живет, и составить свою ментальную карту, которая позволит ему двигаться правильным курсом. Сознательное, целенаправленное обучение не поможет ему быстро справиться с этой задачей, поможет лишь подсознательное погружение.

Бо́льшая часть детства – да и бо́льшая часть жизни вообще – уходит на обработку хаоса из миллиардов стимулов, с которыми нам приходится сталкиваться, и на построение сложных моделей, которые мы затем используем для предсказания, интерпретации и ориентирования в реальной жизни. Джон Боулби пишет {85} 85 John Bowlby, Loss: Sadness and Depression (New York: Basic Books, 1980), 229. :

Каждая ситуация, с которой нам приходится сталкиваться в жизни, истолковывается в понятиях созданных нами моделей представлений о мире вокруг нас и о самих себе. Информация, которая поступает к нам через органы чувств, отбирается и интерпретируется в понятиях этих моделей. В этих понятиях мы оцениваем значение информации для нас и для тех, кого мы любим. Эти же мысленные модели помогают нам составлять планы и выполнять их.

Построенные нами внутренние карты определяют, как мы воспринимаем разные вещи и какую эмоциональную значимость приписываем им, определяют, чего мы хотим, как мы реагируем и насколько хорошо мы прогнозируем то, что произойдет дальше.

Составление этой карты было у Гарольда в самом разгаре. Элизабет Спелке считает {86} 86 Margaret Talbot, «The Baby Lab,» The New Yorker, September 5, 2006. , что дети уже рождаются с базовыми представлениями о мире и это знание помогает им начать создание карты. Дети знают, что катящийся мяч будет катиться и дальше, и если он скрылся за краем какого-то более крупного предмета, то скоро покажется из-за противоположного края. В шесть месяцев дети распознают разницу между восемью и шестнадцатью точками, нанесенными на лист бумаги. Дети обладают чувством математической пропорции, хотя, конечно, еще не умеют считать.

Вскоре дети начинают проявлять недюжинные способности к декодированию. Мелцофф и Куль показывали {87} 87 Gopnik, Meltzoff, and Kuhl, 69. пятимесячным младенцам немые видеозаписи людей, произносивших «А-а-а!» и «И-и-и!», а потом давали послушать записи этих звуков. Дети безошибочно сопоставляли голоса с лицами на видеозаписи.

Если вы продекламируете восьмимесячному ребенку набор звуков типа «ля-та-та» или «ми-на-на», то в течение двух минут ребенок запомнит ритм этой фразы. Дети проявляют невероятную способность к статистической категоризации звуков, когда осваивают язык. Когда взрослый человек говорит, звуки разных слов идут непрерывным потоком. Но маленькие дети проявляют поразительную способность {88} 88 Gopnik, 82-83. угадывать, например, что за слогом «де» часто следует слог «да» и, значит, «деда», по всей видимости, это отдельное слово. А за слогом «зай», весьма вероятно, последует слог «ка» – и из звукового потока выделяется слово «зайка». Дети способны к сложнейшему вычислению вероятностей, хотя их сознание не участвует в этом процессе.

Мозг Гарольда содержит более ста миллионов нервных клеток, или нейронов. По мере того как Гарольд осмысливает мир, каждый из этих нейронов выпускает отростки, соединяющие его с другими нейронами, – аксоны. Место, в котором встречаются и соединяются два аксона, называется синапсом. Гарольд устанавливает синаптические соединения с потрясающей быстротой. Некоторые ученые считают {89} 89 Jeffrey M. Schwartz and Sharon Begley, The Mind and the Brain: Neuroplasticity and the Power of Mental Force (New York: HarperCollins, 2002), 117. , что в мозге человека начиная со второго месяца внутриутробной жизни и до двухгодовалого возраста каждую секунду образуется 1,8 миллиона синапсов. Мозг формирует синапсы, чтобы сохранять информацию. Каждая понятие, которое мы знаем, воплощено в нашем сознании сетью нейронных связей.

К двум-трем годам каждый нейрон Гарольда образовал до 15 000 синапсов (правда, те из них, что не используются, потом отмирают). В конце концов у Гарольда образуется {90} 90 Schwartz and Begley, 111. от 100 до 500 или даже до 1000 триллионов синапсов. Чтобы почувствовать непомерность этого числа возможных связей между клетками, представьте себе, что всего 60 нейронов могут образовать между собой {91} 91 Thomas Carlyle Dalton and Victor W. Bergenn, Early Experience, the Brain, and Consciousness: An Historical and Interdisciplinary Synthesis (New York: Lawrence Erlbaum Associates, 2007), 91. 10 81связей (это единица с 81 нулем). Количество частиц в известной нам вселенной составляет лишь одну десятую этого числа. Джефф Хокинс предлагает другой способ {92} 92 Jeff Hawkins and Sandra Blakeslee, On Intelligence (New York: Times Books, 2004), 34. представить себе, что такое мозг. Вообразите футбольное поле, усыпанное спагетти. Теперь представьте себе, что футбольное поле съежилось до размеров черепа, а связи между спагетти стали куда более сложными.