Дэвид Брукс - Общественное животное. Тайные источники любви, характера и успеха

Через «Фейсбук» Гарольд дружил с двумя-тремя представителями каждой компании, ибо его общительность делала его идеальным послом клана «простодушных аристократов» во всех остальных группах. Бóльшую часть обеденной переменки он проводил, расхаживая по кафетерию и обмениваясь приветствиями направо и налево. Когда-то он из любопытства потерся практически в каждой группе. Потом, в начале старших классов, был тесно связан со своей компанией, но затем отошел от нее – во-первых, оттого, что заскучал среди старых друзей, а во-вторых, оттого, что стал вполне самостоятельной личностью и чувствовал себя достаточно уверенно, чтобы позволить себе общаться с самыми разными людьми.

Было видно, как при переходе от одной группы к другой разительно менялись его походка, жаргон и даже осанка, манера, с которой Гарольд обращался к членам той или иной компании, выполняя положенные социальные ритуалы. Он принял озабоченный и даже слегка тревожный вид, здороваясь с «отличниками», погрязшими в своих факультативах и всегда имевшими отсутствующий вид. Он приобнял за талию предводителя компании «чернокожих учеников» и отпустил какую-то шутку, несколько отдававшую расизмом. Присутствовавшие при этом учителя напряглись, но черный парень нисколько не обиделся на Гарольда. «Новички», которым приходилось есть свой ланч у шкафчиков в раздевалке, с обожанием смотрели на него снизу вверх, и Гарольд был добр и снисходителен к ним. Даже девушки с подведенными глазами, воздвигшие вокруг себя защитную стену желчного презрения, расплывались в широкой улыбке, когда с ними здоровался Гарольд.

«По-настоящему великий человек – это тот, кто позволяет каждому ощутить величие в себе», – писал британский писатель Гилберт Честертон. Там, где появлялся Гарольд, у всех сразу улучшалось настроение. Вот группа подростков, с понурым видом сидящих вокруг стола и обменивавшихся эсэмэсками. Они просияли, когда мимо их стола прошествовал Гарольд. «Привет, мэр!» – шутливо окликнул его один из парней. Такую репутацию он заслужил, регулярно обходя столовую, словно политик, собирающий голоса.

Гарольд обладал способностью, мгновенно окинув взглядом комнату, тотчас выявить массу социально значимых деталей. У каждого человека есть свой способ «сканировать» окружающее его море незнакомых лиц. Например, большинство из нас в любой толпе на секунду задержит взгляд на человеке с ярко-рыжими волосами, так как люди от природы склонны печать необычное. Большинство людей считает, что мужчины с большими глазами и пухлыми щеками {131} 131 Gordon В. Moskowitz. Social Cognition: Understanding Self and Others (New York: Guilford Press, 2005), 78. слабы и склонны к подчинению (возможно, стараясь исправить этот предрассудок, солдат с «детскими» лицами во время Второй мировой и Корейской войн чаще награждали за доблесть, чем их товарищей с грубыми, «брутальными» чертами лица).

Гарольд сразу интуитивно определял, в какой группе употребляют наркотики, а в какой – нет, в какой любят музыку кантри, а в какой на дух ее не переносят. Он мог сразу сказать, сколько парней в год может сменить девушка из той или иной компании, чтобы не прослыть слишком легкодоступной: в этой группе – не больше трех, а в той – вплоть до семи.

Большинство людей автоматически считают {132} 132 Ayala Malach Pines, Falling in Love: Why We Choose the Lovers We Choose (New York: Routledge, 2005), 93. чужие компании более однородными, чем свои. Но Гарольд умел видеть группы как бы изнутри. Когда Гарольд оказывался, например, в компании «изгоев», он не думал про себя, что только у него одного здесь есть мозг. Наоборот, он мог точно угадать, кто из этих отстающих лелеет надежду покинуть крут отверженных и влиться в круг «спортсменов» или даже «отличников». Гарольд всегда точно знал, кто и какую роль играет в той или иной группе. Он мгновенно чувствовал, кто здесь лидер, а кто шут, кто в группе взял на себя роль миротворца, задиры, организатора или стороннего наблюдателя.

Так же легко он угадывал роли в девичьих тройках. Как подметил однажды писатель Фрэнк Портман {133} 133 Frank Portman. King Dork (New York: Delacorte Press, 2006), 123. , тройка – это естественное сообщество, воплощающее школьную девичью дружбу. Девочка № 1 – самая горячая штучка в классе, девочка № 2 – ее закадычная подружка, а к девочке № 3, наименее привлекательной из трио, обе относятся покровительственно и со снисходительной любовью. Какое-то время девочки № 1 и 2 даже помогают девочке № 3 подбирать макияж и одежду и пытаются познакомить ее с какими-нибудь завалящими приятелями собственных бойфрендов. Но в конце концов они все яснее демонстрируют своей незадачливой подружке, насколько они круче ее; в них нарастает злоба и желчность, которые постепенно усиливаются до такой степени, что они изгоняют девочку № 3 и заменяют ее новой подружкой. А у брошенных девочек № 3 никогда не хватает классового самосознания для того, чтобы объединиться, общими усилиями одержать верх и сбросить ненавистное иго.

Гарольд обладал завидным социальным чутьем. Тем не менее, когда он, неторопливо пройдя по коридору, входил в класс, в нем незаметно кое-что менялось. В коридоре Гарольд чувствовал себя уверенно. Но он не мог испытывать такую же уверенность в классе, в обществе учебников. Гений социальной адаптации не был гением учебы. Действительно, те части нашего мозга {134} 134 Steven W. Anderson et al., «Impairment of Social and Moral Behavior Related to Early Damage in Human Prefrontal Cortex,» in Social Neuroscience: Key Readings in Social Psychology, eds. John T. Cacioppo and Gary G. Berntson (New York: Psychology Press, 2005), 29. , которые отвечают за социальное общение, не совпадают с областями, отвечающими за предметное мышление, абстракции и прочие факты. Люди, страдающие синдромом Вильямса [36] Синдром Вильямса – генетическое заболевание, при котором общая задержка умственного развития сочетается с нормальной развитостью отдельных областей психики. , могут обладать потрясающими социальными навыками, но не способны решать простейшие арифметические задачи. Работы психолога Дэвида ван Роя {135} 135 Anderson et al., 34. позволяют предположить, что не более 5% нашей эмоциональной восприимчивости можно объяснить, исходя из общего уровня интеллекта, который можно оценить по шкале IQ.

Сидя в классе в ожидании звонка, Гарольд постепенно терял то чувство власти над миром, каким он обладал в коридоре. Он смотрел на мозговитых ребят за первыми партами и понимал, что он – не один из них. Да, он получал свои твердые четверки, говорил дельные вещи во время обсуждений, но его ответы редко вызывали поощрительную улыбку учителей. Отсюда Гарольд заключил, что он может вполне пристойно учиться, но он не интеллектуал, хотя, если бы его попросили дать определение этого слова, он затруднился бы с точным ответом.