Хеннинг Бекк - Ошибаться полезно [Почему несовершенство мозга является нашим преимуществом] [litres]

Необходимо заметить, что все участники действовали в ситуации одинаково высокого рыночного риска, но лишь часть из них приняла правильное решение и своевременно ушла с биржи. И дело не в том, что их решение было рациональным и осознанным. Просто в нужное время активировались эмоциональные области мозга, задача которых состоит в обеспечении максимальной безопасности и уходе от рисков. Будто в мозге зазвучали сигналы тревоги, заставившие умерить аппетит. Уйти с активно растущего рынка, разумеется, непросто, поскольку мы не простим себе упущенную выгоду, если курс и дальше будет продолжать расти. Но мозг самых успешных участников отличается как раз тем, что вынуждает соблюдать осторожность в самое подходящее время. Только такая тонко отрегулированная система принятия решений может привести к успеху в рискованной ситуации. И это одна из причин, по которой пожилые участники данного эксперимента демонстрируют худшие результаты, чем молодые. Вследствие процессов старения ухудшается связь лобных долей мозга с островковой корой и прилежащим ядром. В результате центр поощрений у пожилых людей приобретает преимущество, и они допускают больше промахов на рынке, чем молодые участники, лучше выдерживающие соотношение шансов и рисков. Опыт – это не самое главное в жизни.

Подведем промежуточные итоги: разумные решения рождаются в мозге в результате сравнения рисков с потребностью в безопасности. Когда этот баланс нарушается за счет чрезмерно сильной активации центра поощрений либо его слишком слабого подавления, мы склоняемся к слишком рискованным действиям. Поэтому создается впечатление, что рискованное поведение может объясняться определенным врожденным свойством мозга (в некоторых случаях, например при биржевых спекуляциях, это так и есть), но дело далеко не только в этом. Ведь излишне смелые решения – это не недостаток мозга, а очень важный стимул для всего человечества.

Представьте себе, что вам предстоит выбор: либо гарантированно не получить удар током, либо получить его с вероятностью 50:50. Во втором случае вы не знаете, что произойдет, когда нажмете кнопку электрошокера. Как вы поступите? Вы скажете: «Но это же элементарно. Не найдется таких идиотов, которые рискнут получить электрический шок, если этого можно запросто избежать». И ошибетесь. Люди ведут себя значительно более странно, чем можно предположить. В данном конкретном случае количество участников эксперимента, выбравших сомнительную перспективу возможного удара током, оказалось в пять раз больше, чем тех, кто решил сыграть наверняка. Правда, необходимо заметить, что практически все отказались от варианта, в котором удар током был гарантирован на 100 процентов. Не такие уж мы и мазохисты.

Почему так происходит? Почему мы идем на явный риск в ситуации с неопределенным исходом, хотя имеется более выгодная альтернатива – вообще не прикасаться к электрошокеру? Самая важная причина состоит в том, что эта альтернатива не рассматривается вашим мозгом как лучшая. Когда вы сидите перед электрошокером, который то ли работает, то ли нет, у вас прямо руки чешутся это проверить. Вам непременно нужно узнать, что будет, если нажать кнопку. Пятидесятипроцентный шанс на наказание – это все же лучше, чем 100-процентная неуверенность. А удар током – это не самая большая плата за то, чтобы обрести полную уверенность.

Стресс, вызванный неопределенностью, можно измерить. В ходе одного эксперимента участники играли в компьютерную игру, где надо было переворачивать камни в пустыне. Если под камнем пряталась змея, они получали удар током (похоже, электрошокер является чрезвычайно популярным инструментом в исследованиях нейропсихологов, но участники, как вы уже поняли, и сами не против этого). Правда, испытуемые заранее не знали, будет электрошок или нет, поэтому демонстрировали сильную стрессовую реакцию (расширение зрачков, потоотделение). Если же они точно знали, что при появлении змеи получат удар током, реакция была значительно слабее.

Мы видим, что больше всего нас бесит неопределенность. Каждый, кто стоял в ожидании опаздывающего поезда, знает, о чем я говорю. То, что поезд опаздывает, – это еще полбеды. Больше всего нервирует неизвестность: насколько он опаздывает и по какой причине? И здесь, уважаемые железнодорожники, не поможет стандартное объяснение: «По техническим причинам». В нем столько же смысла, сколько и в следующем обосновании: «Поезд опаздывает, потому что опаздывает». Но если объявлено, что поезд прибудет с опозданием на пятнадцать минут, то неопределенность исчезает и мы испытываем куда меньший стресс. Разумеется, при условии, что уж на этот-то раз срок будет выдержан.

Очевидно и другое: любопытство является самым мощным стимулом, который по своей силе превосходит страх и желание избежать потерь. В противном случае мы бы до сих пор бродили по африканским саваннам, а не заселили бы все континенты мира. Любопытство требует жертв, но мы не можем иначе, поскольку нет ничего сильнее потребности испытать что-то новое. Все остальные потребности можно без труда подавить или вытеснить из сознания. Регулярное питание? Мы уделяем этому вопросу преувеличенное внимание. Об этом вам скажет любой консультант по вопросам предпринимательства. Семь часов сна? В этом нет особой необходимости. Спросите об этом сотрудников инвестиционных банков. Любовное свидание? Можно обойтись. Это подтвердит вам любой студент факультета машиностроения. Но если мы не в состоянии предоставить своему мозгу новую информацию или, хуже того, пребываем в неведении, это заставляет нас занервничать по-настоящему.

Наш мозг во что бы то ни стало должен постоянно получать информацию. Ведь вознаграждение за удовлетворение этой потребности обычно бывает больше, чем возможное наказание. Даже в экспериментах с электрошокером, где всего-навсего решается вопрос о том, работает он или нет. Новая информация имеет для мозга ценность хотя бы потому, что она новая. Перспектива получения сногсшибательной новости стимулирует наш центр поощрений ничуть не меньше, чем сама новость. Другими словами, мозг обычно радуется предвкушению подарка так же, как и самому подарку. Теперь это научно доказано.

Любопытство толкает нас на рискованные поступки, и это находит свое отражение даже в анатомии мозговых структур. Выясняется, что те части системы принятия решений, которые контролируют нашу импульсивность и держат в узде любопытство, у людей с фаустовским типом личности, которым необходимо все испробовать самим, имеют меньший размер. Чем меньше мозг, тем больше склонность к риску. Существует ли такая же взаимосвязь у алчных биржевых спекулянтов? Подобных исследований пока не проводилось.