Андрей Гронский - Коротко о гештальт-терапии

В жизни есть ситуации, когда слияние вполне уместно, например, в отношениях матери и младенца. А также есть ситуации, когда слияние приводит к патологическим последствиям – например, симбиотические, созависимые отношения между взрослыми людьми.

Как и другие механизмы прерывания контакта, слияние может служить творческому приспособлению, как в первом примере. А может нарушать здоровую организмическую саморегуляцию, способность удовлетворять свои потребности, как во втором.

Конфлуэнция также проявляет себя как недифференцированность внутреннего опыта (хотя этот феномен тесно связан со слиянием в межличностных отношениях). В этом случае имеется в виду, что человек, хотя и находится в контакте со своими ощущениями, из хаотического перцептивного фона не появляется четкая центральная фигура, не простраиваются границы образа. Примером являются разные формы зависимого поведения, когда вследствие спутанности ощущений потребность опознается неправильно. Например, потребность в любви принимается за желание употребить алкоголь, поесть сладкого, совершить шоппинг и т. д.

Интроекция – это процесс поглощения чужеродного объекта во внутреннюю среду организма. Этот объект попадает внутрь его границы (рис. 9). В психологическом смысле под интроектами понимают усвоенные личностью убеждения, знания, запреты, модели поведения.

В благоприятном случае интроект ассимилируется. Например, человек прочитав учебник по какой-либо дисциплине, анализирует полученную информацию, проверяет ее, и в итоге решает, что из прочитанного является достоверным, а что нет, какие из полученных знаний он сможет использовать в практике и как, а что можно без ущерба для себя забыть. Или девушка, получившая от своей матери предписания «Никогда не носи короткие юбки!», «Ты никогда не должна разговаривать с незнакомыми мужчинами», может проанализировать, с чем связаны послания мамы, когда их следует придерживаться, а когда не стоит. Если интроект не ассимилируется, то становится для человека иррациональным принуждением. Нередко оно бессознательно определяет поведение, ставит в жесткие рамки, а его нарушение вызывает чувство вины. Неассимилированные интроекты также связаны с десенсибилизацией к чувству отвращения. Человек избегает осознавать неприятные ощущения, которые вызываются необходимостью следовать навязанным нормам, не позволяющим получать удовлетворение.

В качестве эксперимента подумайте, что вы должны , что вам надо делать в вашей жизни, чего вам делать нельзя . Поразмышляйте, есть ли для этого объективные причины в вашей текущей жизненной ситуации или это иррациональные убеждения.

Проекция это процесс, при котором импульсы, черты характера, переживания, принадлежащие личности (т.е. ее части) размещаются за ее границей, вовне (рис. 10).

Типичные примеры проекции, это когда враждебно настроенный человек организует свое восприятие так, что ему кажется, что внешний мир опасен и наполнен угрозами, или человек, который склонен критично относиться к окружающим, ожидает негативной оценки в свой адрес от других людей. Проекция может быть не только негативной, но и идеализирующей. Например, чувствующая незащищенность женщина проецирует свою способность постоять за себя на агрессивного мужчину, с которым вступает в отношения. Испытывающий растерянность из-за своих проблем клиент, приписывает психотерапевту невероятные знания и сверхъестественные почти магические способности. В патологических случаях механизм проекции приводит к образованию фобий и бредовых идей.

Но, как и другие механизмы, проекция это далеко не всегда плохо. В отличие от невротической или психотической, при здоровой, творческой проекции присутствует понимание, что то, что мы думаем о мыслях, чувствах и намерениях другого человека, это всего лишь наши предположения, которые помогают нам прогнозировать поведение и реакции других. Творческие проекции основываются на наблюдениях и открыты для проверки опытом.

Гештальт-терапия предлагает осознавать свои проекции, проверять их, и, если они не соответствуют реальности, присваивать их и ассимилировать.

Пример 1. Клиентка, социально успешная и независимая женщина, рассказывает, как она переживает, когда видит нищих на улице. Она очень расстраивается от того, что ничем не может им помочь, и в эти моменты ей даже хочется плакать. Она не понимает, почему у нее возникает такая сильная реакция.

Терапевт: А ты можешь найти что-нибудь общее между собой и этими нищими?

Клиентка: (после длительной паузы) Пожалуй, да. Иногда у меня возникает такое чувство, что в своей жизни я никому не нужна.

Далее клиентка и терапевт обсуждают, что у клиентки происходит во взаимоотношениях с близкими людьми.

Пример 2. Клиентка: Мне кажется, что я тебе не интересна. Во время сессии ты думаешь не обо мне, а о чем-то другом.

Терапевт: Давай вместе разберемся, на основании чего ты сделала такой вывод?

Клиентка: Когда я вошла в кабинет и у нас должна была начаться сессия, ты ответил на телефонный звонок. Мне кажется, что во время сессии ты думал не обо мне, а о своих делах.

Терапевт принес свои извинения и объяснил клиентке, почему ему было очень важно ответить на этот звонок, и что это никак не связано с его отношением к ней. Конечно, в такой ситуации важно, чтобы терапевт не встал в оборонительную позицию и не стал пытаться уверять клиентку в наличии такого уровня внимания с его стороны, которого в действительности не было.

Первый пример иллюстрирует присвоение проекции клиенткой, второй – проверку проекции на соответствие реальности.

Ассимиляция проекции означает, что после присвоения спроецированный фрагмент личности реорганизуется и вновь интегрируется в границы своего Я. Например, при фобии человек отчуждает свою агрессивность, приписывая ее другим людям или объектам. При этом сам себя он ощущает беззащитным. В процессе присвоения и ассимиляции он проживает ранее спроецированную злость как свою собственную, а затем может найти способы, как ее использовать для защиты своих границ.

Пример. Пятилетний мальчик жалуется, что когда его укладывают спать одного в комнате и выключают свет, он боится, что в темноте притаилось привидение, которое может напасть на него. Терапевт спрашивает, как он думает, кто бы мог защитить его от него. У мальчика возникает образ рыцаря, вооруженного волшебным мечем, который может уничтожать привидения. Терапевт предлагает ему разыграть сценку, в которой мальчик играет роль этого рыцаря. Во время игры его страх исчезает, а сам он выглядит уверенным и агрессивным. Терапевт предлагает ему, когда он будет ложиться спать, представлять, что рыцарь находится рядом и охраняет его.