Джон Стрелеки - Возвращение в кафе.

Когда Туту допела последнюю строку, Эмма с Софией прекратили танец, пожали плечами, скроили грустные рожицы и громко разочарованно воскликнули:

– О-о-о-о!

Это было так забавно, что мы опять не удержались от смеха.

Когда их «о-о-о» замерло, Туту улыбнулась и снова начала покачиваться и петь. Девочки подхватили ее танец.

Кейси бешено забарабанила, знаменуя окончание песни. Мы поддержали ее. Девочки исполнили неистовый танец, корча друг другу гримасы.

К концу нашего совместного выступления я хохотал так, что казалось, у меня еще с неделю будет болеть живот. Остальные смеялись ничуть не меньше.

– Я в восторге! – заявила наконец Джессика. – Это было так весело! – Она посмотрела на Эмму и Софию. – Девчонки, вы были восхитительны. Как это вы так хорошо выучили все движения?

Эмма, пританцовывая, улыбнулась.

– Нас научила Туту. Это одна из наших с Софией любимых песен. Мы все время репетируем ее с Туту. Верно, София?

София рассмеялась.

– Уга-уга! – крикнула она Эмме и принялась повторять забавные движения танца.

Эмма фыркнула, потом притворилась испуганной и побежала прочь. София погналась за ней.

– До прибытия сюда белых мы, гавайцы, передавали потомкам знания в сказках и песнях, – сказала Туту. – Так люди учились. – Она посмотрела на девочек. – Не сомневаюсь, что они запомнят и эту песню, и скрытый в ней урок.

– Я тоже запомню, – пообещала Джессика. – Он кажется таким очевидным: в приоритете должно быть самое важное.

Туту улыбнулась.

– Значит, это хорошая история, чтобы запомнить ее и поделиться с другими.

– И записать ее в мой блокнот, – подхватил я и поднялся с места. – Скоро вернусь.

Я вернулся в кафе и вошел в кухню. Мой рюкзак все так же стоял на полке. Я схватил его и повернулся, чтобы выйти. А потом остановился. Выглянул через окошко раздачи в зал кафе. Там горели всего несколько лампочек, но все равно все было видно. Красные кабинки, длинная стойка, вешалка у входной двери.

В сознании вспыхнуло воспоминание о моей первой ночи здесь. Посиделки на пляже вышли замечательные. Однако во внутреннем пространстве кафе было нечто магическое. Особенно теперь, когда наступила ночь. Я улыбнулся, благодарный за то, что – какова бы ни была причина – мне представился шанс побывать в этом месте. Тогда. А теперь вернуться сюда снова.

– Здесь особая энергетика, верно?

Я обернулся. Рядом стояла улыбающаяся Кейси. Я не слышал, как она вошла.

Я молча кивнул, потом повернулся, чтобы бросить еще один взгляд в зал.

– Не могу не вспомнить, как изменилась моя жизнь, – наконец сказал я. – Три вопроса и одна ночь в случайном кафе. Где бы я был, если бы не эта ночь? – Я покачал головой. – Даже представить трудно.

– Ты был готов, – возразила она. – И ты действовал согласно этой готовности.

Я повернулся и посмотрел на нее.

– Да, ты права. Каким-то образом я знал, что если начну наполнять свое каноэ вещами, которые по-настоящему важны для меня, то все получится. Я понятия не имел, как это получится. Просто понял, что так и будет.

– И оказался прав, – проговорила Кейси.

– Да. Причем на таком уровне, какого я и представить не мог. – Я помолчал, а потом продолжил: – Это прыжок веры. Можно планировать, можно организовывать, можно думать, можно разговаривать с другими людьми. А потом настает момент, когда просто приходится шагнуть в бездну. И осознать, что это никакая не бездна. Вся эта система, с того самого момента, как ты появляешься на этой планете, рассчитана на то, чтобы ты двигался именно в этом направлении. Тебя поддерживают, ведут, подбадривают всю дорогу. Затейливая, прекрасно разработанная игра, организованная ради нашего успеха, а не неудачи. – Я улыбнулся. – Не понимаю, почему говорю тебе все это. Ты ведь знаешь все это лучше меня.

– Да. Знаю. Однако, как и у всех, было время, когда не знала. Было время, когда страхи, тревоги, все эти «должна» и «обязана», «нужно» и «не могу» правили моей жизнью. Но, как только начнешь жить в согласии со своим сердцем и видеть, как устроен мир, можно со всем этим старьем распрощаться.Это именно то, что происходит с тобой. Что продолжает происходить с тобой. Это то, что происходит теперь с Джессикой. И то, что будет происходить с ней, когда она прыгнет.

Кейси взглянула на рюкзак в моей руке.

– Что, хочешь достать свою книжку «Ага!»?

Я кивнул, сунул руку внутрь и вытащил блокнот.

– Можно? – спросила она и протянула руку.

Я подал ей блокнот. Она раскрыла его на случайной странице. Потом на следующей. Еще на одной.

– Почему ты продолжаешь работать между годами странствий Джон? – спросила она. – Разве это так же радует тебя, как путешествия?

Я рассмеялся.

– Нет! Просто это лучшее решение из тех, что я нашел на сегодняшний день. Знание, что через год я отправлюсь в дорогу, позволяет мне с легкостью поработать это время – поработать с удовольствием, не позволяя рутинным обязанностям отягощать меня. Я вижу в работе то, что дает мне возможность путешествовать, так что, когда я занимаюсь ею, у меня есть цель. Позитивная цель. Я знаю, что есть нечто лучшее. Кстати, мы с Джессикой сегодня разговаривали об этом. Я просто еще не нашел лучший вариант. – Я бросил озадаченный взгляд на Кейси. – А почему ты спрашиваешь?

– Мы с Майком тоже разговаривали. О тебе, о твоих «Ага!». У тебя есть на них какие-нибудь планы?

– Да нет, в общем-то. В смысле, я-то их обожаю. Я пролистываю свой блокнот почти каждый вечер перед сном. Мои записи напоминают мне о том, что бездна – это никакая не бездна.

– Это прекрасно – заряжаться такой энергией перед отходом ко сну, – заметила Кейси.

– Да. Знаешь, что я раньше – до моего первого посещения кафе – делал вместо этого? Я заканчивал каждый вечер новостями по телевизору. Или читал в интернете репортаж об очередной катастрофе, или какую-нибудь сплетню о знаменитостях, или статью о спортивных событиях. Потом гасил свет, и мой разум час за часом мчался вскачь, снова и снова воспроизводя проблемы прошедшего дня или стратегически решая, как справиться с проблемами, ожидающими меня наутро.

Я улыбнулся и покачал головой.

– И я еще гадал, почему все время чувствую себя таким усталым!

Кейси молча выслушала меня.

– Так вот, мы с Майком поговорили о тебе и твоих «Ага!» и… Мы думаем, что тебе следовало бы их опубликовать.

Пару мгновений я переваривал эту мысль. А переварив, обнаружил, что больше не чувствую себя таким уверенным. В моем сознании мелькали сомнения. Одно дело – писать что-то для себя. Может быть, делиться этим с парой друзей, когда попросят. И совсем другая реальность – вынести свои мысли в мир, чтобы их видели и комментировали другие люди. В смысле, кто я такой, чтобы учить других своим жизненным «Ага!»?