Элисон Гопник - Садовник и плотник [litres]

Подобные различия в поведении детей примечательно устойчивы. Они даже могут предсказать, какой будет личная жизнь взрослого, который вырастет из этого ребенка, – по крайней мере статистически (конечно, всегда находится множество исключений) [116] Hazan and Shaver 1987. . Возможно, вы уже вспомнили каких-то знакомых взрослых, которые склонны к тревожности или замкнутости в личных отношениях.

Более неожиданно, что паттерны отношений в раннем детстве могут также служить предиктором того, как эти дети будут учиться несколько лет спустя. В одном исследовании ученые сначала определили “паттерны привязанности” у группы годовалых младенцев [117] Corriveau et al. 2009. . Когда этим детям было уже по четыре года, они приняли участие в описанном выше эксперименте с гаджетом. Мама говорила ребенку, что прибор называется “феп”, а незнакомый человек – что это “дакс”. Провели и другой эксперимент: детям показывали изображение животного-гибрида – некой “птицы-рыбы”, по большей части похожей на птицу, но и от рыбы в ней тоже что-то имелось. Мама ребенка назвала животное рыбой, а незнакомый человек сказал, что это птица. Оба варианта были возможны, но вариант незнакомца казался более правдоподобным.

Дети с надежным типом привязанности говорили, что гаджет называется “феп”, то есть выбирали вариант матери, а не чужого человека, в ситуации, когда оба ответа могли оказаться верными. Но в эксперименте с птицей-рыбой такие дети называли гибрид “птицей” – то есть соглашались с незнакомым человеком, если его мнение казалось более правдоподобным.

Однако четырехлетки, которые в свое время были “замкнутыми” младенцами, вели себя иначе: они с равной вероятностью называли гаджет и “феп”, и “дакс”, то есть у незнакомца они учились с той же готовностью, что и у матери. “Тревожные” дети вели себя опять же по-другому: они выбирали вариант матери, даже если похоже было на то, что мать ошибается, как в случае с птицей-рыбой.

Итак, дети, которые по-разному воспринимают близких взрослых, по-разному и учатся у них. Модель родительства утверждает, что существует некий определенный способ, которым нужно разговаривать с ребенком, чтобы оформить его знания. Но сами дети активно интерпретируют то, что они слышат, основываясь на самых общих принципах получения информации, которые вряд ли возможно контролировать осознанно. И стабильная и надежная основа любви кажется тут более важной, чем детали того, что говорят родители.

Подрастая, дети делаются более восприимчивыми и чувствительными к более тонким аспектам обращенной к ним речи. Они теперь могут сказать, насколько уверен в себе говорящий. Если два человека делают противоречивые заявления, то даже трехлетний ребенок способен определить, кто из говорящих больше уверен в своих словах [118] Vikram and Malone 2007. . Если четырехлетний ребенок слышит, как некое утверждение высказывает человек компетентный, он с большей вероятностью поверит ему, чем человеку несведущему [119] Koenig and Harris 2005. . Пятилетние дети уже способны учитывать разницу в типах знаний – они с большей вероятностью поверят тому, что врач говорит о медицине, или тому, что инженер рассказывает о механизмах [120] Lutz and Keil 2002. .

Кроме того, дети чувствительны к консенсусу – они принимают во внимание, сколько людей поддерживает ту или иную из противоположных точек зрения [121] Corriveau, Fusaro, and Harris 2009. . Когда четырехлетний ребенок слышит, что трое взрослых называют загадочный гаджет “фепом” и только один настаивает, что это “дакс”, они и сами скорее скажут, что это “феп”, а не “дакс”. В большинстве случаев это эффективная стратегия. В конце концов, то, во что верит больше людей, с большей вероятностью окажется правдой. Но не всегда. Достаточно сильное социальное давление способно заставить и детей, и взрослых не верить собственным глазам.

Исследователь психологии развития Пол Харрис показывал трех- и четырехлетним детям три отрезка и просил детей выбрать самый длинный. Дети справлялись с заданием очень хорошо [122] Corriveau and Harris 2010. . Они указывали на самый длинный отрезок, даже когда видели, как взрослый явно неправильно выбирает отрезок средней длины. Но что произошло, когда сразу трое взрослых явно неправильно указали на средний отрезок? Примерно четверть детей изменила свое мнение и согласилась с суждением взрослых. Это может показаться тревожным, однако не только дети делают такие ошибки: взрослые тоже склонны к ним. В социальной психологии есть много работ, посвященных “эффекту конформности” [123] Asch 1956. . По меньшей мере некоторые взрослые тоже изменят свое мнение о том, что видят своими глазами, если достаточно много других людей будут настаивать на противоположном мнении.

В эксперименте с тремя отрезками детям и взрослым стоило доверять собственным впечатлениям. Но это не так-то легко. Зачастую мы хотим использовать свой опыт, чтобы понять какие-то общие принципы, которые позволили бы нам предсказывать, что случится в будущем. Говорят, бейсболист-философ Йоги Берра сказал однажды: трудно делать прогнозы, особенно касательно будущего. И, добавил бы тут философ Дэвид Юм, это особенно верно, когда вам требуется предсказать скорее некую вероятность, а не конкретное событие. Притом что большая часть вещей в нашей жизни – даже не связанных с бейсболом – вещи совершенно неопределенные.

В нашей лаборатории мы изучаем, как дети научаются делать такого рода прогнозы вероятности. Я уже рассказывала о нашем эксперименте с детектором бликетов [124] Обзор исследований и экспериментов с этим прибором см. Gopnik 2012 and Gopnik and Wellman 2012. . Дети удивительно хорошо угадывали, какие фигурки заставят детектор сработать (то есть окажутся бликетами), просто наблюдая, что происходит, когда вы ставите на детектор ту или иную фигурку.

Конечно, если бы кто-то просто подсказал детям, какие именно фигурки активируют детектор, это бы им очень помогло. И мы решили посмотреть, каким образом дети смогут объединить такую лингвистическую информацию со статистической, уже полученной ими, когда они просто наблюдали, как работают фигурки.

Нас особенно интересовало, как дети будут работать с противоречиями и неопределенностью [125] Bridgers et al. 2016. . В фильме братьев Маркс “Утиный суп” Чико спрашивает недоверчивую Маргарет Дюмон: “Так кому вы поверите – мне или собственным глазам?” Мы задавали детям этот же вопрос.

Прежде чем дети успевали увидеть, как влияют на детектор бликетов красный или синий кубик, в комнату заходили один или двое экспериментаторов и рассказывали детям о кубиках. Один уверенно говорил: “Я знаю, как работает эта машина. Я уже раньше играл с ней. Красный кубик почти всегда заставляет ее работать”. Второй исследователь говорил более нерешительно: “Я никогда раньше не играл с этими кубиками и не знаю, как они работают, но я думаю, что красный кубик почти всегда заставляет машину работать”. Затем мы наблюдали, какой кубик выберут дети.