Мария-Луиза Франц - “Золотой осел Апулея

В конце этой утомительной части происходит чудесное появление богини Исиды. После этого становится ясно, что происходило раньше: пока вы копались в бессмыслице, вся жизненная энергия накапливалась в глубинных слоях бессознательного, пока целительные архетипические содержания не смогли прорваться. Природа снова и снова пыталась, но теперь она ждала достаточно долго, чтобы накопить взрывную силу. Конечно, это тоже опасно, потому что энергия возвращается довольно мощным образом. Это опасный момент, ведь энергия предстает в грубой форме. В таком случае вы можете прийти к шоковому решению или катастрофе, потому что природе все равно. Если сопротивление неодолимо, может случиться так, что внутреннее осознание придет только на смертном ложе; например, может появиться рак, а подавленное единство останется неосознанным до последних мгновений жизни.

В любом случае, далее следует тихий период, когда природа накапливает силы. На это указывает описание эпизода с драконом: осёл и его хозяин должны пройти мимо пожирающего всех дракона. Этот эпизод кажется бессмысленным, и тот факт, что с драконом не происходит схватки, говорит о том, что «пожирающая мать» теперь приняла самую глубокую, холодную и разрушительную форму, исчезнув в недрах земли. Материнский комплекс стал всецело разрушительной силой. На уровне сознания больше ничего не происходит. Бог Сет, враг Осириса, часто изображался в виде крокодила или змеи (но по-гречески слово drakon означает и «дракона», и «змею»). Это он теперь правит на бессознательном уровне. Если архетип принимает форму змеи или дракона, значит, он на таких глубоких уровнях, что может проявиться только в психосоматической области, в симпатической нервной системе. Затем конфликт принял форму, которая не может быть ассимилирована сознанием; даже важных снов больше не будет. Это затишье перед бурей.

О трагическом конце Тлеполема и Хариты, которая исчезает в подземном мире, мы узнаем из побочной истории, а не из эпизода в основном повествовании. Это решающая точка, в которой все события, происходившие на уровне сознания, погружаются в бессознательное, где обретают форму вставленных историй. Они исчезают в Аиде, земле смерти.

И Олимпом, и Аидом управляет Зевс. На Олимпе исчезает одна из пар, другая отправляется в Аид, но обе они погружаются в области бессознательного, не связанные с человеческой жизнью. В некотором смысле брачный квартернион снова един, но в потустороннем, в месте, о котором мы ничего не знаем. Только в конце появляется позитивное развитие в противоположном направлении: из мира подземных богов поднимается Исида. Таким образом, смерть Хариты и Тлеполема связана с процессом возрождения Луция посредством Исиды в конце истории.

Во время бегства Луций в гостинице слышит историю о рабе, который любил свободную женщину, и чья жена была так несчастна, что покончила с собой, убив и своего ребенка. Хозяин дома узнал об этом, и привязал раба к дереву, обмазав его тело медом, так что его пожрали муравьи. Мед, как я упоминала ранее, — это вещество, которое играет важную роль в мистериях и культах матери, так что раб покрыт «материнским веществом», которое нужно для того, чтобы призвать муравьев. Муравьев можно сравнить с растворяющим воздействием материнского комплекса. Опыт единения здесь становится разрушительным, превращается в растворение в экстазе массы, так как индивидуальный элемент, анима, отправился в Аид. Личностное чувство очеловечивает религиозный опыт, но его нет. Например, перед тем, как император Нерон сошел с ума и после того, как убил мать, у него был сон, в котором на лошадь напала туча летающих муравьев. Здесь проявился его скрытый психоз.

Раб, любящий свободную, снова воплощает аспект Луция. Как нынешние люди проецируют свою тень на слуг, так и в римской античности высшие классы проецировали свои низшие реакции на рабов. Роберт Грейвс во введении к роману считает это одним из важнейших аспектов книги [98] Apuleius, The Golden Ass. Translated by Robert Graves. .

Мы знаем, что если у мужчины материнский комплекс, то он до некоторой степени отрезан от хтонической маскулинности, иными словами, от низших и «обычных» реакций. Наставительному анимусу матери удалось отрезать его от этих реакций, потому что они содержат мужскую силу, которая может отделить подростка от матери. Потому кастрирующее воздействие материнского анимуса [99] Анимус — это бессознательная мужская часть души женщины. отделяет его не только от сексуальности, но и от других низших, примитивных реакций. В наше время можно решить, что это результат христианского обучения, что верно, потому что оно тоже укрепляет отвержение анимы, но проблема в действительности существовала задолго до христианства. На Западе всегда была склонность отрезать эту часть, чтобы достигнуть более дифференцированного уровня сознания. Если это достигается неверным путём, происходит раскол, и человек лишается плодородной первобытной приземленности.

Я бы хотела привести пример. Мужчина с весьма благородными христианскими идеями и джентльменским отношением к жизни женился. Все шло неплохо, пока жена не изменила ему с другим мужчиной. Когда я увидела мужа впервые, то ожидала услышать целое повествование о ревности и так далее. Но он не ревновал! Он сказал, что они согласились дать друг другу полную свободу, так как он считал важным иметь одинаковые взгляды. Я сказала, что это правильно, но внутри обязательно должна быть примитивная реакция. Но он был таким идеалистом, что ничего подобного не чувствовал. Однако, во сне у него был пожар в подвале, а рядом с ним в ярости скакал обезьяноподобный человек. Естественно, у пациента была нормальная реакция! Но она была полностью подавленной, и потому гораздо более разрушительной, чем если бы он её заметил. Это рабские реакции, когда человек больше не благороден и не разумен.

Мы жертвы страстей и жадности. Мы «рабы», пассивные жертвы жизненных событий, которые нужно замечать. Но если присутствует шизофренический раскол, эти эмоции не только не выражаются, они остаются незамеченными. Следует ли их выражать, вопрос спорный, но в любом случае их нужно осознавать, чувствовать и переживать. Некоторые люди настолько отождествляются со своими идеалами, что им удается полностью отрезать свои эмоциональные реакции и честно говорить, что они ничего подобного не чувствуют. Но «подвал в огне» и там, естественно, есть грубые, или базовые, или примитивные, или животные реакции, в которых человек не свободен от страстей, которые обычно проецируются на низшие классы или политических оппонентов.

Я знала мужчину из хорошей семьи, благородного происхождения, который, даже когда сморкался в туалете, думал, что делает иначе, чем обычные люди. Каждую ночь ему снилось, что коммунисты врываются в его прекрасную виллу. Вламываются обычные люди и разбивают великолепные вещи, которые он унаследовал от предков. Не занимаясь анализом, он считал это неким пророчеством того, что произойдет во внешней реальности. Он думал, что коммунисты уничтожат Европу и не видел личностного послания в сновидении. Он подавлял в себе «человека с улицы» и проецировал его на коммунистов. Всякий человек, таким образом расколотый, втайне очарован коммунистами, и за спиной помогает распространению коммунизма, потому что часть его за железным занавесом, и он даже надеется, что коммунисты вторгнутся в Европу. Люди, больше всего боящиеся коммунистов, так поддерживают их и симпатизируют таким идеям, хотя первыми же впадут в отчаяние при этом режиме. Таким образом, коммунисты часто несут проекцию обычного, коллективного человека, который не был интегрирован.