Ричард Бендлер - Большая энциклопедия НЛП. Структура магии [litres]

Как мы уже неоднократно говорили, причина, по которой люди приходят к психотерапевту и хотят, чтобы им помогли измениться, как правило, состоит в том, что они не ощущают достаточных возможностей для выбора в своей жизни, что они не способны вести себя иначе, не так, как они это делают сейчас. Более того, каким бы странным не казалось их поведение, в их модели мира оно имеет смысл.

Итак, психотерапевт сумел вовлечь клиента в процесс восстановления глубинной структуры – полной языковой репрезентации. Следующий шаг заключается в изменении глубинной структуры, с тем, чтобы сделать ее богаче. Здесь психотерапевт имеет возможность выбрать один из нескольких способов осуществления этой задачи. Наш основополагающий принцип состоит в том, что человек испытывает боль не потому, что мир недостаточно богат и не способен удовлетворить его потребности, а потому, что его собственная репрезентация мира слишком бедна. Соответственно стратегия, которую мы как психотерапевты выбираем, заключается в том, чтобы установить связь между клиентом и миром таким образом, чтобы предоставить клиенту более богатое множество вариантов выбора. Другими словами, поскольку клиент страдает из-за того, что создал обедненную репрезентацию мира и забыл о том, что его репрезентация – еще не сам мир, психотерапевт поможет клиенту измениться лишь в том случае, если его клиент так или иначе вступит в противоречие со своей моделью и тем самым обогатит ее. Есть разные способы выполнения этой задачи, многие из них описаны достаточно подробно. Подчеркивание значимости чистых сенсорных каналов, выявление паттернов поведения в стрессовых ситуациях в системе семьи, травматический опыт детства, наложение психотерапевтических двойных связей – все это примеры тех способов, которые используются в различных формах психотерапии, чтобы изменить обедненную модель клиента. О какой бы психотерапевтической школе не шла речь и в какой бы конкретной форме не осуществлялось лечение, любая успешная психотерапия характеризуется двумя особенностями:

1. Значительная доля коммуникации осуществляется в вербальной форме. [20] Предельным случаем здесь являются физические методы психотерапии (например, рольфинг, биоэнергетика, шиацу), в которых основное внимание уделяется работе над телесной репрезентативной системой – то есть когда люди представляют собственный опыт позами, движением, типичными сокращениями мышц и т. п. К этой теме мы вернемся в главе 7. Но даже в этом предельном случае психотерапевт и клиент все же разговаривают друг с другом.

2. Происходит изменение репрезентации (модели мира) клиента.

То, что мы предлагаем в своей метамодели, напрямую связано с обеими вышеуказанными особенностями успешной психотерапии. Язык является в одно и то же время системой репрезентации и средством или процессом сообщения этой репрезентации мира. Процессы, в которых мы участвуем, когда передаем наш опыт, это те же процессы, с помощью которых мы его создаем. С этой точки зрения, восстановление полной глубинной структуры на основе имеющейся поверхностной структуры соответствует раскрытию полной языковой модели мира клиента. Обращаться к глубинной структуре клиента значит напрямую обращаться к его полной языковой репрезентации. В обоих случаях применяются одни и те же инструменты и техники.

Мы уже говорили, что процессы, посредством которых люди обедняют собственную репрезентацию мира, совпадают с теми процессами, посредством которых они обедняют выражение своей репрезентации мира. При участии этих процессов люди создают свою собственную боль. Они используют эти процессы для создания обедненной модели. Наша метамодель предлагает конкретный способ использования тех же самых процессов для обогащения модели клиента. Во-первых, метамодель определяет процесс перехода от поверхностной структуры к глубинной структуре. Процесс движения от поверхностной структуры с опущенным материалом к полной глубинной структуре не просто дает в распоряжение психотерапевта точный образ модели клиента, уже в процессе этого движения клиент может расширить свою модель, просто стараясь восстановить опущенный материал, о котором его спрашивает психотерапевт. Во-вторых, метамодель задает формат обращения к глубинной структуре и восстановления ее связи с опытом клиента, что и создает возможность изменения.

После того как психотерапевт выявил языковую модель мира клиента, он может выбрать любую из терапевтических техник, или даже несколько техник, которые, по его мнению, могут быть полезны в данном контексте. Чтобы оказать помощь клиенту в процессе изменения, психотерапевт может, например, выбрать технику наложения двойной психотерапевтической связи (Haley, 1973) или же технику отыгрывания (Peris, 1973). В то же время он может и продолжить работу с моделью клиента, используя чисто вербальные приемы. В любом из этих случаев психотерапевт все равно использует средства языка. Эффективность и сила психотерапевта тесно связаны с богатством его собственной метамодели – с количеством вариантов выбора, которыми он располагает, и с умением их комбинировать. В данной работе мы уделяем основное внимание скорее вербальным/дигитальным, чем невербальным/аналоговым техникам по двум причинам:

1. Вербальные транзакции представляют собой важную форму общения во всех формах психотерапии.

2. Эксплицитная модель психотерапии разработана нами для естественного языка.

Позже мы подробно покажем, как психотерапевтическая метамодель, созданная нами на основе модели трансформационной грамматики, может быть распространена и на невербальные системы коммуникации. [21] Этому в основном посвящена глава 6 во втором томе «Структуры магии».

Для психотерапевта бросить вызов глубинной структуре – значит потребовать от клиента, чтобы тот мобилизовал свои ресурсы и восстановил связь между собственной языковой моделью и миром своего опыта. Другими словами, в данном случае психотерапевт ставит под вопрос допущение клиента о том, что его языковая модель – это сама действительность.

Один из процессов, участвующих в формировании модели клиента и приводящих, как правило, к обеднению его опыта, – это обобщение. Соответственно глубинная структура, представляющая обедненную часть модели, содержит слова и предложения, в которых отсутствуют референтные индексы и используются недостаточно конкретные глаголы.

По мере того как выявляются отсутствующие элементы глубинной структуры клиента, модель его опыта может становиться полнее, оставаясь в то же время неясной и нечеткой. [22] Фактически, из обсуждения трансформаций опущения в главе 2 следует, что каждый случай свободного опущения – это опущение именно аргумента глубинной структуры, у которого отсутствует референтный индекс. Клиент заявляет: