Коллектив авторов - Христианская психология в контексте научного мировоззрения

Да, открытые наукой механизмы и законы могут рассматриваться как объективные, но — и это важно понять — внутри положенных самой же наукой ограничений, условий и правил. Их объективность заведомо ограничена определенными рамками, а значит, не является, строго говоря, абсолютной. Лишь Творец абсолютен, ибо нет условий Его ограничения. Это различение, повторяю, чрезвычайно важно. Не заметив его (что происходит повсеместно), наука может почувствовать себя Творцом или, по крайней мере, претендовать на раскрытие секретов и тайн не только Его творений, но и Его самого. И вот уже мы слышим, что Сам Творец — это ментальный конструкт, бытие жизни — раскрытая наукой объективная закономерность, духовность — миф и т. п. Законы творения, как правомерные объекты науки, спутаны с Законом Творца. А исходной искус в этой путанице все тот же — «будете, как боги» (Быт. 3: 5).

Не когда-то давно, в библейские времена, а здесь и сейчас шелестит древо познания добра и зла, и тот же самый — пусть в ином, современном облике — искуситель нашептывает нам свои лукавые речи…

Напомним, что библейское древо познания добра и зла в буквальном переводе — «древо познания истинного, хорошего и лукавого». Чего хорошего и чего лукавого? Наверное, путей человека. «Будете, как боги» — лукавый путь, хотя и звучит этот призыв заманчиво, безошибочно апеллируя к нашей гордыне. Исходным соблазном, мечтой становится могущество, власть, сила, «самость». Но, пройдя в эти разукрашенные ворота, человек постепенно ввергается в рабство, зависимость, бессилие. Путь истинный имеет другие, «тесные врата» — смирения, милосердия, послушания, но ведет к обретению силы, полноты, свободы, радости. И предложен, проложен этот путь Богом к человеку, чтобы человек мог прийти по нему к Богу. Вспомним: «Бог стал человеком, чтобы человек смог стать Богом». Не наоборот, ни в коем случае не наоборот!

Итак, не будем путаться в смешениях и вариантах: для нас есть два направления, два пути. Первый представляется путем «от успеха к успеху», но заканчивается крахом и поражением. Второй — по слову одного из отцов Церкви — идет не от победы к победе, а «от поражения к поражению», но ведет к полной победе. Все зазывалы мира, и с экранов телевизора, и в жизни, призывают к первому. И только один тихий голос — ко второму. Это голос Самого Христа, стоящего при дверях душ наших. Выбор за нами. Вспомним Достоевского: «Дьявол с Богом борется, а поле битвы — сердца людей».

Обратим внимание, что не сами по себе какие-то силы внутричеловеческие борются — самооценка, сознательное, бессознательное, мотивы, эмоции, — а Бог и дьявол на этой арене и с помощью этих средств. Отсюда не следует, что сами по себе самооценка, бессознательное, мотивы и прочие единицы психического ничего не значат! Но главные действующие лица, определяющие судьбу, все же не они. Взгляд секулярной современной психологии обычно иной: человек и общество сами себя выстраивают, конструируют, взаимовлияют, направляют и т. п. И в частности, пусть как очень важную часть, «конструируют» и «бога» — ту или иную «религию». Ясно, что речь при этом идет о вымысле, мифе, а не о реальности. И уже совсем нелепо и дико современному человеку говорить о реальности дьявола. А раз так, то судьбы человеческие видятся только как продукты деятельности (самодеятельности) человека и общества.

Разумеется, значение активности человека и общества огромно, человек — деятельное существо, все находящееся вокруг нас несет отпечаток его работы и созидания. Но это не должно заслонять от нас главного, исходного: не человек выстраивает, конструирует, открывает Бога, а Бог впервые открывает, конструирует человека как такового. Мы — дети Бога, а не Он — наше производное.

Вспомним две формулы: «В начале было Слово…» (Ин. 1:1) и «В начале было дело». Когда Фауст у Гете произнес вторую формулу как открытие, как «перекрывающую» первую, в этот самый момент в его ученом кабинете впервые в серном облаке появился Мефистофель, развернувший перед Фаустом свой путь, столь много обещавший, но в итоге приведший его к полному краху [335].

Вопрос, что вначале — Слово или дело, — при всей его кажущейся отвлеченности и даже схоластичности крайне важен для психологии. Недаром именно в момент зарождения одной из магистральных философско-психологических теорий советского периода — теории деятельности — шел спор именно об этом, причем непосредственно в формулировках гетевской трагедии (на что, правда, историки психологии пока не обратили особого внимания). Один из основателей теории деятельности Алексей Николаевич Леонтьев вспоминал о методологических расхождениях со своим учителем Львом Семеновичем Выготским (речь идет о начале 30-х годов прошлого столетия): «Внутренняя расстановка в школе Выготского была драматична. Конфронтация двух линий на будущее… Известное место в „Фаусте“ И.В. Гете… Какая подпочва? Если не все дело в „деле“?» [336]В другом месте — в начале 40-х годов — об этом же, но уже совершенно утвердительно — не с вопросом, а с восклицательным знаком в конце: «В начале было дело (затем стало слово, и в этом все дело!)» [337].

Итак, на науку можно смотреть как на нейтральную в метафизическом отношении область знания лишь условно, исключая из ее контекста общие мировоззренческие вопросы. Центральный из них — является ли человек целиком продуктом природы, общества и собственной деятельности («в начале было дело»), или он — творение, замысел Божий («в начале было Слово»).

В первом случае научный разум, открывая законы природы, общества и человека, будет претендовать на всю полноту знания, овладев которым он сможет планомерно направлять развитие к заданному им же самим совершенству («будете, как боги, знающие добро и зло»). Во втором случае наука для ученого — лишь путь приближения к чему-то большему, чем сами по себе силы природы, законы развития народов и людей. Наука становится крайне важным и уникальным для человека путем постижения непостижимого и познания непознаваемого (или, если воспользоваться емкой формулой владыки Антония, «наука есть познание Творца путем познания Его творения»).

При этом надо твердо помнить, что творение не выше Творца. Не мы «сконструировали» путь к Нему, а Он предуготовил наши пути к Себе, и пока Он не сошел к нам в «зраке раба», нам было не подняться к Нему. В этом плане Бог не просто единожды сотворил человека, указал ему путь и оставил навеки. Нет, Он творит в нас человека постоянно — сегодня и ежедневно. И признак Его присутствия на пути тот же, что у Луки и Клеопы, к которым на пути в Эммаус присоединился Христос: «Начинает гореть в нас радостью сердце наше» (см.: Лк. 24: 32). А вот пока мы на ином пути, сердце наше холодно, мрачно и сыро, как и искуситель наш из царства мрака и холода.