Гарри Салливан - Интеперсональный психоанализ

Если все проходит благополучно, то они все дальше двигаются по пути развития: они наблюдают, формулируют и структурируют все больший объем информации, параллельно с этим постепенно расширяется диапазон их способности к предвосхищению, в результате чего они получают возможность предвидеть дальнейший путь своей карьеры - конечно, не в законченном и неизменном виде, а с позиций ожиданий и вероятностей, что дает возможность предусмотреть возможные неудачи.

Итак, при интерпретации того факта, что многие и многие люди, по-видимому, не слишком далеко продвигаются в данной фазе по пути развития личности, главным образом следует отметить роль тревоги в их жизни, которая в свою очередь является средством обращения к системе самости. Уже довольно давно я заметил интересную тенденцию системы самости регулировать «сознательные» переживания таким образом, что, несмотря на появление, если так можно выразиться, объективных возможностей для наблюдения и анализа, научения и изменения, человек, как правило, поразительным образом остается в неизменном состоянии.

Когда возникают вопросы, почему люди не извлекают пользу из полученного опыта и почему им требуется так много времени, чтобы преодолеть столь незначительное расстояние, отделяющее их от личностной зрелости, ответ в первую очередь нужно искать в природе и характере функционирования системы самости человека. На уровне, где коммуникация осуществляется без каких бы то ни было проблем, это критическое вмешательство тревоги, противодействующей функционированию системы самости, проявляется в неадекватности и необоснованности персонификации себя. Представления, складывающиеся у людей о себе, настолько далеки от реальности, что благодаря им люди с неизменным постоянством оказываются в ситуациях, где несоответствие и неуместность этих персонификаций становятся очевидными, и это заставляет их испытывать тревогу. Как я уже говорил, действие сильной тревоги сравнимо с ударом по голове; человек не может ясно воспроизвести в памяти ситуацию, сопровождавшую ее появление. Феномен, суть которого сводится к повышению интенсивности реагирования людей на минимальные проявления тревоги, на более поздних фазах развития личности приобретает еще большую значимость. Я отнюдь не имею в виду, что человек предостерегает себя: «Если ты не будешь осторожен, то скоро тебя настигнет тревога», - вовсе нет. И тем не менее появление даже самой незначительной тревоги служит стимулом, заставляющим человека обходить эту ситуацию, так же как амеба избегает попадания в горячую воду, о чем я уже довольно давно вам рассказывал в качестве примера.

Таким образом, у большинства молодых людей, находящихся в юношеском периоде, наиболее ярко выраженные аспекты системы самости демонстрируют столь поверхностные и незаметные искажения их представлений о себе, что они зачастую отказываются от дальнейшего изучения этой области, если только кто-нибудь не заставит их ценой преодоления серьезных препятствий пройти через определенные процедуры, чтобы приобрести необходимый опыт. Причем этот опыт до предела насыщен переживанием сравнительно сильной тревоги, с которой - как, я надеюсь, вы уже поняли - люди мирятся только в том случае, если ничем не могут себе помочь. Когда насущная необходимость изменений осознается в ходе переживаний, связанных с психиатрическим вмешательством или чем-то подобным, большинство из нас может выдерживать тревогу определенной интенсивности, хотя я полагаю, что этот показатель колеблется в зависимости от индивидуальных особенностей прошлого опыта. Говоря о том, что человек может выдерживать определенную тревогу, мы тем самым утверждаем, что он способен пересмотреть ранее игнорировавшийся и неверно интерпретированный опыт таким образом, что его представления о себе и своей жизни могут претерпеть благоприятные изменения. В связи с этим допустимо предположить, что в развитии каждого испытывавшего значительную тревогу человека обязательно должен был наметиться колоссальный прогресс. Но парадокс заключается в том, что при отсутствии определенных условий именно этой непоколебимой убежденности в необходимости изменений и не хватает людям, охваченным сильной тревогой. По сути, они ожидают, что все и всегда останется таким же, как в данный момент; они ничего не могут с этим поделать, и когда вы пытаетесь показать им возможные способы изменить это положение, они начинают испытывать еще большую тревогу, утверждаются во мнении, что вы - плохой терапевт, и начинают вас избегать. Тем самым я хочу сказать следующее: существуют принципиальные различия между пребыванием «в тисках» средней или сильной тревоги и «вступлением в схватку» с источником тревоги, будь она средней или сильной.

А теперь я позволю себе еще раз отклониться от нашей основной темы разговора, с тем чтобы снять налет волюнтаризма с таких используемых мною выражений, как «вступление в схватку» с тревогой и «противостояние» ей. Может показаться, что в психиатрии опора на такую категорию, как магическая сила воли, не слишком оправдана. Как мне кажется, я уже упоминал об этом, когда говорил о негативном влиянии доктрины воли на процесс развития. Если вспомнить, что в нашем обществе люди обычно очень гордятся своей волей и поднимают вокруг нее несусветную шумиху, мне бы хотелось предупредить психиатров, что чем менее волюнтаристичным будет их язык и чем меньше их головы будут заняты различными установками по этому поводу, тем дальше они смогут продвинуться по пути понимания своих пациентов, а возможно, и в достижении у них позитивных изменений. Поэтому когда я говорю о противостоянии тревоге, я не имею в виду, что психиатр просит пациента собраться с духом и мобилизовать свою силу воли на сопротивление воздействию тревоги. Если психиатр сталкивается с необходимостью работать именно с этой проблемой, то его действия сводятся к тому, чтобы обучить пациента настолько точно предвосхищать события ближайшего будущего, чтобы у него выработалась способность избегать минимальных проявлений тревоги. Возникновение тревоги не имеет никакого отношения к какому-либо из мифических или реальных феноменов воли; оно связано с переживанием, которое присоединилось к системе самости и стало ее частью, а кроме того, с предвосхищением нарастающей тревоги, что опять же связано с активностью системы самости. Задача психиатра - как можно более широко и подробно представить пациенту создавшуюся ситуацию; в случае успеха пациент осознает, что безотносительно к присутствию или отсутствию тревоги настоящий образ его жизни является неудовлетворительным и непродуктивным при создавшихся обстоятельствах, поскольку он не способствует благоприятным изменениям; в результате несмотря на наличие тревоги, при прочих равных условиях система самости может быть несколько модифицирована.