Клод М Стил - Как стереотипы заставляют мозг тупеть

Но американцы все еще разъединены? Когда думаешь о факторах, которые традиционно изолировали американцев друг от друга, многие из них кажутся сегодня менее выраженными, чем в былые времена. Американские расовые установки, например, последовательно становились более приемлемыми на протяжении всей эпохи после Второй мировой войны. Участие меньшинств практически во всех аспектах американской жизни в тот же период последовательно стало более разнообразным – от мира спорта и развлечений до высокопоставленных руководителей, и, конечно, совсем недавно пост президента Соединенных Штатов впервые был занят афроамериканцем. Америка в описании СМИ довольно разнообразна. Так разве американцы до сих пор разъединены? Когда мы с Филиппом прощупывали почву для более весомых доказательств по этому вопросу, картинка межгрупповой гармонии начала рушиться, в ней появились даже глубокие трещины. И трещины были выражены не по расовому признаку.

В своей недавней книге «На пути в рай» обозреватель «Нью-Йорк Таймс» Дэвид Брукс обращает наше внимание на основную проблему. Мы, американцы, превращаемся во все более и более мелкие анклавы очень похожих людей, и они формируются вокруг факторов гораздо меньшего значения, чем раса. По большей части они отражают наш образ жизни и политические предпочтения. Брукс берет читателя в поездку, которая начинается в городских кварталах и продвигается сквозь город через пригороды внутреннего кольца, высокодоходные профессиональные кварталы и иммигрантские анклавы, читатель проходит с ним весь путь до «спальных районов» и сельской местности. Он описывает эти сообщества как изолированные культурные зоны. Люди в них мало знают о людях в других зонах, даже когда зоны граничат друг с другом. По его словам, люди способны рисовать удивительно тонкие социальные различия, а затем строить жизнь вокруг них. В Вашингтоне, округ Колумбия, демократические адвокаты, как правило, живут в пригороде Мэриленд, а республиканские адвокаты, как правило, живут в пригороде Вирджиния. Если бы вы попросили адвоката-демократа переехать из ее дома за $ 750 000 в Бетесде, штат Мэриленд, в дом за $ 750 000 [цена осенью 2003 года] в Грейт Фоллс, Вирджиния, она бы посмотрела на вас с таким удивлением, как будто вы только что попросили ее купить пикап с автоматом или запихнуть жевательный табак в рот своему ребенку. В Манхэттене владелец лофта Сохо стоимостью 3 миллиона долларов будет чувствовать себя неприкаянным, переехав в квартиру на Пятой авеню за 3 миллиона долларов.

Брукс далее отмечает, что американцы много передвигаются, то есть мы чаще, чем люди во многих других странах, отрываемся от корней и переезжаем даже в отдаленные общины. Это дает нам много шансов выбрать, где мы будем жить, а еще это дает нам много шансов найти свою собственную культурную зону, которая со временем сделает обе зоны все более самобытными и все более изолированными друг от друга. Таким образом, мы – нация сегрегаторов. И иногда эта сегрегация связана с расой.

Я иногда думаю, что мы, американцы, недостаточно отдаем должное значимости движения за гражданские права – общественной, законной приверженности идеалу расово интегрированного общества в практически всех его аспектах. Я не знаю другого общества с таким явным подтверждение – данной ценности, как главное достижение Браун против Совета по образованию , десегрегационным решением Верховного Суда 1954 года. Но в течение двух лет после Браун другое решение Верховного Суда предоставило школьным округам более мягкий стандарт соответствия. Вместо жестких сроков оно разрешило «предельную скорость». В 1974 году суд вынес решение против планов десегрегации, что охватывало целые мегаполисы как средство интеграции городских и пригородных школ. Для городов с преимуществом меньшинств с, по существу, белыми пригородами это постановление сделало десегрегацию по существу невозможной. Протесты против школьных автобусов и судебные иски продолжаются с 1954 года.

Со временем, как описано в Гарвардском проекте гражданских прав, американские школы были заново сегрегированы. В 185 школьных округах в стране с охватом свыше 25 000 учащихся в 2000 году подавляющее большинство из них было более сегрегировано по расовому признаку, чем в 1986 году. Например, после провала плана десегрегации в Миннеаполисе, средний черный ученик пошел в школу с меньшим числом – 33 % белых учеников в 2000 году. Без планов десегрегации школы становятся сегрегированными, как и окрестности, которые их кормят. И эти кварталы остаются резко сегрегированными, особенно для белых. Перепись в 2000 показала, что средний белый американец живет по соседству с 80 % белых и 7 % чернокожих, а средний черный американец живет в районе, где 33 % белых и 51 % черных. То же самое происходит в пригородах. Если вы хотите перестроить большинство городов США так, чтобы раса не играла никакой роли в том, где живут люди, нужно было бы переселить 85 % чернокожего населения. Наша история все еще с нами.

Перед лицом таких данных мы с Филом чувствовали, что почти ответили на наш вопрос. Сегрегация наряду со многими аспектами человеческих различий остается главной чертой американской жизни. Она включает расовую сегрегацию, телевизионные изображения американского общества и, несмотря ни на что, президентские выборы.

Тем не менее, можно спросить: Ну и что? Зачем беспокоиться о нашей тенденции к сегрегации? Это свободная страна. Если разделение на группы не причиняет вреда, почему бы нам не сделать это, если мы так хотим?

В связи с этим экономист Гленн Лури в недавней книге «Анатомия расового неравенства» отмечает интересный момент. Он говорит, что видит ли человек групповую сегрегацию как проблематичную или нет, зависит от его предположений о природе человека. Одно из мнений заключается в том, что люди, более или менее свободные в выборе, более или менее равнодоступны каждому в обществе. Исходя из этого предположения, сегрегация не должна иметь большого влияния. Жизненные шансы во многом – дело вашего собственного выбора, решительности, таланта и тому подобного. Так зачем беспокоиться о групповой сегрегации? Это может означать, что вы будете немного менее космополитичны, но это не имеет большого отношения к тому, насколько справедливо общество.

Другая точка зрения, особенно в социальных науках, заключается в том, что люди, хотя и способны к независимому выбору, имеют место в обществе; их жизни расположены где-то в своих социальных, хозяйственных и культурных структурах и сетях отношений, которые составляют общество. Родиться в малообеспеченной семье в горах восточного Кентукки – значит, начать жизнь в другой структуре возможностей общества, которая отличается от возможностей высокообеспеченной семьи в северном пригороде Чикаго. Различные локации предоставляют людям разные ресурсы, разный доступ к социальному капиталу навыков, знаний, возможностей и жизненных шансов. Сегрегация влияет на местоположение. Когда люди сгруппированы или сегрегированы на основе таких характеристик как социальный класс, раса или религия, это влияет на имеющиеся ресурсы и социальный капитал, доступные им. Как говорит Лури, возможность путешествует по синапсам этих социальных сетей. Достаточное количество доказательств подтверждает его слова.