Альфи Кон - Воспитание сердцем. Без правил и условий.

В таком случае вы, возможно, договоритесь о разумном ограничении времени, проведенного перед телевизором или компьютером, а также о том, какие программы или игры ребенку разрешены, а какие нет (и почему). Но это только начало дискуссии. Видимо, необходимо разобраться с более глубокими вопросами, которые объясняют, почему телевизор стал лучшим его другом. Вероятно, мы решим проводить больше времени вместе — за занятиями, которые они помогут нам выбрать.

Вот еще пример: если вы запираете заднюю дверь автомобиля, чтобы маленький ребенок не мог случайно ее открыть, когда вы несетесь по шоссе, — это одно. И совсем другое, если вы блокируете задние окна, чтобы только вы, водитель, могли ими управлять. Это решение в духе работы над , попытка решить проблему, лишив детей власти. Вместо этого вы могли бы просто позволить им играть с окнами, зная, что в итоге забава утратит свою новизну. Если же дети действительно делают что-то проблемное, нужно найти время и объяснить, почему это проблема, и попросить их не баловаться с кнопками.

Этот подход почти всегда работает с моими детьми, и я слышал множество подтверждений его эффективности от других родителей по всей стране. Юное поколение действительно охотнее откликается, когда к нему относятся с уважением, приглашают поучаствовать в решении проблем и не приписывают неблаговидных мотивов. И наоборот, именно отпрыски, воспитываемые традиционными методами (и с соответствующими допущениями), стремятся воспользоваться любым преимуществом. «Дайте им палец, и они откусят всю руку» — это верно в первую очередь для детей, получивших в жизни совсем немного.

Короче говоря, сталкиваясь с тысячью и одной проблемой семейной жизни, мы каждый раз делаем выбор: контролировать или обучать, создавать атмосферу недоверия или веры, демонстрировать силу или помогать учиться ответственности, добиваться сиюминутного результата или долгосрочных целей.

Эти альтернативы особенно важны для родителей, которые ведут со своими детьми бесконечную борьбу, пытаясь заставить подняться с постели, одеться, поесть, умыться и вовремя выйти в школу, — то есть для большинства из нас. Вскоре после того, как наш первый ребенок пошел в детский сад, мы с женой тоже попали в эту ловушку. Мы постоянно напоминали, подгоняли и прибегали к разнообразным стратегиям принуждения. Мы прикладывали все более отчаянные усилия, чтобы заставить дочь собраться утром, и это было тяжело для всех, и мы вели себя совсем не как те родители, которыми хотели быть. Наконец, собрались втроем, выбрав время, когда никто никуда не торопился, и спокойно изложили проблему. Затем, не читая нотации, стали слушать. Вместо того чтобы разрабатывать для нее «план поведения» (как будто приучая к лотку домашнее животное), мы вместе провели мозговой штурм: что мы можем сделать, чтобы утро стало более приятным для всех нас?

Эбигейл предположила, что дело пойдет гораздо быстрее, если она просто будет ложиться спать в той одежде, которую собирается носить на следующий день. Нам не удалось придумать ни одной уважительной причины не попробовать этот вариант, поэтому мы так и сделали. (Она не носит мнущуюся одежду, но даже если бы платье измялось — что из того?) Это сработало. Иногда утро по-прежнему проходит в борьбе, но ее уже меньше, чем раньше, когда одевание оставалось частью рутины.

Как вы понимаете, я рассказываю все это не затем, чтобы порекомендовать кому-то спать в одежде. Процесс здесь важнее, чем результат, и именно процесс должен поощрять детей аргументировать, планировать и участвовать в решении вопроса. Важно, чтобы дети знали: их потребности важны для нас, и мы готовы принимать их идеи всерьез. Тот, кто хочет вырастить ясно мыслящего, уверенного в себе ребенка — который не превратится затем в трудного подростка, — должен представить, к чему приводят годы совместного решения проблем, а затем сравнить это с тем, к чему приводят годы, когда все важные выборы делал родитель. На самом деле мы можем даже не строить догадок. Есть надежные данные, показывающие, что дети более склонны контролировать себя, если их родители согласны договариваться и готовы изменить свое мнение в ответ на детские аргументы [189].

Такая открытость часто приносит множество вопросов и проблем, и это способно разочаровать. Многие в шутку говорят, что скучают по старым добрым временам, когда дети просто делали что им сказано и им хватало благоразумия не спорить со взрослыми. Но, конечно, это нам хватает благоразумия понять, что прежние времена были совсем не так хороши, а обсуждение проблем и совместный поиск решения дают преимущества, многократно возмещающие наше терпение.

Взгляните на это иначе: родители детей старшего возраста могут следить за ними и контролировать их в отчаянной попытке уберечь от неприятностей — читать дневники, рыться в рюкзаках (когда они не видят), придумывать технические хитрости, чтобы не дать им смотреть запрещенные телепередачи. Возможно, даже установить скрытые камеры, чтобы наблюдать за ними. Или сразу создавать с детьми доверительные отношения и вовлекать их в принятие решений. В этом случае работа над ребенком, которая, как нам уже известно, оскорбительна и контрпродуктивна, оказывается просто не нужна.

Но достаточно ли в сутках часов, чтобы обсудить все с детьми? Предлагаю четыре ответа на этот вопрос. Во-первых, теоретически, конечно, можно тратить слишком много времени на выяснения и обсуждения, но большинству родителей до этого еще очень и очень далеко. Гораздо более распространенная ошибка — когда правом решать делятся слишком редко. Подавляющее большинство семей страдают не от избытка, а от острого недостатка демократии.

Во-вторых, я не утверждаю, будто обсуждать нужно все подряд. Я говорю лишь, что дети должны знать: многие вопросы могут стать предметом обсуждения. Как это ни парадоксально, дети меньше стремятся оспаривать любое решение, когда они уверены, что в важных для себя случаях смогут возразить (или предложить альтернативу).

В-третьих, дети гораздо реже сопротивляются решениям, в принятии которых участвовали. Авторитарный подход («пока ты живешь в моем доме, будешь делать, как я говорю») провоцирует неповиновение и в конечном счете отнимает гораздо больше времени и энергии, чем мы осознаем. Даже если не брать в расчет стресс, который испытывают и родители, и дети, и ущерб, который это наносит их отношениям, очевидная эффективность отказа от дискуссии в пользу единоличного решения оказывается иллюзорной, если подумать о будущем.

И наконец, если говорить о перспективе, даже когда совместный с детьми поиск решений действительно отнимает больше времени и усилий, чем традиционный подход, это все же один из лучших для родителей способов потратить свое время. Чтобы оценить это, мы должны видеть не только конкретную обсуждаемую проблему, но и более широкую картину и помнить, что процесс обсуждения крайне благотворно сказывается на социальном, нравственном и интеллектуальном развитии наших детей.