Альфи Кон - Воспитание сердцем. Без правил и условий.

Hart et al.

Juul, p. 220. Также интригующую книгу на эту тему опубликовал в 1970-х годах клинический психолог и убежденный христианин Сидни Крейг (Sidney D. Craig, Raising Your Child, Not by Force but by Love). Его точка зрения разительно отличается от большинства религиозных пособий для родителей, которые я видел. Крейг также отметил, очевидно, задолго до меня, что «враг ребенка — не вседозволенность, а страх перед ней. Именно этот страх заставляет хороших американских родителей из среднего класса вести себя по отношению к детям так бездушно, антипатично и бесчувственно, что это в конечном счете приводит к юношеской преступности» (p. 38).

Ryan and Deci 2003, p. 265.

Assor et al.

Ryan and Deci 2000, p. 47.

Johnson and Birch. Цит. с. 660. Берч также провел исследование, о котором я упоминал в предыдущей главе (детям предлагали незнакомый напиток, и тем, кого хвалили или вознаграждали за то, что они его выпили, напиток понравился меньше, чем тем, кто не получал похвал и материальных поощрений).

Maccoby and Martin, p. 44. Исследование, подтверждающее этот вывод, см. Hoffman and Saltzstein.

Эксперимент с маленькими детьми был впервые опубликован в 1984 году и описан в Grolnick, pp. 15–16; также Frodi et al. Еще одно исследование (Deci et al. 1993) в связи с этим обнаружило, что невозможно спрогнозировать, как сильно родитель контролирует ребенка, лишь на основании того, как много он говорит во время игры с ним. Намного важнее, что именно и как говорит.

Венди Грольник — известный специалист по проблеме поддержки автономии в сфере детско-родительских отношений, работает в Университете Кларка, США.

Grolnick et al. 2002. Ранее исследование показало, что занятые рисованием шести-семилетние дети проявляют меньше фантазии (и получают при этом меньше удовольствия), когда им дают инструкции, как пользоваться красками (Koestner et al.). Тем временем другое исследование (например, Dornbusch et al. 1987) обнаружило негативную связь между авторитарным воспитанием и оценками у старшеклассников. Впрочем, оценки нельзя считать хорошим показателем — и даже не исключено, что они обратно пропорциональны способности глубоко мыслить, интересу к учебе и стремлению выбирать сложные и интересные задачи. Тот факт, что учащийся гонится за иллюзорными «пятерками», может оказаться поводом для беспокойства, а не для радости — я объясняю это подробнее в главе 5.

Родительский контроль, размышляют авторы, «заставляет ребенка сузить фокус», в то время как «дети, чью независимость поощряют, достигают более глубокого концептуального понимания задачи и, следовательно, способны легче разобраться с ней, когда остаются одни» (Grolnick et al. 2002, p. 153).

См. Flink et al.; и Deci et al. 1982.

Обобщающие комментарии Грольник можно найти на с. 20 и 150. Последствия независимо от возраста: с. 30. (Также в Grusec and Goodnow, p. 11, было найдено, что «утверждение власти оказывает негативное воздействие на нравственное развитие независимо от возраста». Броди и Шеффер распространили этот вывод на последствия лишения любви.) Последствия независимо от этнического, классового, культурного происхождения: см. приложение.

Иногда родители и учителя говорят о структуре и границах , чтобы оправдать свои действия, хотя на самом деле их действия по отношению к детям можно охарактеризовать как контроль. С другой стороны, Грольник указывает на то, что в исследованиях, утверждающих о якобы пользе контроля, часто оказывается, что авторы предлагают некую разумную структуру, но при этом называют ее контролем (с. 149). Согласно ее определению, здоровая структура — это «предоставление рекомендаций и информации, необходимой детям для принятия самостоятельных решений» (с. 17). Кроме того, релевантно: различие между контролем поведения и психологическим контролем , предложенное Эрлом Шефером, возрожденное Лоренсом Стайнбергом и получившее дальнейшее развитие благодаря Брайану Барберу.

В некоторых случаях детей — а нередко и взрослых — наказывают без учета эффективности подобного вмешательства. При этом основная цель — не изменить поведение в будущем, а совершить возмездие. Очевидно, именно это движет учителями, которые наказывают учеников (Reyna and Weiner); неясно, сколько родителей прибегают к наказанию с целью изменить поведение и сколько просто считают наказание своей моральной обязанностью (см. выше).

Sears et al., p. 484.

Toner, p. 31. Точно так же «карательная дисциплина служит общим показателем всех аспектов неудовлетворительного поведения детей», по сообщению межуниверситетской группы по исследованию и предотвращению проблемного поведения в 2000 году (Stormshak et al.; цит. на с. 24). Из другого исследования, проведенного на Среднем Западе: различного рода наказания «способствовали большей вариативности в прогнозировании рейтингов проблемного поведения, чем все демографические предсказатели вместе взятые» (Brenner and Fox; цит. на с. 253). Конечно, вывод, что наказание тесно связано с плохим поведением детей, можно объяснить тем, что родители трудных детей чаще их наказывают — другими словами, наказание «объясняется» плохим поведением ребенка, а не служит причиной такого поведения. Несомненно, это правда, что причинно-следственные связи указывают в разных направлениях, но уже собрано достаточно подтверждений, в том числе посредством исследований, проведенных специально, чтобы подтвердить или опровергнуть эту гипотезу, и можно с уверенностью заключить: наказание — не следствие, а причина. Например, см. Hoffman 1960, p. 141; Kandel and Wu, p. 112; Cohen and Brook, p. 162; Об особой роли телесных наказаний в ухудшении поведения см. Straus 2001, глава 12. Точно так же, когда родители слишком резко реагируют на необычайно агрессивное поведение малыша, эта реакция может быть обусловлена уже существующими взглядами взрослых на воспитание. (Hastings and Rubin; см. также Grusec and Mammone.)

На момент написания этой книги самый впечатляющий обзор исследований по теме телесных наказаний опубликовала Гершофф в 2002 году. Из рассмотренных ею исследований, изучавших связь наказаний с краткосрочным послушанием, три нашли положительный эффект и два не нашли (с. 547). (Однако даже упомянутые три не доказывают, что телесное наказание было более эффективным, чем другие методы.) Что еще важнее, ее потрясающий метаанализ 88 исследований позволил установить, что физические воздействия, полученные от родителей, тесно связаны со «снижением нравственной интернализации, повышением детской агрессии, усилением отклонений и асоциального поведения у ребенка, снижением качества отношений между двумя поколениями, ухудшением психического здоровья младшего, повышением риска стать жертвой физического насилия, уровня агрессии у взрослых и уровня преступности и асоциального поведения у взрослых, ухудшением психического здоровья у взрослых, а также повышением риска насилия в отношении собственного ребенка или супруги» (с. 544). См. также Murray Straus.