Еспер Юуль - Дети страны хюгге. Уроки счастья и любви от лучших в мире родителей

Это будет легче для тех, кто вырос в семьях, где уважали друг друга. Кому повезло меньше – кто долгие годы страдал от подавления своих мыслей и желаний, – тот вынужден учиться развивать личную ответственность и личный язык в общении с детьми и в отношениях с другими взрослыми.

До недавнего времени считалось само собой разумеющимся, что взрослые в отношениях с детьми принимают на себя разные роли: отца, матери, учителя, бабушки и т. д. У каждой роли были свои условности, язык тела и словарь, отчасти окрашенные индивидуальностью и социальными стереотипами своей эпохи. Дети в современном свободном обществе довольно мало уважают эти взрослые традиционные роли. Рискну заметить, что молодые люди стали равны нам больше, чем мы им. Это развитие идет на пользу и детям, и взрослым.

Но поскольку мы находимся в середине этого процесса, нехватка у детей того, что мы привыкли считать уважением, создает немало конфликтов. В одних семьях бушует борьба между детьми и родителями; в других родители идут на такие уступки, что их робкие попытки добиться уважения ни к чему не приводят. Многие тщетно пытаются справиться с проблемным поведением детей.

Как быть этим семьям? На мой взгляд, все дети заслуживают уважения. Родители не имеют права разрушать их личность, самооценку или ответственность за себя. Вместо этого стоит пойти парадоксальным, на первый взгляд, путем. Если мы признаем, что детям нужны границы, родители вроде бы должны их обозначить – то есть принять на себя традиционные, авторитарные роли «матери» и «отца». Но я предлагаю обратное – отказаться от этих ролей и выстраивать свой личный авторитет, избавляться от упреков и критики в своих речах и интонациях, особенно когда дети намеренно испытывают ваше терпение.

Это нелегко, поэтому некоторые выбирают более простой путь: дополняют классическую родительскую роль современными методиками ведения переговоров и воспитательными теориями. Это опасное решение. В нем самоуважение взрослых путается с тщеславием, а потребность детей в тепле и контакте уравнивается с потребностью в правилах и рамках. Иногда родители бояться выйти из традиционных ролей – им кажется, что они отказываются от чего-то важного, подтверждающего их ценность как ответственных взрослых. Они считают, что авторитарность – единственный путь быть любящими и преданными родителями. Отказ от этой роли приносит неуверенность, они чувствуют себя как будто голыми, но их детям при этом комфортно – потому что родители стали более искренними и отзывчивыми.

Чтобы начать выходить из роли, прислушайтесь к тому, что говорит ваш родительский автоответчик в разных ситуациях, а потом спросите себя:

– Я на самом деле так думаю?

– Согласен ли я с тем, что я говорю?

– Что в моих комментариях лишнее? Какие из них я позаимствовал у своих родителей и бабушек с дедушками?

– Как часто я говорю своим детям слова, которые задевали меня, когда их говорили мои родители?

– Что я говорю и делаю, чтобы поддержать авторитет второго родителя?

– Какие вещи я повторяю за учителями или другими взрослыми?

Теперь потратьте несколько дней на то, чтобы понаблюдать за своими детьми, а потом спросите себя:

– Когда я вижу боль в их глазах?

– Когда они задирают подбородок в знак протеста?

– Когда их спины напрягаются в гневе и неповиновении?

– Когда их энергия превращается в агрессию?

– Когда их глаза становятся ясными и тела расслабляются?

– Когда они счастливы и защищены?

– Как они выглядят, когда добиваются успеха?

– Если они плачут – это настоящее отчаяние или эмоциональный срыв?

Большинство родителей обнаруживают, что их реальные дети и те дети, которые до сих пор существовали в их воображении, очень сильно различаются.

Подумайте, совпадают ли ваши представления о воспитании детей с тем, что вы увидели. Поговорите с самими детьми, с вашим партнером, с друзьями. И снова спросите себя:

– Как я выгляжу в глазах других?

– Как меня воспринимают?

– Как я воспринимаю себя?

– Из каких источников берутся мои мнения и оценки?

– Какие представления отражают мои истинные ценности, а какие мне надо отбросить?

– Насколько меня волнует реакция окружающих, если я изменю свои мнения и оценки?

– Готов ли я остаться в одиночестве, но верным себе, или буду приспосабливаться?

– Говорил ли я недавно что-то, что другие сочли странным, травмирующим или лишним? Согласен ли я с этим?

Мы не можем изменить свою роль за один день, да это и не нужно. Дети чувствуют, когда родители начинают всерьез заниматься собой и почти в том же темпе меняют свое поведение. Даже если родители изначально просто хотят, чтобы дети вели себя «правильно», те замечают перемену и перестраиваются сами. Но если родители неискренни – если они делают это только «ради детей», – дети возвращаются к прежнему поведению.

Обычно мы устанавливаем для детей два вида границ – одни относительно постоянные, другие меняются в зависимости от наших убеждений. Список постоянных ограничений может расширяться, потому что родители считают их полезными или защищающими:

– Я хочу, чтобы ты снимал обувь, когда входишь в дом.

– Я хочу, чтобы ты убирал игрушки перед сном.

– Я хочу, чтобы ты ходил со мной в церковь, пока не станешь достаточно взрослым, чтобы принимать свои решения в отношении религии.

– Я хочу выбирать, что ты смотришь по телевизору.

Важно при установлении границ использовать личный язык («я хочу») вместо категорических требований: «Тебе не разрешается заходить в дом в обуви», «В твоем возрасте нельзя смотреть все передачи подряд». Когда правила выражаются лично, в них больше смысла, и дети больше уважают как правила, так и человека, который их устанавливает. Все люди чувствуют себя маленькими, безответственными и глупыми, если их постоянно ограничивают рамками.

Второй вид ограничений – личный и отрицающий:

– Я не хочу, чтобы ты играл сейчас на пианино. Мне нужно отдохнуть.

– Я почитаю тебе попозже, сейчас я хочу поговорить с твоей мамой.

– Сегодня я сам хочу принять ванну.

– Я не хочу, чтобы ты сейчас сидел у меня на коленях. Слезь, пожалуйста.

– Я не хочу, чтобы ты брал мои книги с полки.

– Сегодня один из таких дней, когда я жалею, что у меня есть семья. Я хочу побыть один, если в доме нет пожара!

– Я не хочу, чтобы ты сегодня играла с моей косметикой.

Здесь личный язык сам несет сообщение. Слова могут ранить, истинные эмоции – нет. Нет ничего плохого в том, что родители проявляют грусть, гнев, взбалмошность, юмор или раздражение. Неважно, что дети иногда «чувствуют себя отвергнутыми». Таким образом они усваивают, что не всегда могут получить все желаемое и что каждый существует в контексте семейной жизни. Иными словами, у всех членов семьи есть свои личные потребности.