Жюль Монтегю - Темные пятна сознания. Как остаться человеком

И, тем не менее, лобно-височная деменция необратимо и до неузнаваемости изменила прежнюю личность Мартина – личность, вскормленную генами и заботливым попечением окружения, отделанную его личным опытом. Личность – это не просто набор признаков, но суть идеи «кто он есть». Индивидуальный и неповторимый образ мышления и чувствования безнадежно сбился с курса. С этим пришли и нарушения поведения. Он стал по-другому говорить, есть, перестал следить за собой. Он стал по-другому шутить, изменилось его чувство юмора. Теперь он склонен к грубым пошлым шуткам, а не к тонкой сатире, как раньше. Весь его день занят пошлостями и вульгарным весельем. Он стал другим и ведет себя по-другому.

Мне хотелось все же понять (как и близким Мартина), изменил ли этот сдвиг ядро сущности Мартина, его, так сказать, стержень, его самость и ощущение собственного «я». Был ли Мартин в какой-то степени все тем же старым добрым Мартином?

На этой фотографии вам четыре года. Вы строите замок из песка. На лбу у вас полоса солнцезащитного крема, на ногах резиновые вьетнамки. Другое фото: первый день в школе. Вы выглядите таким маленьким и трогательным в школьной форме. Маленьким и бесстрашным. Воротник рубашки упирается в подбородок. На этой фотографии вы не отдаете себе отчета в значимости происходящего события, находитесь в блаженном неведении о жизненных трудностях, которые ждут вас впереди. Но в вас на фото есть что-то такое, что есть в вас и сейчас. Другие люди тоже это замечают, замечают это тождество.

– Наш прежний Мартин мертв, – сказала мне Тара. – В нем не осталось и следов от его прежней личности; он стал совершенно другим человеком.

Есть что-то картезианское в этом обороте речи, уравнивающем деменцию и смерть, даже если мы не особенно религиозны или духовны. Мы хотим сказать, что в теле нет больше души, сущность человека улетучилась.

Но прежний Мартин и Мартин нынешний должны же, все-таки, сохранить какую-то соединяющую их нить «психологической связности», о которой я говорила в начале книги в главе об Аните. Должны быть промежуточные звенья, несущие память, намерения и убеждения следующему звену, от которого они переходят к следующему, изо дня в день и из года в год.

Проблема, однако, заключается в том звене, которое было разрушено. Мне думается, что изменения личности более губительны для человека и его идентичности, чем нарушения памяти или телесные заболевания.

Возьмем телесную форму – ваше тело образует пространственно-временную непрерывность с телом, которое было у вас вчера, позавчера, в прошлом месяце и много лет назад, даже если теперь у вас седые волосы и лицо покрыто лучиками морщин. Предположим, что я пригласила вас в свою лабораторию, где есть машина, которая снабдит вас новыми отпечатками пальцев, прибавит три дюйма к росту, сделает ниже голос и нарастит трицепсы. Вероятно, даже покинув мою лабораторию, вы все равно будете чувствовать себя все тем же человеком, что и прежде. Физически вы стали другим, но при вас осталась ваша прежняя, неизменная личность. Но если машина вместо этого отнимет у вас личность, то вы почувствуете разрыв в непрерывности своей самости, возможно, вы даже почувствуете себя другим человеком. Даже значимые телесные изменения не вызовут такого изменения восприятия «реального я», как пусть даже небольшие изменения личности.

Личностные изменения – это фирменный знак лобно-височной деменции. Непричесанный, неопрятный, враждебно настроенный человек, стоящий передо мной, человек с катастрофически измененной личностью, как представляется, имеет очень мало общего с «прошлым Мартином», о котором рассказывала его племянница и семейный врач Тара.

Но есть во всем этом и еще что-то, помимо изменения личности.

Нина Штромингер из Йельского и Шон Николс из Аризонского университета исследовали вопрос о том, какие типы когнитивных нарушений вызывают коренные изменения личности, превращая родного человека в незнакомца. Ученые беседовали с супругами и родителями больных с лобно-височной деменцией, болезнью Альцгеймера и боковым амиотрофическим склерозом (БАС, самой распространенной формой заболевания двигательных нейронов) и выяснили, что в нарушениях непрерывной идентичности личности главную роль играют моральные качества. Именно исчезновение моральных качеств при лобно-височной деменции – эмпатии, честности и сочувствия – делают больного неузнаваемым для членов его семьи и друзей. Изменения интеллекта, памяти, физических способностей или личностных черт, не имеющих отношения к нравственности (например, любознательности, творчества, общительности, воображения, предприимчивости и энтузиазма) не нарушают восприятия больного как прежней личности. [22] Авторы делят личностные признаки на пятнадцать, имеющих отношение к морали, черт, таких, как честность, цельность, альтруизм, чувство справедливости, милосердие, надежность, щедрость, верность, благодарность, сочувствие, сострадание и скромность, и на пятнадцать черт, которые невозможно оценить исходя из дихотомии «нравственно или безнравственно». К таким чертам относятся предприимчивость, энтузиазм и чувство юмора. Эти последние черты не имеют отношения к морали и нравственности и не влияют на восприятие больного как чужого человека. «До тех пор, пока ядерные моральные качества сохраняются, – отметили авторы в 2015 году, – восприятие человека и его личности остается интактным».

Именно отсутствие эмпатии у Мартина заставило его близких почувствовать себя глубоко уязвленными – неспособность понять боль Тары, когда ее матери поставили диагноз рака, неспособность поставить себя на ее место, разделить ее чувства. Да, пострадали и некоторые другие его черты (остроумие, общительность, предприимчивость и решительность), но не эти изменения вызвали изменение его восприятия близкими, не они превратили Мартина в чужого и враждебного человека.

Почему изменения моральных качеств значат для нас больше, чем изменения личностных черт, не имеющих отношения к нравственности? Формируя наши впечатления от других людей, мы всегда придаем большое значение качествам, связанным с моралью (например, честности, состраданию, жестокости, искренности, щедрости и надежности), в большей степени, нежели качествам социальным (например, дружелюбию, приветливости) или компетентности (например, трудоспособности и знаниям). Именно моральные качества играют первостепенную роль в наших решениях о том, заслуживает ли данный человек нашего расположения и уважения, представляет ли он возможного друга или врага, можно ли доверять ему, или нет. Мы небезразличны и к тому, за что помнят умершего. В 2014 году ученые Пенсильванского университета провели исследование, по ходу которого участников просили проанализировать некрологи выдающихся личностей, публиковавшиеся в «Нью-Йорк Таймс». Для анализа были выбраны 250 некрологов. В некрологах часто присутствовала информация морального характера, и для участников исследования именно эта информация служила основным предиктором отношения к умершему независимо от его прочих достижений, также перечисленных в некрологе.