Сэмюэль Тьюк - ОПИСАНИЕ РЕТРИТА, заведения близ Йорка для умалишенных из Общества Друзей [Содержит отчет о его возникновении и развитии, способах лечения, а также описание историй болезни]

Обращаясь к теме труда в связи с ведением душевнобольных, с благодарностью вспоминая покойного сэра Уильяма Эллиса, нельзя забывать, что именно ему мы обязаны самым первым всесторонним и успешным экспериментом по систематическому внедрению труда в наши государственные приюты. Он провел этот эксперимент в Уэйкфилде с искусством, энергией и добросердечием по отношению к пациентам, которые точно так же самым похвальным образом откликнулись на его понимание и его искренность. Он впервые доказал, что, если дать лопату и серп в руки значительной части лиц с психическим расстройством, опасность будет меньше, нежели если мы запрем их всех вместе в безделье, пусть и под охраной пут, смирительных рубашек или цепей. Впоследствии он применил систему трудотерапии в Ханвелле… как средство, способствующее излечению и успокоению пациентов. Многое говорится в пользу развлекающих занятий для душевнобольных; и, конечно же, ими не стоит пренебрегать… однако, что касается их благоприятного воздействия на разум, они не идут ни в какое сравнение с теми занятиями, в которых человек трудится с конечной пользой.

Еще в 1850 году, когда здоровье Тьюка уже пошатнулось, он составил меморандум, содержащий предложения по усовершенствованию Ретрита, которые были необходимы, чтобы разбавить монотонность, каковая, по его мнению, замедляла выздоровление больных и подрывала моральный дух сотрудников:

С тех самых пор, как я занялся Ретритом… во мне все настоятельнее крепла уверенность в том, что монотонность, царящая в его стенах, являет собой одно из величайших препятствий на пути к радикальному лечению… Чего же мы хотим — мы хотим занять разум поиском некоей рациональной цели, к которой разум этот способен испытать заинтересованность… Даже поверхностное наблюдение за внешним видом и поведением безумца… убедит нас в том, что они в чрезвычайно значительной степени подвержены тем же влияниям, что и находящиеся в здравом уме. Подобные соображения лежат в основании морального лечения в Ретрите со дня его основания и до нынешнего времени… В течение долгого времени меня посещает мысль о том, что во многих случаях мы могли бы с успехом поддерживать истинное представление о нашем заведении, а именно о больнице для лечения расстройств сознания, еще усерднее, чем мы делаем это сейчас.

Сэмюэль Тьюк посетил почти все приюты в Англии, Шотландии и Ирландии и целый ряд на континенте. В 1824 году он отправился в Париж с рекомендательным письмом к Эскиролю, и его ассистент Митиви показал Тьюку Сальпетриер и его частное заведение. В сопровождении д-ра Парисета он также посетил Бисетр и пришел к заключению, что, несмотря на то, что французам «безусловно, есть чему у нас поучиться… многое мы можем почерпнуть и от них».

В апреле 1821 года он отправился на общее собрание Друзей в Эдинбурге. Там «я… встретил… Томаса Ходжкина [14], изучающего медицину, и он стал моим постоянным сопровождающим на все время моего пребывания. Мы посетили Брайдвелл, тюрьму, приют [Эдинбургский королевский приют в Морнингсайде, открыт в 1813 году] и библиотеки… Я уехал в Ланарк с Томасом Ходжкином и Томасом Фишером, еще одним студентом-Другом», посмотреть на великий социальный эксперимент Роберта Оуэна. Влияние Тьюка на молодых студентов было, несомненно, весьма значительным, поскольку Ходжкин сохранил свой интерес к душевным болезням и был фактически одним из экспертов-свидетелей, вызванных в 1840 году на судебный процесс Эдварда Оксфорда, стрелявшего в королеву Викторию (где также свидетелем выступал Конолли). Фишер взял душевные болезни темой своей диссертации на степень доктора медицины «Dissertatio medica inauguralis de insania», Эдинбург, 1822, и посвятил ее «Сэмюэлю Тьюку… viro benevolo ac ornato». По окончании учебы Ходжкин в течение многих лет следил за здоровьем членов семьи Тьюков.

Однако с исторической точки зрения самым важным событием — хотя и не задокументированным — было то, что Ходжкин представил Тьюку Конолли. Известно, что Конолли был другом Ходжкина в студенческие годы, и в то время готовил собственную диссертацию на степень доктора медицины «О состоянии сознания при помешательстве и меланхолии», Эдинбург, 1821, которую он представил в августе и где почти на каждой странице было очевидно, с каким энтузиазмом он относился к Ретриту. Через двадцать лет Тьюк так описал свой визит к Конолли в Ханвелле в своем предисловии к книге Якоби: «судя по рвению, таланту и профессиональной добросовестности д-ра Конолли, мы вне всякого сомнения ознакомимся наиболее удовлетворительным образом с дальнейшими результатами этого значительного эксперимента» — полным отказом от физического стеснения, логическим завершением пионерской работы Тьюков. А в 1852 году он писал сыну: «Я нахожу, что портрет д-ра Конолли [гравюра У. Уокера с картины сэра Джона Уотсона Гордона 1851 года] готов к отправке. … Я бы хотел, чтобы ты принял от меня положенный мне пробный оттиск, и ты можешь вставить его в рамку… Полагаю, этим летом ты будешь посещать лекции д-ра Конолли». И действительно, Дэниель Хэк Тьюк был одним из двух студентов из больницы Cв. Варфоломея, направленных в 1852 году в Ханвилль для посещения клинических демонстраций Конолли.

Сам Конолли всегда открыто выражал свою признательность Сэмюэлю Тьюку. В фундаментальном труде «Лечение душевнобольных без механических мер стеснения» 1856 г. он писал:

Для тех читателей, кто желает познакомиться с воззрениями, которые должны главенствовать во всех приютах для душевнобольных, я не мог бы подобрать никакой другой работы, в которой они могли бы найти более вразумительные объяснения, нежели описание Ретрита, сделанное Сэмюэлем Тьюком… Замена жестокости, «связывания» и вопиющего бессердечия состраданием; отвлечение разума от возбуждения и горестей посредством разнообразных занятий, и благоразумная вера в пациентов, когда они обещают контролировать себя, привели к преобладанию порядка, опрятности и почти искоренили буйное помешательство из этого разумно организованного места лечения.

В 1860 году, вспоминая, Конолли писал о «глубоком впечатлении, еще со студенческих времен, снова и снова извлекаемом из внимательного прочтения этого великолепного „Описания Ретрита“… которое я по-прежнему настойчиво рекомендую каждому студенту прочитать и добавить в свою библиотеку».

Весь тираж «Описания» был распродан в течение трех лет со дня выхода в свет. Более того, годом раньше издатели присовокупили к «Практическим советам» примечание, что все экземпляры ин-октаво проданы, но осталось несколько «ин-кварто, высокосортная бумага, в качественных переплетах, 12 шиллингов». 16 февраля 1817 года, как раз перед тем, как Ретрит посетил д-р Шпурцхайм, Тьюк записал в своем дневнике: «Сегодня приступил к работе над новым изданием Описания» . К сожалению, оно так никогда и не увидело свет, несмотря на это Тьюк продолжал подготовительную работу в течение некоторого времени, а в апреле 1820 года послал д-ру Джорджу Манну Барроузу статистику Ретрита с момента открытия и до конца 1819 года, собранную им для нового издания. Кстати, Барроуз восхищался моральным лечением в Ретрите, но «с сожалением взирал на то слабое доверие, питаемое доброжелательными покровителями в великую действенность медицины в большинстве случаев психических расстройств». Спустя двадцать лет Турнэм включил в свою книгу по статистике душевных болезней исторический очерк о Ретрите, составленный на материале книги Тьюка, с тем, чтобы «до некоторой степени восполнить место, ранее занимаемое Описанием … больше не издающимся, но являющимся таким важным вкладом… который и ныне знаменует эпоху распространения более просвещенных взглядов на лечение душевных расстройств».