Сергей Белорусов - Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия

Каковы же эти миражи? Карьера или культ удовольствий, тщеславное само-любование или уход в искусственно созданный мир, будь то наркотический кайф или «виртуальная реальность». При всем разнообразии они сводятся к двум характеристикам — они обманчивы и они конечны. Обман миража как нельзя лучше иллюстрируется возможностью повторения ситуаций. Каждое мгновение подлинной жизни неповторимо. А меняя очередного сексуального партнера или вновь запуская сценарий компьютерной игры, мы в сознательном или бессознательном обмане. Путь к зрелости — это путь к реальности. Реальности, как данности, а не к тому мирку, в котором нам уютно. Заданная Творцом реальность бесконечна, потому что она укоренена в Нем.

Приняв тезис о том, что достижению зрелости мешает страх, мы найдем общее в одержимых стяжанием «бизнесменах» и эпатирующих «кислотным прикидом» модниках, властолюбивых «князей церкви» и опустившихся бомжах. Их объединяет то, что они не могут выдержать свободы бесстрашного бытия, им нужно что-то, наподобие «ходунков» — кругов на колесиках, в которых делают шаги младенцы. Такими ходунками могут быть мобильные телефоны, вопли фанатов, счета в банках, накачанные мускулы и бутылка дешевой водки. Все это на время позволяет забыться, в полном смысле забыть свое существование как богоподобного творения. Боящемуся иногда требуется постоянно подтверждать себе, что он существует. И тогда, словно стремясь напомнить о себе, он ищет эротических приключений или пишет книги. Но то, что не преображено, что движимо тревогой, не может быть ни любовью, ни творчеством.

Часто мы идем по жизни, окружая себя туманом иллюзий. Он и сохраняет в каком, то смысле нас, но и препятствует видеть «вещи, какими они есть бесконечными» (У. Блейк). Разновидности этого тумана, укореняясь, становятся теми уродливыми разрастаниями души, которые в аскетической литературе получили названия «страстей». Они тонко проанализированы в «Добротолюбии». А далее, уплотняясь, они становятся чертами характера, от которых страдаем мы или окружающие, тем, что психиатры называют «психопатиями». А может быть, материализуясь еще, на уровне тела, они становятся болезнями, такими загадочными, как шизофрения, эпилепсия, опухоли.

Мы заключим этот раздел мыслью св. Григория Нисского, которая открывает нам цель нашего устремления и единственное средство, обуславливающее достижение этой цели.

«Человек был бы совершенен, если бы его природа не повредилась злом. Из-за того и причастность страстному и животному рождению не дает Божественному образу сразу просиять в создании, но последовательно известным путем от вещественных и более животных особенностей души ведет человека к совершенству. Апостол Павел (Кол.3:9—10), желающим слушать, предлагает способ: совлечься ветхого человека и облечься в нового, обновляемого по образу Создавшего»/7, стр.109/.

Описывая личность, достигшую в своем пути стадию полноценной зрелости, лидеры современных психологических школ выдвигают в качестве приоритетных характеристик различные признаки. Идеальной, с точки зрения психического здоровья, будет, для К. Юнга — «индивидуализированная», для К. Роджерса «полноценно функционирующая», для А. Маслоу — «само-актуализирующаяся», для Ф. Перлса — «здесь и теперь» личность.

Насколько более высокой, воодушевленной и захватывающе дерзновенной оказывается здесь святоотеческая мысль! Св. Иоанн Златоуст говорит от том, что происходит с человеком, обретающим духовную зрелость: «Невозможно описать неизмеримое безпредельное богатство христиан. Если человек плотский решается изменить себя, он сперва умирает и делается безплодным для прежней лукавой жизни»/Св. Иоанн Златоуст «Толкование на св. Матфея Евангелиста», т.1,М.,1993/.

Необыкновенно поднимает достоинство зрелой личности Св. Григорий Богослов: «Если ты будешь низко думать о себе, то напомню, что ты созданный бог, через Христовы страдания идущий в вечную славу» (цит. по 1.стр.219)

И наконец, один из учителей «Добротолюбия» приоткрывает нам то, что еще трудно принять несовершенным: «Странное скажу тебе слово, но не дивись. Человек, совершенно изменившись, соединяется с Богом. Творя чудеса, … он словно понуждает человеколюбивейшего Бога. Он превзошел меру тления и смертности, как обыкновенный сон приемля смерть.»/Творения преп. Феогноста, «Добротолюбие», том 1/.

Здесь мы подошли к главному. Смысл человеческого совершенства не в «улучшении себя», не в плоскостном «само-раскрытии», а в полном изменении, выходе за пределы прежних личностных ограничений, в становлении иным, «новым» человеком. Из всего творения, только человек может преодолеть то, что его сковывает — факторы наследственности, среды или собственных психологических защит, преобразить себя и стать тем, кем был задуман Свыше.

Это не мгновенное волшебное превращение Золушки, чем завлекают современные поп-психологи — представители направления НЛП (понятие о содержании их учения можно составить даже по названиям их книг — «Из лягушек в принцы» с помощью «Структуры магии»). Здесь же постоянный, длительный процесс «делания себя», в котором Бог и художник и помощник человека. Правильно построенный, это восхитительный и увлекательный процесс творения себя в соответствии с замыслом Бога о назначении данной личности в величественном плане мироздания. Здесь невозможно остановиться — «Если ты звезда, старайся сделаться солнцем» — призывает преп. Феодор Студит /«Добротолюбие» том 4, стр.110/. А критерий правильного устроения подсказывает один из западных святых, Бернард Клервосский: «Степень совершенства, определяется жаждой еще большего совершенства. Отказом от возрастания мы сразу умерщвляем в себе благое.»

Как происходит этот процесс, что является его основой и сутью? На лекции в Свято-Тихоновском Богословском Институте, прот. В. Свешников сформулировал так: «Покаяние является духовно-нравственной точкой, перед которой стоит человек еще ветхий, а пройдя, человек оказывается в пространстве новой твари» (8).

Покаяние… Метанойя… Изменение ума (сути себя, самости). В этом центр христианского учения о назначении человека. По словам св. Исаака Сирина, это «Состояние, противороложное самодовольству и не имеющее предела. Это одновременно этап и постоянное состояние стремящихся».

Итак, существует два аспекта покаяния — как событие и как стремление.

Первый аспект, который также можно обозначить как обращение, ясно и трогательно описывается в «житийных» источниках. Вот лишь несколько примеров:

К монаху пришла блудница, чтобы искусить его и притворно просила пустить в келлию. «Отче, я заблудилась, звери меня истерзают». Монах смутился и подумал, что может оказаться виновным в ее смерти. Когда она вошла, блудный бес напал на инока. Тогда он возложил руку на светильник, говоря себе: «Смотри, можешь ли ты перенести огонь вечный?» Видевши это, девица от ужаса окаменела и сделалась как мертвая. Пришедшие утром за ней спросили: «Была ли в эту ночь у тебя женщина?» — «Она и теперь здесь», ответил старец. Показал им сожженые пальцы и сказал: «Вот что она со мной сделала, но Бог не велел платить злом за зло» и с этими словами поднял оживленную им женщину. После этого она покаялась.