Сергей Белорусов - Очерки душевной патологии и возможности ее коррекции соотносительно с духовным измерением бытия

F60.2 Диссоциальное растройство личности. Ранее подобный вариант описывался как «эпилептоидный» тип личности, для которого характерно медленное тягучее накопление аффектов, преимущественно имеющих окраску обиды, что приводит к состоянию напряжения и брутальной разрядке. Здесь усматривается корреляции со страстью «Гнев», которое св. Василий Великий описывает так: «Раздражение есть опьянение души. Разгневанный сам себе не господин: не узнает себя, не узнает присутствующих, на всякого нападает, говорит, что пришло на ум; он неудержим, ругает, бьет, грозит, клянется, кричит, разрывается» (25). Переполнение нагнетающейся злобой завершается эмоционально взрывными, а порой и деструктивными реакциями, что «Добротолюбием» комментируется так: «Гнев есть припоминание сокровенной ненависти. Вспыльчивость есть мгновенное возгорание сердца. Огорчение есть досадное чувство, застревающее в душе. Ярость есть осрамление души» (12, 2—531). На одном полюсе этого расстройства доминируют чваные, невежественные, деспотичные, своенравные самодуры, на другом — угрюмые, упрямые, завистливые, ворчливые скряги. И здесь и там характерно лицемерие, злопамятность и стремление к занудной поучительности. И вновь святоотеческое суждение: «Сварливый и злонравный никогда не успокоится. Кто обличаемый в пороке молчит, тот скрывает в сердце своем памятозлобие» (12, 2—403). «От ненависти и памятозлобия рождается злословие тонкий недуг, скрытая пьявица, высасывающая кровь души» (12, 2—535).

F60.3 Неустойчивое расстройство личности. Здесь первичен волевой дефект, отсутствие способности к терпеливой длительной целенаправленной деятельности. Часто этот тип характерологических расстройств приводит их носителей к разного рода злоупотреблениям в силу легкой подверженности разнообразным соблазнам. Отсюда им присваиваются названия: безвольные или безудержные. В «Добротолюбии» читаем: «Ударами волн бросается туда и сюда не нагруженный корабль, а блудным помыслом — невоздержный ум» (12, 2—234). Такого рода люди неспособны к последовательной, длительной, целеустремленной деятельности. Непостоянство их стиля жизни проявляется частой сменой увлечений, мировоззрений, ценностей, установок, занятий и профессий. Их безудержность проявляется тенденцией к поиску все новых наслаждений. Их характеризует полное отсутствие сопротивления среде, отсутствие порядочности и брезгливости. В аскетической практике предусмотрено и корректирующее «лекарство» — «Для борьбы с духом блуда не только от всякой запрещенной пищи, пьянства и нетрезвости воздерживаться, но и от бездействия, праздности, лености, стараясь постоянным упражнением и вниканием в дело и силы свои развить и умение приобресть» (12, 2—36).

F60.4 Истерическое расстройство личности. По нашим наблюдениям, при этом расстройстве понижается адекватное самопринятие, в связи с чем потребна постоянная поддержка само-бытия через оценку другими. При этом потребность в восхищенном принятии окружающими порой доходит до гротеска. Эти личности словно не существуют, для них непереносимо одиночество, они находятся в постоянном рисунке собственных портретов с ретушированием и приукрашиванием (ложью, обязательно встроенной в этот психопатический тип). Связь со страстью «Тщеславие» тут неоспорима, поскольку «Прочие страсти просты и однообразны, а эта многочастна и многообразна» (12, 2—74). Достаточно распространенной здесь является претензия на оригинальность. Казаться непохожим на других — частый стиль поведения. Экстравагантность или отрешенность, восторженность или напускное безразличие, любая выделяющая их контрастность является маркером данного характера. В анналах судебной психиатрии описаны даже самооговоры в несовершенном преступлении, сделанные такими людьми лишь с одной целью — обеспечить общественный резонанс вокруг собственной персоны. Еще несколько деталей, углубляющих понимание данной психопатии мы находим в «Добротолюбии»: «Тщеславие весьма удобно прививается к естественным дарованиям» (12,2—542). «Диавол, в ком не мог породить тщеславия благообразием статной и блестящей одежды, в том пытается всеять его одеждою неуклюжею, неопрятною и нищенскою; кого не мог ввергнуть в сию страсть честию, того подбивает на нее уничижением; кого не мог заставить превозноситься многознанием и умением красно говорить, у того вызывает это важничаньем в молчании. Прекрасно наши старцы изображают свойство этой болести, сравнивая ее с луком и чесноком, которые по снятии одного покрова оказываются опять покрытыми другим таким же и сколько раз не снимай покров, они все оказываются покрытыми» (12,2—75).

F60.5 Ананкастное расстройство личности. Вариант принципиального недоверия реальности — окружающим и миру с убежденностью, что если следовать правилам, то можно рассчитывать на безопасность. В сердцевине личности — тревожная мнительность, которая внешне проявляется утрированной конформной добропорядочностью, гипер-ответственностью, что при переходе в невротическую симптоматику, проявляется навязчивостями и ритуалами. При этом очевиден дефицит возможности получения простых житейских радостей, словами выдающегося русского клинициста «Беззаботность и веселье редко бывает их уделом» (П. Ганнушкин). Наш контекст позволяет сблизить этот психопатический тип со страстью — «Уныние» — своеобразным сочетанием душевной обездвиженности, безвдохновленности, делания всего по принуждению, внешнему или внутреннему. «Добротолюбие» углубляет наше понимание данной психопатологии следующей формулой: «Уныние есть разслабление души» (12, 2—539), отражающей своего рода «пожухлость» подобных персонажей, пользуясь термином М.Е.Бурно (9). Характерными особенностями этого типа личностной дисгармонии являются также неуверенность в себе, нерешительность, склонность к сомнениям, потребность в неадекватной перепроверке поступков — что корреспондирует со святоотеческим: «Которая душа не мужается и не переносит с твердостию всякого искушения и всякой скорби, но огорчается, унывает, негодует, тревожится и нерадит о подвиге или даже отчаивается, как не имеющая надежды на избавление…» (12, 2—412). «Отняв всякое здравое рассуждение и возмутив сердце делает ее как бы обезумевшей и опьянелою и сокрушает и подавляет пагубным отчаянием» (12, 2—64). Примеры здесь: а) тревожная мать, трепещущая от покашливания ребенка, кутающая его и окружающая давящей гиперопекой; б) сверхдобросовестный незаметный труженик, чрезвычайно заботящийся о вверенном ему участке работы; в) «храбрец, бросающийся в атаку с зажмуренными глазами»; г) рутинер и педант. Образ мышления и действий характеризуется негибкостью и категоричностью. Любая неожиданность ставит его в тупик и рождает тревогу, нередко с вегетативными расстройствами и бессонницей. Оказываясь на административном посту, он становится буквоедом, ни на йоту не отклоняется от инструкций. В ситуации выбора, крайне тягостной для него, он предпочтет отказать: «Как бы чего не вышло». «Уныние есть изнеможение души, а душа в изнеможении, не имея того, что ей свойственно по естеству, не устаивает мужественно против искушений» (12, 2—257).