Лиана Димитрошкина - Хозяйка Дара-2. Хорошая девочка Милена

Сказать, что я была потрясена – это ничего не сказать! Я находилась в шоке!

– Какой-то замкнутый круг! Их так, они так, мы так… И вокруг одни инвалиды, искалеченные таким воспитанием. – возмущение одновременно с обреченностью захлестнуло меня.

– И что, ничего нельзя сделать?

– Не переживай, это лечится. Почти все лечится, если диагноз поставлен правильно. – Донара Зурабовна лукаво улыбнулась и спросила:

– А что, появилось настроение перестать играть в хорошую девочку? Перестать заслуживать любовь и признание? Уже не считаешь, что Хороших девочек должны любить и ценить?

– Да – вздохнула я. Теперь мне стало понятно, что постоянная игра на публику, ношение масок и отсутствие искренности не приводит к любви.

– Поняла, что страх не равен любви, а выслуживание не равно служению? – Донара Зурабовна внимательно смотрела мне прямо в глаза.

– Да, – кивнула я. – Поняла. Ой, как много я теперь поняла. Если вы еще и вылечить меня сможете, то вы просто Волшебница.

– Ну и славненько! Перейдем к ремонту? – подмигнула Хозяйка Дара. Голосом шпрехшталмейстера, оповещающего о приближающемся чуде, она провозгласила: – Начинаем превращение Хорошей девочки в Девочку Искреннюю! Девочку, которая проявляет свои негативные эмоции, которая умеет обозначить комфортные для нее границы, которая соблюдает в отношениях баланс «Давать и Брать».

– Ура!

– Но перед началом проведем еще один экспериментик. Так сказать, закрепить достигнутый результат. – Донара Зурабовна снова подмигнула и потянулась к своей заветной папочке.

Предложив мне снова сесть на листок, где теперь красовалась надпись «Мужчина», она положила передо мной слева «Хорошую девочку», а справа – «Искреннюю девочку». Даже слова «Хорошая девочка» были написаны таким сахарно-розовым фломастером, что от одного взгляда становилось тошно и появлялся приторный вкус во рту, неожиданно заметила я. Вот «Искренняя девочка» – совсем другой компот, написано красивым зеленым цветом и ассоциаций неприятных не вызывает.

– Закрой глаза, – вернула меня к реальности Хозяйка Дара. – Итак, ты мужчина твоей мечты – идеальный, замечательный принц на белом коне, который способен сделать твою жизнь волшебной сказкой. Войди в это состояние, прочувствуй его. Затем открой глаза и посмотри направо, поймай ощущения, а потом на налево. К кому тебя тянет? К кому просыпаются более теплые чувства? Где есть ощущение возможности счастья?

Я открыла глаза и посмотрела на Хорошую девочку. Сладкая, аж противно! – мелькнула мысль. Перевела взгляд на другой листик, «Искренняя девочка» казалась намного приятней.

– К искренней тянет! – проговорила я медленно. – Ее хочется на руках носить, радовать всяко, подарки приятные делать.

– Она настоящая! Поэтому к ней тянет. – Донара Зурабовна улыбнулась. – Вот поэтому хороших девочек бросают. По хорошей скользнул взглядом и пошел к искренней. Потому что в ней нет страха! Она ничего не боится!

– Да, искренняя девочка не боится меня потерять, она знает себе цену ощущает, что достойна счастья, – медленно сказала я из состояния «мужчины».

– Да, к настоящей женщине можно испытывать настоящие чувства! – подвела итог Донара Зурабовна. – И наступило время для самого главного вопроса: Хочешь из хорошей девочки стать искренней?

– Да, – вскочила я с кресла и закивала головой! – Хочу, хочу быть настоящей! Научите меня, пожалуйста, Хозяйка Дара.

– Вот теперь начнется сама сказка, – улыбнулась она. – А до этого была только присказка. Давай сделаем небольшой перерывчик, ты пока походи, стряхни состояние! И перейдем к самому главному – к исцелению Хорошей девочки.

Поднявшись с кресла я медленно потопталась, прошлась по комнате. Порыв ветерка из открытого окошка принес в комнату запах бархатцев. В голове зазвучала песня:

«… Но есть на свете ветер перемен, Он прилетит, прогнав ветра измен, Развеет он, когда придёт пора Ветра разлук, обид ветра.»

Ветер перемен, я просто физически ощущала, как он подул сейчас в моей жизни. Что бы ни происходило дальше, поможет ли чудодейственный метод Хозяйки Дары или нет, я уже никогда не буду прежней. Нет больше Милочки, которая, наступив на горло себе, подстраивается под ожидания окружающих. Было немного страшно, и чувствовалось, что путь предстоит неблизкий, но я была готова идти вперед.

Хозяйка Дара снова протянула мне лист с приторно-розовой надписью «Хорошая девочка»

– Это та часть твоей души, которая отвечает за стремление соответствовать ожиданиям других, за твое старательное стремление быть Хорошей Девочкой. Закрой глаза, сосредоточься внутри себя, прислушайся к своим ощущениям! Теперь открой глаза и посмотри на «Хорошую девочку».

Я медленно перевела взгляд на листик перед собой. Где-то внутри меня что-то екнуло, глаза защипало. Мне было жаль ее, но я понимала, что дальше нам не по пути.

– Проговори ей, – продолжала Донара Зурабовна – «Ты помогала мне как могла! Ты так старалась сделать меня счастливой! Ты тратила столько сил и энергии! Я тебе очень благодарна!» И склонись перед ней в благодарном поклоне, она старалась для тебя!

Я повторяла слова вслед за Хозяйкой, и слезы закапали из глаз, сдерживать их больше не было сил, но рыдать перед бумажкой было как-то неудобно.

– Поплачь. – мягко проговорила Донара Зурабовна. – Поплачь – это слезы очищения и исцеления! – она придвинула поближе пачку салфеток и отошла к окошку. – Постой в поклоне столько, сколько тебе потребуется.

Слезы ручьем бежали по моему лицу, я даже не пыталась их вытирать. Сердце щемило, как будто действительно прощалось с чем-то дорогим. Время, казалось, остановилось.

Но голос Донары Зурабовны снова вывел меня из ступора.

– Взгляни на нее и скажи: «Теперь я выбираю другой путь! Я оставлю себе, все то хорошее, что ты для меня сделала. В моем сердце всегда будет место для тебя. Но, сейчас я прощаюсь с тобой. Благодарю тебя за все и… прощай!»

Я повторяла – и каждое отзывалось в моем сердце.

– А теперь порви листик на меленькие кусочки и сожги его, брось в камин остатки Хорошей Девочки!

Руки дрожали, и тонкий лист как будто сопротивлялся.

– Я, наверное, еще боюсь отпустить полностью. Боль, тяжесть, – поделилась я с Хозяйкой Дарой. На меня снова нахлынула жалость к себе, к своей Хорошей Девочке… Она же была Хорошей, а не Злюкой какой-нибудь.