Владимир Лебедев - Психология и психопатология одиночества и групповой изоляции

Он не искал для себя легкой жизни, старался быть там, где наиболее трудно и где он может принести больше пользы. После окончания училища Ю. А. Гагарин попросил командование направить его служить на Север, где условия работы наиболее суровы и требуют от летчика особого мастерства в пилотировании самолета, собранности и мужества. И в космонавтику его привела жажда первооткрывателя. Юрий Гагарин был целеустремленным и страстным человеком, большим оптимистом, мечтавшим побывать на Луне и на Марсе.

Несомненно, при комплектовании экипажа межпланетного корабля необходимо будет учитывать целеустремленность человека, его страстность, способность к преодолению трудностей, возникающих на пути к достижению поставленной цели. Примером такого человека может служить космонавт В. М. Комаров. Мечтая с юных лет о полетах, он стал пилотом. Затем, едва представилась возможность, В. М. Комаров подал рапорт о зачислении его в космонавты. Однако судьба была не слишком благосклонна к нему: вскоре он попал в госпиталь, где подвергся операции, последствия которой поставили под сомнение возможность дальнейшей подготовки к космическому полету. Требовалась необыкновенная настойчивость не только для того, чтобы через шесть месяцев после операции приступить к тренировкам и догнать товарищей, нужно было еще убедить врачей, что он способен вернуться в строй.

Руководитель центра подготовки космонавтов Е. А. Карпов писал о В .М. Комарове: «Он побывал у видных армейских специалистов-врачей. Его приняли старшие начальники. Везде он доказывал свое. Мне звонили. Чувствовалось, что и начальников, и врачей-специалистов Владимир сломил своей страстной устремленностью к цели. За него хлопотали товарищи. Они просили, доказывали, убеждали: Владимира надо оставить в группе... Было решено: наблюдать, как он покажет себя на тренировках» ( 43, с. 125—126).

Через пять месяцев В. М. Комаров стал полноценным летчиком-космонавтом, полностью нагнав группу. Его назначили дублером, когда готовился запуск космических кораблей «Восток-3». Но и здесь В. М. Комарову не повезло — во время тренировок на центрифуге у него обнаружили нарушение сердечной деятельности и отстранили от тренировок; вновь встал вопрос о пригодности к полетам. Однако в конце концов пришли к выводу, что эти нарушения носили временный характер. Его мечта, к которой он шел с таким упорством и настойчивостью, наконец, сбылась — он был назначен командиром корабля «Восход», впервые в мире поднявшего на орбиту экипаж из трех человек.

Как высокопрофессиональному специалисту В. М. Комарову было поручено испытать в космосе новый корабль «Союз». На этом корабле было много технических недоработок. Единственный технологический пуск закончился аварией. Володя знал о ненадежности корабля, о достаточно большой вероятности возникновения аварийных ситуаций. Но когда я его спросил, почему он не отказался от полета, В. М. Комаров ответил вопросом на вопрос: «Если не я, то кто другой?»

Вспоминая о В. М. Комарове, Г. С. Титов писал: «Володя относился к тем людям, которые не знают усталости на жизненном пути, никогда не теряют веры в себя. Упругий ветер сопротивления, ударяющий в грудь, постоянно рождает в ней второе дыхание, помогающее преодолевать трудности. Когда такие люди, как Володя, достигают успеха, он никогда не бывает случайным и кратковременным. В первой группе космонавтов Володя был постарше нас и благодаря своим знаниям, серьезности и авторитету стал совестью коллектива. Мы помним его любимую фразу: «Никто нас в жизни не может вышибить из седла!» и скорбим о гибели нашего друга и товарища Владимира Михайловича Комарова. Утешает лишь то, что он отдал жизнь не зря. Мы хорошо понимаем, что своими новыми успешными рейсами к звездам мы все будем обязаны его знаниям, его опыту, его беспредельному мужеству» ( 181, с. 230—231).

О взаимоотношениях между членами второй антарктической экспедиции адмирал Р. Бэрд писал: «Наша экспедиция представляла собой дружеский коллектив людей, знавших свое дело и те требования, которые к ним предъявлялись, причем каждый член коллектива работал в соответствии с индивидуальными склонностями ради единой, общей цели. Быть может, только такая система свободных товарищеских взаимоотношений могла сплотить и сблизить различные темпераменты и характеры» ( 30, с. 169).

В книге «Жизнь на льдине» И. Д. Папанин пишет, что работая на льдине всех нас объединяла единая цель «выполнить большую программу научных работ, которая была нам поручена советской наукой, правительством... я не раз выражал удовлетворение составом экспедиции. Все жили дружно, не капризничали, избегали ненужных трений, помогали друг другу... У каждого, конечно, есть и свои слабости, и свои индивидуальные человеческие качества, но ничто не мешало нам выполнять возможную задачу» ( 140, с. 15—16). То же можно сказать и об экспедиции Р. Скотта и других.

В настоящее время все более активно развертывается международное сотрудничество в освоении космического пространства. Директор НАСА Дж. Флетчер, посетивший Советский Союз в 1974 г., назвал международное сотрудничество «единственным реальным средством реализации таких грандиозных замыслов, как создание крупной станции на околоземной орбите, научной базы на Луне и экспедиции на Марс».

Сотрудничество в области освоения космического пространства привело к тому, что экипажи орбитальных станций теперь комплектуются из людей не только различных национальностей, различного мировоззрения и вероисповедания, но и профессий. Вот почему для космической психологии большой интерес представляют наблюдения за работой интернациональных экипажей.

Советский ученый П. Д. Астапенко провел зимовку в 1958—1959 гг. на американской станции «Литл Америка-5», на которой также было несколько ученых из других (помимо США) стран. «Следует сказать, — пишет он, — что хотя в научном отношении коллектив сотрудников МГГ (Международного Геофизического Года) не представлял единого целого, тесное повседневное общение, совместная борьба с трудностями, с суровой природой Антарктики объединили людей, сдружили их. У меня сохранились самые лучшие воспоминания о взаимоотношениях между американскими учеными-полярниками, зимовавшими в Литл Америке» ( 6, с. 81—82).

Заслуживает внимания и опыт плавания парусного судна «Ра», в состав экипажа которого Т. Хейердалом были включены люди различных национальностей и взглядов. Вот что пишет о значении обшей цели для объединения экипажа Ю. А. Сенкевич: «Но даже когда кое-кому из нас казалось, что с «дружбой и кооперацией» на «Ра-1» дела из рук вон плохи, центростремительные силы в нашем коллективе все равно были гораздо мощнее центробежных. Что объединяло нас? Конечно, прежде всего — единство цели. Цель поначалу была элементарной: доплыть, доказать себе и другим, что ты настоящий мужчина, немного прославиться. Некоторую роль играл и материальный стимул. Абдулла, например, делился радужными мечтами: покупает после путешествия такси, нанимает шофера...